Лыжный переход Тюмень — Москва
Лыжный переход Тюмень — Москва — лыжный переход в СССР, совершенный в 1935 году.
Содержание
История
Пять женщин (жены начсостава 65-й стрелковой дивизии Красной Армии) — Ирдуган Филаида (1901 года рождения), Уголкова Нина (1910 года рождения), Дьяченко Клавдия (1912 года рождения), Вагина Таисия (1908 года рождения) и Улитина Вера (1916 года рождения) с командиром Николаем Карталовым стартовали из Тюмени 2 января и финишировали в Москве 22 февраля 1935 года.
Длина перехода — 2130 км. В пути они были 51 день, из них 40 — ходовых. Среднесуточная скорость 53,2 км.
5 марта во всех газетах был опубликован приказ № 37 наркома обороны Ворошилова:[1]
«Жены командиров энской дивизии тт. Ирдуган Финаида, Уголькова Нина, Вагина Таисия, Дьяченко Клавдия и Улитина Вера 22 февраля с. г. блестяще завершили лыжный переход Тюмень — Москва. 2100 километров в 40-градусные морозы, в бураны и сильную оттепель пройдены отважными лыжницами за 53 дня (из них 40 ходовых) со средней скоростью 52,5 км в сутки. Переход этот не имеет себе равных в истории зимнего спорта. Не только доблестные его участницы, но и вся Красная Армия может гордиться этой победой. Награждаю участниц перехода золотыми именными часами. Объявляю благодарность командиру дивизии т. Гаврюшенко за хорошо поставленную физкультурную работу среди жен начальствующего состава».
Условия этого лыжного марафона можно представить по записи в дневнике одной из лыжниц:[2]
«Стартовали из Тюмени 2 января 1935 года в 10 часов утра. В честь этого события на площади были выстроены части тюменского гарнизона... 5 января прошли Камышлов, мороз 45°С, сильный ветер. Идти очень тяжело. 14 января вышли из Свердловска, где нас встречали и провожали торжественно. 21 января разыгралась буря... прошли Сарапул и Агрыз... Кругом воют волки. Разгоняли их выстрелами из винтовки. 2 февраля нас встречали в Казани. После недолгого отдыха снова в путь. Финиш в Москве, в Люберцах на стадионе Юных пионеров...»
Интересный факт
В январе 1934 года шесть лыжников этой же дивизии (военнослужащие Гавриков, Егоров, Зубанов, Карталов, Куценко и Хмелев)[3] совершили лыжный переход из Тюмени в Москву с рапортом XVII съезду ВКП(б).[4]
Напишите отзыв о статье "Лыжный переход Тюмень — Москва"
Примечания
- ↑ [archive.is/20130126181333/www.istrodina.com/rodina_articul.php3?id=317&n=16 Пятерка дерзких подруг боевых]
- ↑ [rus.ruvr.ru/2012_04_17/72015751/ Женщины на войне]
- ↑ [new.uralstalker.com/persons_us/1960.html Журнал "Уральский Следопыт"]
- ↑ [www.tumentoday.ru/2005/01/18/%d0%be%d1%82-%d1%82%d1%8e%d0%bc%d0%b5%d0%bd%d0%b8-%d0%b4%d0%be-%d0%bf%d0%be%d0%bc%d0%b5%d1%80%d0%b0%d0%bd%d0%b8%d0%b8/ От Тюмени до Померании]
Ссылки
- [www.t-i.ru/article/13935/ Отважные лыжницы, ушедшие в историю]
- [www.offsport.ru/ski/dalnie-probegi.shtml Дальние лыжные переходы и пробеги]
- [www.fizsport.ru/story-lyzhnogo-sport/razvitie-lyzhnogo-sporta-v-sssr Развитие лыжного спорта в СССР]
- [www.ski-ugra.ru/ru/index.php?option=com_content&view=article&id=635:2011-06-14-06-10-33&catid=56:2010-02-12-18-01-26&Itemid=413 Отважные лыжники Югры]
Отрывок, характеризующий Лыжный переход Тюмень — Москва
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
