Магнитосфера Юпитера

Магнитосфе́ра Юпи́тера — полость, создаваемая в солнечном ветре планетарным магнитным полем Юпитера, где происходят разнообразные процессы взаимодействия солнечного ветра, межпланетного магнитного поля, собственного магнитного поля Юпитера и окружающей его плазмы. Простираясь на более чем 7 миллионов километров по направлению к Солнцу и почти до орбиты Сатурна в противоположном направлении, магнитосфера Юпитера является самой крупной и мощной среди всех планетарных магнитосфер Солнечной системы, а по объёму представляет собой самую большую непрерывную структуру в Солнечной системе после гелиосферы. Более широкая и плоская, чем земная магнитосфера, юпитерианская на несколько порядков величины мощнее, а её магнитный момент примерно в 18 000 раз больше. Существование магнитосферы Юпитера было выявлено в ходе радионаблюдений в конце 1950-х годов, впервые непосредственно наблюдалась кораблём «Пионер-10» в 1973.

Внутреннее магнитное поле Юпитера генерируется электрическим током, текущим во внешнем ядре планеты, которое состоит из металлического водорода. Вулканические извержения на спутнике Юпитера Ио выбрасывают большой объём оксида серы в космос, формируя крупный газовый тор вокруг планеты. Силы магнитного поля Юпитера заставляют тор вращаться с той же угловой скоростью и в том же направлении что и планета. Тор пополняет магнитное поле планеты плазмой, которая в процессе вращения растягивается в блиноподобную структуру, известную как магнитный диск. В сущности, магнитосфера Юпитера формируется плазмой Ио и её собственным вращением в куда большей степени, чем солнечным ветром, в отличие от Земной. Мощные токи, протекающие в магнитосфере, служат причиной устойчивых полярных сияний вокруг планетарных полюсов и заметных колебаний в радиоизлучении, что значит, что Юпитер может в некоторых отношениях рассматриваться в качестве очень слабого радиопульсара. Полярные сияния Юпитера наблюдались почти во всех частях электромагнитного спектра, включая инфракрасную, видимую, ультрафиолетовую и мягкую рентгеновскую.

Воздействие магнитосферы захватывает в ловушку и ускоряет частицы, создавая интенсивные радиационные пояса наподобие земных поясов Ван Аллена, но в тысячи раз более мощных. Взаимодействие энергетических частиц с поверхностью крупнейших спутников Юпитера заметно сказывается на их химическом составе и физических характеристиках. Воздействие этих частиц сказывается и на движении пыли и каменных обломков внутри незначительной кольцевой планетарной системы Юпитера. Радиационные пояса представляют серьёзную опасность для космических кораблей и потенциальных пилотируемых экспедиций.

Содержание

1 Структура
2 Динамика
3 Излучение
- 3.1 Полярные сияния
- 3.2 Юпитер как пульсар
4 Взаимодействие с кольцами и лунами
5 Открытие
6 Исследования после 1970-х годов
7 Примечания
8 Источники
9 Цитируемые источники
10 Рекомендуется к прочтению

Структура

Юпитерианская магнитосфера — это сложная структура, включающая в себя головную ударную волну, магнитослой, магнитопаузу, хвост магнитосферы, магнитодиск и прочие компоненты. Магнитное поле вокруг Юпитера создаётся за счёт целого ряда явлений, например за счёт жидкостной циркуляции в ядре планеты (внутреннее поле), электрическим током в плазме, окружающей Юпитер, и токами, текущими на границе планетарной магнитосферы. Магнитосфера погружена в плазму солнечного ветра, несущую с собой межпланетное магнитное поле.^[10]

Внутреннее магнитное поле

Большая часть юпитерианского магнитного поля, подобно земному, генерируется внутренним динамо, поддерживаемым циркуляцией электропроводной жидкости во внешнем ядре. Но в то время как земное ядро состоит из расплавленного железа и никеля, ядро Юпитера состоит из металлического водорода^[4]. Подобно земному, юпитерианское магнитное поле представляет собой главным образом диполь, с северным и южным магнитными полюсами на противоположных концах магнитной оси^[3]. Однако на Юпитере северный и южный магнитные полюса диполя лежат в одноимённых полушариях планеты, тогда как в случае Земли, напротив, северный магнитный полюс диполя расположен в южном полушарии, а южный — в северном^[11]^{[note 1]}. Магнитное поле Юпитера содержит и более высокие мультипольные компоненты — квадрупольную, октупольную и т. д., но они как минимум на порядок слабее дипольной компоненты^[3].

Диполь наклонён примерно на 10° относительно оси вращения Юпитера; это наклонение близко к земному (11,3°)^[1]^[3]. Экваториальная индукция магнитного поля составляет примерно 428 мкТл (4,28 Гс, примерно в 10 раз больше земного), что соответствует магнитному моменту диполя около 1,53·10²⁰ Тл·м³ (в 18 000 раз больше земного)^[4]^{[note 2]}. Юпитерианское магнитное поле вращается с той же угловой скоростью, что и область под атмосферой, с периодом в 9 ч 55 м. Никаких заметных изменений в мощности или структуре не наблюдалось с момента первых измерений «Пионера-10» в середине 1970-х^{[note 3]}.

Размер и форма

Внутреннее магнитное поле Юпитера создаёт препятствие на пути солнечного ветра, потока ионизированных частиц, истекающих из верхней солнечной атмосферы, мешая потокам ионов достигать атмосферы Юпитера, отклоняя их от планеты и создавая своего рода полость в солнечном ветре, называемую магнитосферой, которая состоит из плазмы, отличающейся от плазмы солнечного ветра^[6]. Юпитерианская магнитосфера настолько велика, что если в ней разместить Солнце даже с его видимой короной, то там всё равно останется достаточно пространства^[12]. Если бы её можно было наблюдать с Земли, она бы занимала на небе пространство в пять с лишним раз большее полной луны, несмотря на то, что Юпитер находится более чем в 1700 раз дальше Луны^[12].

Как и в случае с земной магнитосферой, граница, разделяющая более плотную и холодную плазму солнечного ветра от более горячей и менее плотной в магнитосфере Юпитера, называется магнитопаузой^[6]. Расстояние между магнитопаузой и центром планеты составляет от 45 до 100 R_J (где R_J = 71 492 км — радиус Юпитера) на подсолнечной точке — нефиксированной точке на поверхности планеты, где Солнце будет находиться непосредственно над наблюдателем^[6]. Положение магнитопаузы зависит от давления, оказываемого солнечным ветром, которое, в свою очередь, зависит от уровня солнечной активности^[13]. Перед магнитопаузой (на расстоянии от 80 до 130 R_J от центра планеты) находится головная ударная волна, волнообразное возмущение в солнечном ветре, вызываемое его столкновением с магнитосферой^[14]^[15]. Область между магнитопаузой и головной ударной волной именуется магнитным переходным слоем, или магнитослоем^[6].

За ночной стороной планеты солнечный ветер вытягивает линии магнитного поля Юпитера в длинный, вытянутый хвост магнитосферы, который порою вытягивается даже за орбиту Сатурна.^[16] По своей структуре хвост юпитерианской магнитосферы напоминает земной. Он состоит из двух «лепестков» (области, отмеченные голубым на схеме). Магнитное поле в южном лепестке направлено в сторону Юпитера, а в северном — от него. Лепестки разделены тонкой прослойкой плазмы, называющейся хвостовым токовым слоем (вытянутая оранжевая зона на схеме)^[16]. Как и земной, юпитерианский магнитосферный хвост — это канал, через который солнечная плазма попадает во внутренние регионы магнитосферы, где нагревается и формирует радиационные пояса на расстоянии менее чем 10 R_J от Юпитера^[17].

Форма магнитосферы Юпитера, описанная выше, поддерживается 1) нейтральным токовым слоем (также известным как магнитохвостовой ток), который течёт в направлении вращения Юпитера через хвостовой плазменный слой, 2) потоками плазмы внутри хвоста, текущими против вращения Юпитера на внешней границе хвоста магнитосферы, и 3) магнитопаузными токами (или токами Чапмана — Ферраро), которые текут против вращения планеты на дневной стороне магнитопаузы^[11]. Эти токи создают магнитное поле, которое обнуляет (компенсирует) внутреннее поле Юпитера за пределами магнитосферы^[16]. Они также активно взаимодействуют с солнечным ветром^[11].

Традиционно магнитосферу Юпитера делят на три части: внутреннюю, среднюю и внешнею магнитосферу. Внутренняя лежит на расстоянии до 10 R_J от центра планеты. Магнитное поле внутри неё представляет собой преимущественно диполь, потому что вклад от токов, проходящих через экваториальный плазменный слой, здесь весьма незначителен. В средней (между 10 и 40 R_J) и внешней (далее 40 R_J) магнитосфере магнитное поле отклоняется от дипольной структуры и серьёзно возмущается воздействием плазменного слоя (см. ниже раздел Магнитный диск)^[6].

Роль Ио

Хотя в целом магнитосфера Юпитера напоминает формой земную, вблизи от планеты их структуры сильно отличаются^[13]. Ио, вулканически активный спутник Юпитера, является мощным источником плазмы и ежесекундно пополняет магнитосферу Юпитера ~1000 кг нового вещества^[7]. Сильные вулканические извержения на Ио поднимают в открытый космос сернистый газ, бо́льшая часть которого диссоциируется на атомы и ионизируется солнечной ультрафиолетовой радиацией. В результате образуются ионы серы и кислорода: S⁺, O⁺, S²⁺ и O²⁺^[18]. Эти ионы покидают атмосферу спутника, формируя плазменный тор Ио: массивное и относительно холодное кольцо из плазмы, окружающее Юпитер вдоль орбиты спутника^[7]. Температура плазмы внутри тора достигает 10-100 эВ (100 000-1 000 000 К), что намного ниже, чем энергия частиц в радиационных поясах — 10 кэВ (100 млн К). Плазма внутри тора приводится «вмороженным» в неё магнитным полем Юпитера во вращение с тем же периодом, что и сам Юпитер^[19] (такое синхронное вращение называется коротацией). Тор Ио оказывает значимое воздействие на динамику всей магнитосферы Юпитера^[20].

В результате нескольких процессов, среди которых главную роль играют диффузия и обменная неустойчивость, плазма медленно покидает окрестности планеты^[19]. Когда плазма удаляется от Юпитера, радиальные токи, протекающие сквозь неё, постепенно увеличивают свою скорость, поддерживая коротацию^[6]. Эти радиальные токи также служат источником азимутальной компоненты магнитного поля, которая в результате прогибается назад относительно направления вращения^[21]^[21]. Концентрация частиц в плазме уменьшается с 2000 см⁻³ в торе Ио до примерно 0,2 см⁻³ на расстоянии в 35 R_J^[22]. В средней магнитосфере, на расстоянии более чем в 20 R_J от Юпитера, коротация постепенно прекращается, и плазма вращается медленнее, чем планета^[6]. В конечном счёте, на расстоянии в более чем 40 R_J (во внешней магнитосфере) плазма окончательно покидает магнитное поле и уходит в межпланетное пространство через хвост магнитосферы^[23]. Двигаясь наружу, холодная и плотная плазма меняется местами с горячей разреженной плазмой (с температурой в 20 кэВ (200 млн K) или выше), двигающейся из внешней магнитосферы^[22]. Эта плазма, приближаясь к Юпитеру и сжимаясь, адиабатически нагревается^[24], формируя радиационные пояса во внутренней магнитосфере^[7].

Магнитный диск

В отличие от магнитного поля Земли, имеющего приблизительно каплеобразную форму, поле Юпитера более сплющено, больше напоминает диск и периодически качается относительно оси^[25]. Основной причиной такой дискообразной конфигурации служит центробежная сила, вызываемая коротацией плазмы и магнитного поля, а также тепловым давлением горячей плазмы. Оба явления приводят к растяжению линий магнитного поля, формируя на расстоянии свыше 20 R_J от планеты сплющенную, блинообразную структуру, известную под названием «магнитный диск»^[6]^[26]. В средней плоскости, примерно вблизи магнитного экватора, этот диск содержит тонкий токовый слой.^[18] Линии магнитного поля направлены от Юпитера над этим слоем и к Юпитеру — под ним^[13]. Плазма, поступающая от Ио, значительно увеличивает размеры магнитосферы Юпитера, поскольку магнитный диск создаёт дополнительное внутреннее давление, которое уравновешивает давление солнечного ветра^[14]. Расстояние от планеты до магнитопаузы в «подсолнечной точке», равное в среднем 75 R_J, в отсутствие Ио уменьшилось бы до 43 R_J^[6].

Динамика

Ротация и радиальные токи

Основным движителем магнитосферы Юпитера служит процесс вращения планеты.^[27] В этом отношении Юпитер похож на устройство под названием униполярный генератор. Когда Юпитер вращается, его ионосфера движется относительно дипольного магнитного поля планеты. Так как дипольный магнитный момент указывает в направлении вращения,^[11]сила Лоренца, которая появляется в результате этого движения,движет отрицательно заряженные электроны к полюсам, а позитивно заряженные ионы движет к экватору.^[28] Как результат, полюса становятся негативно заряженными а регионы близкие к экватору заряженными позитивно. Так как магнитосфера Юпитера наполнена высоко-проводящей плазмой, электрическая цепь замыкается через неё.^[28] Ток называемый постоянным^{[note 4]} течет вдоль линий магнитного поля из ионосферы в экваториальный плазменный слой. Затем ток радиально распространяется от планеты внутри экваториального плазменного слоя и в конце концов возвращается в планетарную ионосферу из внешних областей магнитосферы по силовым линиям соединенным с полюсами. Токи которые двигаются вдоль силовых линий магнитного поля обычно называют токами Биркеланда.^[21] Радиальные токи взаимодействуют с магнитным полем планеты, и рождающаяся в процессе сила Лоренца ускоряют магнитосферную плазму в направлении планетарного вращения. Это основной механизм который поддерживает ротацию плазмы в Юпитерианской магнитосфере.^[28]

Ток протекающий из ионосферы в плазменный слой особо силен, когда соответствующая часть плазменного слоя вращается медленнее чем планета.^[28] Ротация, ухудшается в регионе между 20 и 40 R_J от Юпитера. Этот регион соответствует магнитодиску, где магнитное поле сильно растянуто.^[29] Сильный постоянный ток в магнитодиске рождается в строго определенном диапазоне широт около 16 ± 1° от Юпитерианских магнитных полюсов. Эти узкие регионы соответствуют основным овалам полярных сияний Юпитера. (см.ниже.)^[30] Обратный ток протекающий из внешней магнитосферы в районе 50 R_J входит в Юпитерианскую ионосферу вблизи от полюсов, и замыкает электрическую цепь. Полный радиальный ток предположительно оценивается от 60 до 140 миллионов ампер.^[21]^[28]

Ускорение плазмы в ходе ротации приводит к передаче энергии вращения Юпитера в кинетическую энергию плазмы.^[6]^[20] В этом смысле, Юпитерианская магнитосфера поддерживается вращением планеты, тогда как Земная в основном поддерживается Солнечным ветром.^[20]

Перестановочная неустойчивость плазмы и перезамыкание силовых линий

Главная проблема в расшифровке динамики Юпитерианской магнитосферы заключается в том, как происходит передача тяжелой холодной плазмы из торуса Ио на дистанции в 6 R_J во внешнюю магнитосферу на дистанции в 50 R_J.^[29] Точный механизм такого трансфера достоверно не известен, но гипотетически это может быть результатом диффузии плазмы в результате перестановочной неустойчивости плазмы. Процесс напоминает неустойчивость Рэлея — Тейлора в гидродинамике.^[19] В случае с Юпитерианской магнитосферой, центробежная сила играет роль силы тяжести; роль тяжёлой жидкости играет холодная и плотная плазма с Ио, роль легкой жидкости играет горячая и менее плотная плазма из внешней магнитосферы.^[19] Перестановочная неустойчивость плазмы приводит к обмену между внутренними и внешними частями магнитосферы трубками силовых линий наполненных плазмой. Опустошенные трубки двигаются в сторону планеты,в то время как полные плазмой с Ио, удаляются от Юпитера.^[19] Этот взаимообмен трубками силовых линий вызывает своеобразную магнитосферную турбулентность.^[31] Эта сугубо гипотетическая теория обмена трубками силовых линий частично подтвердилась при пролете Галилео, который обнаружил регионы с пониженной плотностью плазмы и увеличение напряженности поля во внутренней магнитосфере.^[19] Эти пустоты могут соответствовать практически пустым трубкам силовых линий прибывающим из внешней магнитосферы. В средней магнитосфере, Галилео зафиксировал явление, которое происходит когда горячая плазма из внешней магнитосферы сталкивается с магнитодиском, что приводит к увеличению потока высокоэнергичных частиц и укрепляет магнитное поле.^[33] Однако механизм переносящий холодную плазму вовне пока не известен.

Когда трубки силовых линий наполненные холодной плазмой с Ио достигают внешней магнитосферы, они проходят через процесс перезамыкания силовых линий, который отделяет магнитное поле от плазмы.^[29] Затем она возвращается через внутреннюю магнитосферу в трубках силовых линий, полных горячей и менее плотной плазмой, а последняя судя по всему выбрасывается в хвост магнитосферы в форме плазмоидов—больших сгустков плазмы. Процесс перезамыкания силовых линий может соответствовать глобальным явлениям "реконфигурирования" которые наблюдал КА Галилео, и происходившим регулярно каждые 2–3 дня.^[34] Явление реконфигурации включали в себя быстрое и хаотичное изменение напряженности магнитного поля и его направленности, а также резкие перемены в движении плазмы, которая прекращала ротацию и вытекала наружу. В основном явление наблюдалось в рассветном секторе ночной магнитосферы.^[34] Плазма течет по открытым силовым линиям вдоль хвоста магнитосферы и это называется "планетарным ветром".^[18]^[35]

Явление перезамыкания силовых линий является аналогом земных магнитных суббурь в магнитосфере.^[29] Разница заключается в том что: земные суббури передают накопленную от солнечного ветра энергию в магнитный хвост и высвобождают её через явление пересоединения в слое из нейтральных токов в хвосте магнитосферы. Позднее формируется плазмоид который движется вдоль хвоста.^[36] А в Юпитерианской магнитосфере, энергия вращения сохраняется в магнитодиске и высвобождается в виде плазмоидов отделяющихся от диска.^[34]

Влияние солнечного ветра

В то время как динамика магнитосферы Юпитера в основном зависит от внутренних источников энергии, солнечный ветер играет вторичную роль,^[37] по большей части как источник высоко-энергетических протонов.^{[note 5]}^[7] Структура внешней магнитосферы демонстрирует некоторые явления свойственные магнитосфере формируемой солнечным ветром, включая выраженную утрене-вечернюю асимметрию.^[21] В частности, магнитные линии в вечернем секторе склонены в противоположную сторону относительно утреннего.^[21] Помимо этого, в утренней магнитосфере есть открытые силовые линии соединенные с магнитным хвостом, тогда как в вечерней магнитосфере, силовые линии закрыты.^[16] Эти наблюдения указывают на то что солнечный ветер вызывающий процесс перезамыкания силовых линий, известный на Земле как цикл Данги, может также иметь место и в юпитерианской магнитосфере.^[29]^[37]

Степень влияния солнечного ветра на юпитерианскую магнитосферу на данный момент неизвестна^[38]; однако оно может быть особо сильно в периоды повышенной солнечной активности^[39]. Радио^[5], оптические и рентгеновские излучения полярных сияний^[40], так же, как и синхротронное излучение радиационных поясов, коррелируют с давлением солнечного ветра; а значит, солнечный ветер может влиять на движение плазмы и даже регулировать внутренние процессы в магнитосфере^[34].

Излучение

Полярные сияния

На Юпитере постоянно в районе обоих полюсов происходят яркие полярные сияния. В отличие от земных полярных сияний, которые преходящи и случаются только во время повышенной солнечной активности, юпитерианские полярные сияния постоянны, хотя их интенсивность меняется изо дня в день. Они состоят из трёх основных компонентов: основных овалов, ярких, относительно узких (менее 1000 км в ширину) кругообразных образований, растянувшихся около 16° от магнитных полюсов^[41]; полярных пятен от естественных спутников планеты, которые соответствуют следам магнитных силовых линий, связывающих юпитерианскую ионосферу с крупнейшими лунами, и кратковременных выбросов полярного излучения в районе основного овала^[41]^[42]. Излучение полярных сияний Юпитера была обнаружено во всех частях электромагнитного спектра — от радиоизлучения до рентгеновского (вплоть до 3 кэВ), но ярче всего они излучают в среднем инфракрасном излучении (длина волны 3–4 мкм и 7–14 мкм) и в дальнем ультрафиолетовом спектральных регионах (длина волны 80–180 нм)^[9].

Основные овалы — доминирующая составляющая Юпитерианских полярных сияний. У них стабильная форма и местоположение^[42], но их интенсивность сильно зависит от давления солнечного ветра: чем сильнее солнечный ветер, тем слабее сияния^[43]. Основные овалы поддерживаются сильным притоком электронов, ускоренных электрическим потенциалом плазмы из магнитодиска и Юпитерианской ионосферы^[44]. Эти электроны несут с собой токи Биркеланда, которые поддерживают ротацию плазмы в магнитодиске^[29]. Электрический потенциал кончает расти потому, что разреженная плазма снаружи экваториального слоя может без этих токов переносить только ток ограниченной силы^[30]. «Высыпающиеся» электроны обладают энергией в диапазоне 10–100 кэВ и проникают глубоко в атмосферу Юпитера, где они ионизируют и возбуждают молекулярный водород, вызывая ультрафиолетовое излучение^[45]. Полная энергия, поступающая в ионосферу, составляет от 10 до 100 ТВт^[46]. Токи, протекающие через ионосферу, нагревают её в ходе процесса, называемого «Джоулев нагрев». Этот процесс, производящий до 300 ТВт энергии, отвечает за сильное инфракрасное излучение от Юпитерианских полярных сияний и частично за нагрев Юпитерианской термосферы^[47].

Мощность излучения Юпитерианских полярных сияний в разных частях спектра^[48]
Излучение	Юпитер	Пятно Ио
Радио (<0.3 МГц)	~1 ГВт	?
Радио (0.3–3 МГц)	~10 ГВт	?
Радио (3–40 МГц)	~100 ГВт	0.1–1 ГВт
Инфракрасное (углеводороды, 7–14 мкм)	~40 ТВт	30–100 ГВт
Инфракрасное (H₃⁺, 3–4 мкм)	4–8 ТВт	30–100 ГВт
Видимое (0.385–1 мкм)	10–100 ГВт	0.3 ГВт
Ультрафиолетовое (80–180 нм)	2–10 ТВт	~50 ГВт
Рентгеновское (0.1–3 кэВ)	1–4 ГВт	?

Так называемые "пятна" были обнаружены в соответствии с тремя галилеевыми лунами: Ио, Европа и Ганимед.^{[note 6]}^[49] Они заметны потому как ротация плазмы замедляется в непосредственной близости от спутников. Наиболее яркое пятно принадлежит Ио, основному источнику плазмы в магнитосфере (см.выше). Пятно Ио как считается, связанно с альфвеновскими волнами идущими от Юпитерианской ионосферы в ионосферу Ио. Пятна Европы и Ганимеда гораздо слабее, потому что эти спутники слабые источники плазмы, из за испарения водяного льда с их поверхностей.^[50]

Яркие дуги и пятна время от времени появляются внутри основных овалов. Эти кратковременные явления связывают с взаимодействием с солнечным ветром.^[42] Силовые линии магнитного поля в этом регионе либо открытые либо отображаются на хвосте магнитосферы.^[42] Вторичные овалы наблюдаемые внутри основных могут относится к границе между открытыми и закрытыми силовыми линиями магнитного поля или к полярным "каспам".^[51] Излучение полярных сияний Юпитера напоминает то что возникает вокруг земных полюсов: И те и другие появляются когда электроны ускоренные в направлении планеты, проходят процесс перезамыкания магнитных силовых линий Солнца с планетарными.^[29] Регионы в рамках основных овалов излучают немало рентгеновского излучения. В спектре рентгеновского полярного излучения есть спектральные линии сильно ионизированного кислорода и серы, которые вероятно появляются когда высокоэнергичные (сотни килоэлектронвольт) S и O ионы оседают в полярную атмосферу Юпитера. Причина этого оседания остается пока неизвестной.^[40]

Юпитер как пульсар

Юпитер мощный источник радиоволн в диапазоне от нескольких килогерц до десятков мегагерц. Радиоволны с частотами менее чем примерно 0.3 МГц (а значит с длиной волн более 1 км) называют Юпитерианским километровым излучением (сокращенно по английски:KOM). Радиоволны в диапазоне от 0.3 до 3 МГц (с длиной волн от 100 до 1000 м) называют гектометрическим излучением (сокращенно HOM), а излучение между 3 и 40 МГц (с длиной волн от 10 до 100 м) зовут дециметрическим излучением (или сокращенно DAM). Радиоизлучение впервые наблюдавшееся из космоса на Земле с периодичностью примерно в 10 часов, как оказалось принадлежало Юпитеру. Сильнейший участок дециметрического излучения, относящийся к Ио и системе токов:Ио-Юпитер, называется сокращенно Ио-DAM.^[52]^{[note 7]} Большинство этого излучения как считается - создается за счет механизма называющегося "Циклотронной мазерной неустойчивостью", который можно наблюдать вблизи от регионов полярных сияний, когда электроны перемещаются между полюсами. Электроны вовлеченные в генерацию радиоволн, возможно те-же самые что переносят токи с полюсов планеты в магнитодиск.^[53] Интенсивность радиоизлучения Юпитера как правило плавно меняется со временем; однако, Юпитер периодически излучает короткие и мощные всплески излучения (S всплески), которые могут превосходить прочие компоненты. Полная испускательная способность "DAM" компонента около 100 ГВт, совокупная для HOM/KOM компонентов около 10 ГВт. Для сравнения, Совокупная мощь радиоизлучения с Земли всего 0.1 ГВт.^[52]

Юпитерианское радио,и корпускулярное излучение строго привязано к вращению планеты, что делает планету несколько похожей на пульсар.^[54] Периодичность модуляций вероятно привязана к асимметрии в магнитосфере Юпитера, а та в свою очередь связанна с наклоном магнитного момента по отношению к оси вращения планеты и с высокоширотными магнитными аномалиями. Физика управляющая всплесками в радиоизлучении Юпитера схожа с той же у пульсаров. Отличаются только масштабы, и потому Юпитер нередко считают очень небольшим пульсаром.^[54] Замечено что всплески в радиоизлучении Юпитера также связанны с повышением солнечной активности.^[52]

В дополнение к относительно длино-волновому радиоизлучению, Юпитер также испускает синхротронное излучение (также известное как Юпитерианское дециметровое излучение или "DIM") на частотах в 0.1–15 ГГц (длина волн от 3 м до 2 см),^[55] которое является тормозным излучением релятивистских электронов захваченных во внутренние радиационные пояса планеты. Энергия электронов сопровождающих "DIM" излучение равняется 0.1 - 100 мэВ,^[56] а основной вклад в него вносят электроны с энергией от 1 до 20 меВ.^[8] Это излучение хорошо понятно и изучено, использовалось с начала 1960-ых для изучения структуры планетарного магнитного поля и радиационных поясов.^[57] Частицы в радиационных поясах происходят из внешней магнитосферы и адиабатически ускоряются, когда попадают во внутреннюю.^[24]

Магнитосфера Юпитера выбрасывает потоки из высоко-энергетических электронов и ионов (с энергией до десятков меВ), которые достигают Земной орбиты.^[58] Эти потоки частиц высоко коллимированы и разнятся в зависимости от периода вращения планеты как и радиоизлучение. В этом отношении Юпитер также напоминает пульсар .^[54]

Взаимодействие с кольцами и лунами

См. также: Кольца Юпитера и Космическое выветривание

Обширная магнитосфера Юпитера охватывает собой орбиты и четыре галилеевых спутника и кольцевую систему.^[59] Вращаясь по орбите вблизи от магнитного экватора, эти тела служат и как источники и как поглотители магнитосферной плазмы, а энергетические частицы из магнитосферы изменяют их поверхности. Частицы распыляют материю с поверхности и вызывают химические реакции через радиолиз.^[60] Плазменная ротация с планеты означает что плазма в основном взаимодействует с ведущими полушариями лун, вызывая асимметрию полушарий.^[61] С другой стороны, крупные магнитные поля лун вносят свой вклад в магнитосферу Юпитера.^[59] Близкие к Юпитеру, планетарные кольца и малые луны поглощают высоко-энергетические частицы (с энергией более 10 кэВ) из радиационных поясов.^[62] Это создает заметные перемены в пространственном распределении поясов и влияет на дециметровое синхротронное излучение. Интересно что само существование колец Юпитера было предположено на основании данных с КА Пионер-11, который обнаружил резкое падение количества высоко-энергетических ионов вблизи от планеты.^[62] Планетарное магнитное поле сильно влияет на движение суб-микрометровых частиц колец, которые получают электрический заряд под влиянием солнечного ультрафиолета. Их поведение сходно с поведением ротационных ионов.^[63] Резонансное взаимодействие между ротационным и орбитальным движением отвечает за появление так называемого "кольца Гало" (расположенного между 1.4 и 1.71 R_J от планеты), которое состоит из субмикрометровых частиц на сильно наклоненных и эксцентричных орбитах.^[64] Частицы происходят из Основного кольца; когда они дрейфуют в сторону Юпитера, их орбиты меняются в соответствии с сильным 3:2 "резонансом Лоренца" расположенным на дистанции в 1.71 R_J, который увеличивает их наклонение и эксцентриситет.^{[note 8]} Другой 2:1 резонанс Лоренца на дистанции в 1.4 Rj определяет внутреннюю границу кольца Гало.^[65]

Все Галилеевы луны обладают тонкими атмосферами с поверхностным давлением в диапазоне от 0.01 до 1 нанобар, но при этом обладают значительными ионосферами с плотностью электронов от 1,000 до 10,000 см⁻³.^[59] Ротационная холодная магнитосферная плазма частично отводится ими благодаря токам создающимся их ионосферами, и создающим структуры именуемые "альфвеновскими крыльями".^[66] Взаимодействие крупных лун с ротационными потоками напоминает взаимодействие солнечного ветра с планетами без магнитного поля - такими как Венера, обычно скорость ротации дозвуковая (скорость варьируется от 74 до 328 м/с), что предотвращает формирование головной ударной волны.^[67] Давление от ротационной плазмы удаляет газы из атмосферы спутников (особо на Ио), и многие из их атомов ионизируются и вовлекаются в ротацию. Этот процесс создает газовые и плазменные торы вблизи от лунных орбит и среди них торус Ио наиболее заметен.^[59] В сущности, Галилеевы спутники (в основном Ио) служат основными источниками плазмы в Юпитерианской внутренней и средней магнитосфере. Между тем, энергетические частицы в основном не зависят от альфвеновских крыльев и имеют свободный доступ к поверхности лун (исключая Ганимед).^[68] Ледяные Галилеевы спутники, Европа, Ганимед и Каллисто, все создают индукционный магнитный момент в ответ на изменения в Юпитерианском магнитном поле. Эти различные магнитные моменты создают дипольные магнитные поля вокруг них, которые компенсируют изменения окружающей среды.^[59] Как считается индукция происходит в приповерхностных слоях с солёной водой, которая как считается есть на всех крупных ледяных Юпитерианских лунах. В этих подземных океанах могла бы существовать жизнь, и доказательства их существования были одним из самых важных открытий Галилео.^[69]

Взаимодействие Юпитерианской магнитосферы с Ганимедом, у которого есть соответственный магнитный момент, отличается от его взаимодействия с лунами лишенными магнитных полей.^[69] Внутреннее магнитное поле Ганимед создает своего рода полость внутри магнитосферы Юпитера с диаметром в примерно два Ганимедовых, своего рода мини-магнитосферу внутри Юпитерианской. Магнитное поле Ганимеда заставляет ротационную плазму обтекать его стороной. Это также служит защитой экваториальным районам спутника, где силовые магнитные линии закрыты, от энергетических частиц. Однако те свободно ударяются о поверхность спутника в районе полюсов, где силовые магнитные линии по прежнему открыты.^[70] Множество энергетических частиц захватываются в районе экватора Ганимеда, создавая миниатюрные радиационные пояса.^[71] Электроны большой энергии входящие в тонкую атмосферу спутника отвечают за наблюдаемые на Ганимеде полярные сияния.^[70]

Заряженные частицы оказывают значимое влияния на поверхностные характеристики Галилеевых лун. Плазма происходящая с Ио уносит с собой немало ионов серы и натрия далеко от спутника,^[72] где они оседают в основном на ведомых полушариях Европы и Ганимеда.^[73] На Каллисто однако, по неизвестным причинам, сера скапливается в районе ведущего полушария.^[74] Плазма также скорее всего отвечает за потеменение ведомых полушарий Галилеевых спутников (снова, за исключением Каллисто).^[61] Электроны большой энергии и ионы единым потоком бомбардируют поверхностный лёд спутников и вызывают явление радиолиза воды и прочих химических соединений. Частицы высокой энергии разбивают воду на кислород и водород, поддерживая тонкую кислородную атмосферу ледяных лун (потому как водород улетучивается более быстро). Соединения получаемые поверхностями Галилеевых лун через радиолиз, также включают в себя озон и пероксид водорода.^[75] Если есть органика или карбонаты, Диоксид углерода, Метанол и Угольная кислота тоже должны быть. При наличии серы, будут присутствовать такие соединения как диоксид серы, персульфид водорода и серная кислота.^[75] Оксилители создаваемые через радиолиз, такие как кислород и озон, могут замерзать во льдах и попадать на дно подледных океанов, и служить возможными источниками для жизни.^[72]

Открытие

Первые свидетельства существования магнитного поля у Юпитера появились в 1955 году, с открытием декаметрового радиоизлучения.^[76] Так как спектр декаметрового радиоизлучения длился до 40 МГц, астрономы предположили что Юпитер должен обладать магнитным полем с напряженностью около 1 миллитесслы (10 гауссов).^[55]

В 1959, наблюдения в микроволновой части электромагнитного спектра (0.1–10 Гц) привели к открытию Юпитерианского дециметрового радиоизлучения (DIM) и к осознанию того что это Синхротронное излучение испускаемое релятвистскими электронами захваченными в радиационных поясах планеты.^[77] Полученные данные о синхротронном излучении использовались для оценки количества и энергии электронов вокруг Юпитера а также привели к улучшению оценки магнитного момента и его наклона.^[7]

К 1973 магнитный момент был почти точно известен, а его наклон установили как 10°.^[12] Модуляции в декаметровом диапазоне вызванные Ио (так называемое излучение Io-DAM) было открыто в 1964, и позволило установить более точно период вращения Юпитера.^[5] Окончательное открытие магнитного поля Юпитера произошло в 1973 году, когда Пионер-10 пролетел в окрестностях планеты.^[1]^{[note 9]}

Исследования после 1970-х годов

На 2015 год, в общей сложности 8 космических аппаратов пролетали в непосредственной близости от Юпитера и все они внесли свой вклад в понимание магнитосферы этой планеты-гиганта. Первым космическим зондом достигшим Юпитера - был Пионер-10 в декабре 1973, и прошедший на дистанции в 2.9 R_J^[12] от центра планеты.^[1] Его близнец - Пионер-11 посетил Юпитер годом позднее, следуя по высоко-наклонной траектории и прошел уже ближе - в 1.6 R_J от планеты.^[12]

Программа Пионер помогла лучше понять внутреннее магнитное поле Юпитера.^[6] Уровень радиации вблизи от Юпитера оказался в десять раз более мощным чем разработчики аппаратов Пионер' ожидали, и это родило сомнение в том что аппараты переживут пролёт; однако, несмотря на некоторые сбои, Пионерам удалось пройти сквозь радиационные пояса, сохраненные тем фактом что магнитосфера Юпитера "болталась" немного вверх по траектории полета, удаляясь от аппарата. Однако, Пионер 11 потерял большую часть фотографий Ио, что вызвало сбои в работе бортового Поляриметра и заставило его принимать спорадические комманды. Последовавшие за "Пионерами" - Вояджеры были переработаны таким образом чтобы оставаться работоспособными даже в агрессивной радиационной среде.^[25]

Вояджеры 1 и 2 прибыли к Юпитеру в 1979–1980 и проследовали практически в экваториальной плоскости. Вояджер-1, проследовал на расстоянии в 5 R_J от центра планеты,^[12] и первым столкнулся плазменным торусом Ио.^[6] Вояджер-2 прошел на расстоянии в 10 R_J^[12] и обнаружил токи в экваториальной плоскости. Следующим зондом прошедшим около Юпитера был Улисс в 1992, изучивший полярную магнитосферу.^[6]

Галилео вращался на орбите вокруг Юпитера с 1995 по 2003 год, и обеспечил всеохватывающее покрытие Юпитерианской магнитосферы в экваториальной плоскости вплоть до расстояния в 100 R_J. Также были исследованы магнитный хвост и рассветная с закатной частью магнитосферы.^[6] Несмотря на то что Галилео успешно выдержал тяжелую радиационную обстановку вблизи от Юпитера, все равно возникали технические неполадки. В частности гироскопы работали с ошибками. Несколько раз электрические дуги прошедшие между вращающимися и неподвижными частями зонда, вызвали его переход в безопасный режим, что привело к полной утрате данных о 16, 18 и 33 пролетах. Радиация также вызвала фазовые сдвиги в считавшемся ультра-стабильным кварцевом генераторе.^[78]

Когда КА Кассини пролетал около Юпитера в 2000 году, он координировал измерения с Галилео.^[6] Последним же зондом пролетавшим мимо Юпитера были "Новые горизонты" в 2007 году, проведшие уникальные в своем роде исследования магнитного хвоста, и пролетев вдоль него 2500 R_J.^[32] Тем не мене охват и покрытие Юпитерианской магнитосферы остается слабым. Будущие исследования (Юнона, например) будут иметь важное значение для понимания динамики магнитосферы этой планеты.^[6]

В 2003 году, НАСА провело и опубликовало концептуальное исследование под названием "исследование человечеством внешних планет" (англ.HOPE) в отношении будущего освоения людьми внешней Солнечной системы. Обсуждалась возможность постройки поверхностной базы на Каллисто, благодаря низкому уровню радиации из за удаления от Юпитера, и геологической стабильности спутника. Каллисто на данный момент единственный галилеев спутник Юпитера разведка которого человеком возможна. Уровень ионизирующего излучения на Ио, Европе и Ганимеде невыносим для человеческого организма, и адекватные меры противодействия ему еще только предстоит разработать.^[79]

Напишите отзыв о статье "Магнитосфера Юпитера"

Примечания

↑ Северный и южный полюса земного магнитного диполя не следует путать с Северным и Южным магнитными полюсами Земли, лежащими, соответственно, вблизи северного и южного географических полюсов.
↑ Магнитный момент пропорционален произведению экваториальной индукции поля на куб радиуса планеты, который для Юпитера в 11 раз больше радиуса Земли.
↑ Так, азимутальная ориентация диполя изменилась менее чем на 0,01°.^[3]
↑ Постоянный ток в магнитосфере Юпитера не следует путать с постоянным током в электрической цепи. Последний является альтернативой переменного.
↑ разделяя эту роль с Юпитерианской ионосферой.^[7]
↑ Каллисто тоже скорее всего имеет "пятно"; однако на фоне основного овала полярных сияний оно незаметно.^[49]
↑ Простое не относящееся к Ио - DAM намного слабее чем Ио-DAM, и высокочастотный хвост "HOM" излучения.^[52]
↑ Резонанс Лоренца - это резонанс существующий между орбитальной скоростью частиц и периодом вращения планеты. Если соотношение их угловых частот - m:n (рациональное число) то ученые называют это m:n резонансом Лоренца. В случае с 3:2 резонансом, частица на дистанции в 1.71 R_J от Юпитера успевает сделать 3 оборота вокруг планеты, тогда как планетарное магнитное поле успевает сделать два.^[65]
↑ На борту Пионера 10 был векторный магнитометр, который позволил измерить магнитное поле напрямую. зонд также наблюдал за плазмой и энергетическими частицами.^[1]

Источники

↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Smith, 1974
↑ Blanc, 2005, p. 238 (Table III).
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Khurana, 2004, pp. 3-5
↑ ¹ ² ³ Russel, 1993, p. 694.
↑ ¹ ² ³ Zarka, 2005, pp. 375–377
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ ⁹ ¹⁰ ¹¹ ¹² ¹³ ¹⁴ ¹⁵ ¹⁶ ¹⁷ Khurana, 2004, pp. 1-3.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Khurana, 2004, pp. 5-7.
↑ ¹ ² Bolton, 2002
↑ ¹ ² Bhardwaj, 2000, p. 342
↑ Khurana, 2004, pp. 12-13.
↑ ¹ ² ³ ⁴ Kivelson, 2005, pp. 303—313.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Russel, 1993, pp. 715—717.
↑ ¹ ² ³ Russell, 2001, pp. 1015—1016.
↑ ¹ ² Krupp, 2004, pp. 15-16.
↑ Russel, 1993, pp. 725—727.
↑ ¹ ² ³ ⁴ Khurana, 2004, pp. 17-18.
↑ Khurana, 2004, pp. 6-7
↑ ¹ ² ³ Krupp, 2004, pp. 3-4.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ Krupp, 2004, pp. 4-7.
↑ ¹ ² ³ Krupp, 2004, pp. 1-3.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ Khurana, 2004, pp. 13–16
↑ ¹ ² Khurana, 2004, pp. 10-12.
↑ Russell, 2001, pp. 1024—1025.
↑ ¹ ² Khurana, 2004, pp. 20-21.
↑ ¹ ² Wolverton, 2004, pp. 100–157
↑ Russell, 2001, pp. 1021—1024.
↑ Blanc, 2005, pp. 250–253
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Cowley, 2001, pp. 1069–76
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Blanc, 2005, pp. 254–261
↑ ¹ ² Cowley, 2001, pp. 1083–87
↑ Russell, 2008
↑ ¹ ² Krupp, 2007, p. 216
↑ Krupp, 2004, pp. 7–9
↑ ¹ ² ³ ⁴ Krupp, 2004, pp. 11–14
↑ Khurana, 2004, pp. 18–19
↑ Russell, 2001, p. 1011
↑ ¹ ² Nichols, 2006, pp. 393—394
↑ Krupp, 2004, pp. 18-19
↑ Nichols, 2006, pp. 404—405
↑ ¹ ² Elsner, 2005, pp. 419–420
↑ ¹ ² Palier, 2001, pp. 1171–73
↑ ¹ ² ³ ⁴ Bhardwaj, 2000, pp. 311–316
↑ Cowley, 2003, pp. 49–53
↑ Bhardwaj, 2000, pp. 316–319
↑ Bhardwaj, 2000, pp. 306–311
↑ Bhardwaj, 2000, p. 296
↑ Miller et al., 2005, pp. 335–339.
↑ Bhardwaj, 2000, Tables 2 and 5
↑ ¹ ² Clarke, 2002
↑ Blanc, 2005, pp. 277–283
↑ Palier, 2001, pp. 1170–71
↑ ¹ ² ³ ⁴ Zarka, 1998, pp. 20,160–168
↑ Zarka, 1998, pp. 20, 173–181
↑ ¹ ² ³ Hill, 1995
↑ ¹ ² Zarka, 2005, pp. 371–375
↑ Santos-Costa, 2001
↑ Zarka, 2005, pp. 384–385
↑ Krupp, 2004, pp. 17–18
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Kivelson, 2004, pp. 2–4
↑ Johnson, 2004, pp. 1–2
↑ ¹ ² Johnson, 2004, pp. 3–5
↑ ¹ ² Burns, 2004, pp. 1–2
↑ Burns, 2004, pp. 12–14
↑ Burns, 2004, pp. 10–11
↑ ¹ ² Burns, 2004, pp. 17–19
↑ Kivelson, 2004, pp. 8–10
↑ Kivelson, 2004, pp. 1–2
↑ Cooper, 2001, pp. 137,139
↑ ¹ ² Kivelson, 2004, pp. 10–11
↑ ¹ ² Kivelson, 2004, pp. 16–18
↑ Williams, 1998, p. 1
↑ ¹ ² Cooper, 2001, pp. 154–156
↑ Johnson, 2004, pp. 15–19
↑ Hibbitts, 2000, p. 1
↑ ¹ ² Johnson, 2004, pp. 8–13
↑ Burke, 1955
↑ Drake, 1959
↑ Fieseler, 2002
↑ Troutman, 2003

Цитируемые источники

Bhardwaj, A. (2000). «[www.bu.edu/csp/uv/cp-aeronomy/Bhardwaj_Gladstone_RG_2000.pdf Auroral emissions of the giant planets]» (PDF). Reviews of Geophysics 38 (3): 295–353. DOI:10.1029/1998RG000046. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2000RvGeo..38..295B 2000RvGeo..38..295B].
Blanc, M. (2005). «Solar System magnetospheres». Space Science Reviews 116 (1–2): 227–298. DOI:10.1007/s11214-005-1958-y. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2005SSRv..116..227B 2005SSRv..116..227B].
Bolton, S.J. (2002). «[www.nature.com/nature/journal/v415/n6875/full/415987a.html Ultra-relativistic electrons in Jupiter's radiation belts]». Nature 415 (6875): 987–991. DOI:10.1038/415987a. PMID 11875557. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2002Natur.415..987B 2002Natur.415..987B].
Burke, B.F. (1955). «Observations of a variable radio source associated with the planet Jupiter». Journal of Geophysical Research 60 (2): 213–217. DOI:10.1029/JZ060i002p00213. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1955JGR....60..213B 1955JGR....60..213B].
Burns, J.A.; Simonelli, D. P.; Showalter; Hamilton; Porco; Throop & Esposito (2004), [www.astro.umd.edu/~hamilton/research/preprints/BurSimSho03.pdf "Jupiter's ring-moon system"], in Bagenal, F., Jupiter: The Planet, Satellites and Magnetosphere, Cambridge University Press, pp. 241, ISBN 0-521-81808-7, <www.astro.umd.edu/~hamilton/research/preprints/BurSimSho03.pdf>

Clarke, J.T. (2002). «[www2.iap.fr/users/lotfi/jupiter.pdf Ultraviolet emissions from the magnetic footprints of Io, Ganymede and Europa on Jupiter]» (PDF). Nature 415 (6875): 997–1000. DOI:10.1038/415997a. PMID 11875560.
Cooper, J. F. (2001). «[icymoons.com/europaclass/Cooper_gllsat_irrad.pdf Energetic ion and electron irradiation of the icy Galilean satellites]» (PDF). Icarus 139 (1): 133–159. DOI:10.1006/icar.2000.6498. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2001Icar..149..133C 2001Icar..149..133C].
Cowley, S.W. H. (2001). «Origin of the main auroral oval in Jupiter's coupled magnetosphere–ionosphere system». Planetary and Space Science 49 (10–11): 1067–66. DOI:10.1016/S0032-0633(00)00167-7. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2001P&SS...49.1067C 2001P&SS...49.1067C].
Cowley, S.W. H. (2003). «Modulation of Jovian middle magnetosphere currents and auroral precipitation by solar wind-induced compressions and expansions of the magnetosphere: initial response and steady state». Planetary and Space Science 51 (1): 31–56. DOI:10.1016/S0032-0633(02)00130-7. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2003P&SS...51...31C 2003P&SS...51...31C].
Drake, F. D. (1959). «Non-thermal microwave radiation from Jupiter». Astronomical Journal 64. DOI:10.1086/108047. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1959AJ.....64S.329D 1959AJ.....64S.329D].
Elsner, R. F. (2005). «[wwwastro.msfc.nasa.gov/research/papers/icarus.pdf X-ray probes of magnetospheric interactions with Jupiter's auroral zones, the Galilean satellites, and the Io plasma torus]» (PDF). Icarus 178 (2): 417–428. DOI:10.1016/j.icarus.2005.06.006. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2005Icar..178..417E 2005Icar..178..417E].
Fieseler, P.D. (2002). «[trs-new.jpl.nasa.gov/dspace/bitstream/2014/11661/1/02-0220.pdf The radiation effects on Galileo spacecraft systems at Jupiter]» (PDF). Nuclear Science 49 (6): 2739–58. DOI:10.1109/TNS.2002.805386. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2002ITNS...49.2739F 2002ITNS...49.2739F].
Hill, T. W. (1995). «[www.agu.org/sci_soc/hill.html Space physics and astronomy converge in exploration of Jupiter's Magnetosphere]». Earth in Space 8 (32). DOI:10.1029/95EO00190. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1995EOSTr..76..313H 1995EOSTr..76..313H].
Hibbitts, C.A. (2000). «Distribution of CO₂ and SO₂ on the surface of Callisto». Journal of Geophysical Research 105 (E9): 22,541–557. DOI:10.1029/1999JE001101. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2000JGR...10522541H 2000JGR...10522541H].
Johnson, R.E. & Carlson, R.V. (2004), [people.virginia.edu/~rej/papers04/chap20.pdf "Radiation Effects on the Surfaces of the Galilean Satellites"], in Bagenal, F., Jupiter: The Planet, Satellites and Magnetosphere, Cambridge University Press, ISBN 0-521-81808-7, <people.virginia.edu/~rej/papers04/chap20.pdf>

Khurana, K.K. & Kivelson, M. G. (2004), [www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/279-Ch24.pdf "The configuration of Jupiter's magnetosphere"], in Bagenal, F.; Dowling, T.E.; McKinnon, W.B., Jupiter: The Planet, Satellites and Magnetosphere, Cambridge University Press, ISBN 0-521-81808-7, <www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/279-Ch24.pdf>

Kivelson, M.G. (2005). «[www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/285-SSR11629905.pdf The current systems of the Jovian magnetosphere and ionosphere and predictions for Saturn]» (PDF). Space Science Reviews (Springer) 116 (1–2): 299–318. DOI:10.1007/s11214-005-1959-x. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2005SSRv..116..299K 2005SSRv..116..299K].
Kivelson, M.G. & Bagenal, F. (2004), [www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/277-Ch21.pdf "Magnetospheric interactions with satellites"], in Bagenal, F.; Dowling, T.E.; McKinnon, W.B., Jupiter: The Planet, Satellites and Magnetosphere, Cambridge University Press, ISBN 0-521-81808-7, <www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/277-Ch21.pdf>

Krupp, N. & Vasyliunas, V.M. (2004), [www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/280-Ch25.pdf "Dynamics of the Jovian Magnetosphere"], in Bagenal, F., Jupiter: The Planet, Satellites and Magnetosphere, Cambridge University Press, ISBN 0-521-81808-7, <www.igpp.ucla.edu/people/mkivelson/Publications/280-Ch25.pdf>

Krupp, N. (2007). «New surprises in the largest magnetosphere of Our Solar System». Science 318 (5848): 216–217. DOI:10.1126/science.1150448. PMID 17932281. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2007Sci...318..216K 2007Sci...318..216K].
Miller, Steve; Aylward, Alan; Millward, George. (2005) «Giant Planet Ionospheres and Thermospheres: The Importance of Ion-Neutral Coupling». Space Science Reviews 116 (1–2): 319–343. DOI:10.1007/s11214-005-1960-4. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2005SSRv..116..319M 2005SSRv..116..319M].
Nichols, J. D. (2006). «[www.ann-geophys.net/24/393/2006/angeo-24-393-2006.html Magnetopause reconnection rate estimates for Jupiter's magnetosphere based on interplanetary measurements at ~5 AU]». Annales Geophysicae 24 (1): 393–406. DOI:10.5194/angeo-24-393-2006. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2006AnGeo..24..393N 2006AnGeo..24..393N].
Palier, L. (2001). «More about the structure of the high latitude Jovian aurorae». Planetary and Space Science 49 (10–11): 1159–73. DOI:10.1016/S0032-0633(01)00023-X. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2001P&SS...49.1159P 2001P&SS...49.1159P].
Russell, C.T. (1993). «[www.iop.org/EJ/article/0034-4885/56/6/001/rp930601.pdf Planetary Magnetospheres]» (PDF). Reports on Progress in Physics 56 (6): 687–732. DOI:10.1088/0034-4885/56/6/001. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1993RPPh...56..687R 1993RPPh...56..687R].
Russell, C.T. (2001). «The dynamics of planetary magnetospheres». Planetary and Space Science 49 (10–11): 1005–1030. DOI:10.1016/S0032-0633(01)00017-4. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2001P&SS...49.1005R 2001P&SS...49.1005R].
Russell, C.T. (2008). «[www-ssc.igpp.ucla.edu/personnel/russell/papers/magnetospheres_jupiter_saturn.pdf The magnetospheres of Jupiter and Saturn and their lessons for the Earth]» (PDF). Advances in Space Research 41 (8): 1310–18. DOI:10.1016/j.asr.2007.07.037. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2008AdSpR..41.1310R 2008AdSpR..41.1310R].
Santos-Costa, D. (2001). «Modeling the inner Jovian electron radiation belt including non-equatorial particles». Planetary and Space Science 49 (3–4): 303–312. DOI:10.1016/S0032-0633(00)00151-3. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2001P&SS...49..303S 2001P&SS...49..303S].
Smith, E. J. (1974). «The Planetary Magnetic Field and Magnetosphere of Jupiter: Pioneer 10». Journal of Geophysical Research 79 (25): 3501–13. DOI:10.1029/JA079i025p03501. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1974JGR....79.3501S 1974JGR....79.3501S].
Troutman, P.A. (28 January 2003). «Revolutionary concepts for Human Outer Planet Exploration (HOPE)». American Institute of Physics Conference Proceedings 654: 821–828. DOI:10.1063/1.1541373.
Williams, D.J. (1998). «Properties of Ganymede's magnetosphere as revealed by energetic particle observations». Journal of Geophysical Research 103 (A8): 17,523–534. DOI:10.1029/98JA01370. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1998JGR...10317523W 1998JGR...10317523W].
Wolverton, M. The Depths of Space. — Joseph Henry Press. — ISBN 978-0-309-09050-6.
Zarka, P. (1998). «Auroral radio emissions at the outer planets: Observations and theory». Journal of Geophysical Research 103 (E9): 20,159–194. DOI:10.1029/98JE01323. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/1998JGR...10320159Z 1998JGR...10320159Z].
Zarka, P. (2005). «Radio wave emissions from the outer planets before Cassini». Space Science Reviews 116 (1–2): 371–397. DOI:10.1007/s11214-005-1962-2. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2005SSRv..116..371Z 2005SSRv..116..371Z].

</div>

Отрывок, характеризующий Магнитосфера Юпитера

– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.

Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!

Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.

Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.

Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.

Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.

Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.

Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.

[12] Северный и южный полюса земного магнитного диполя не следует путать с Северным и Южным магнитными полюсами Земли, лежащими, соответственно, вблизи северного и южного географических полюсов.

[13] Магнитный момент пропорционален произведению экваториальной индукции поля на куб радиуса планеты, который для Юпитера в 11 раз больше радиуса Земли.

[14] Так, азимутальная ориентация диполя изменилась менее чем на 0,01°.^[3]

[32] Постоянный ток в магнитосфере Юпитера не следует путать с постоянным током в электрической цепи. Последний является альтернативой переменного.

[42] разделяя эту роль с Юпитерианской ионосферой.^[7]

[55] Каллисто тоже скорее всего имеет "пятно"; однако на фоне основного овала полярных сияний оно незаметно.^[49]

[59] Простое не относящееся к Ио - DAM намного слабее чем Ио-DAM, и высокочастотный хвост "HOM" излучения.^[52]

[73] Резонанс Лоренца - это резонанс существующий между орбитальной скоростью частиц и периодом вращения планеты. Если соотношение их угловых частот - m:n (рациональное число) то ученые называют это m:n резонансом Лоренца. В случае с 3:2 резонансом, частица на дистанции в 1.71 R_J от Юпитера успевает сделать 3 оборота вокруг планеты, тогда как планетарное магнитное поле успевает сделать два.^[65]

[86] На борту Пионера 10 был векторный магнитометр, который позволил измерить магнитное поле напрямую. зонд также наблюдал за плазмой и энергетическими частицами.^[1]

[Smith-1] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Smith, 1974

[Blanc238-2] Blanc, 2005, p. 238 (Table III).

[Khurana3-3] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Khurana, 2004, pp. 3-5

[Russell1993-694-4] ¹ ² ³ Russel, 1993, p. 694.

[Zarka375-5] ¹ ² ³ Zarka, 2005, pp. 375–377

[Khurana1-6] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ ⁹ ¹⁰ ¹¹ ¹² ¹³ ¹⁴ ¹⁵ ¹⁶ ¹⁷ Khurana, 2004, pp. 1-3.

[Khurana5-7] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Khurana, 2004, pp. 5-7.

[Bolton-8] ¹ ² Bolton, 2002

[Bhardwaj342-9] ¹ ² Bhardwaj, 2000, p. 342

[Khurana12-10] Khurana, 2004, pp. 12-13.

[Kivelson303-11] ¹ ² ³ ⁴ Kivelson, 2005, pp. 303—313.

[Russell1993-715-15] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Russel, 1993, pp. 715—717.

[Russell2001-1016-16] ¹ ² ³ Russell, 2001, pp. 1015—1016.

[Krupp15-17] ¹ ² Krupp, 2004, pp. 15-16.

[Russell1993-725-18] Russel, 1993, pp. 725—727.

[Khurana17-19] ¹ ² ³ ⁴ Khurana, 2004, pp. 17-18.

[Khurana6-20] Khurana, 2004, pp. 6-7

[Krupp3-21] ¹ ² ³ Krupp, 2004, pp. 3-4.

[Krupp4-22] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ Krupp, 2004, pp. 4-7.

[Krupp1-23] ¹ ² ³ Krupp, 2004, pp. 1-3.

[Khurana13-24] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ Khurana, 2004, pp. 13–16

[Khurana10-25] ¹ ² Khurana, 2004, pp. 10-12.

[Russell2001-1024-26] Russell, 2001, pp. 1024—1025.

[Khurana20-27] ¹ ² Khurana, 2004, pp. 20-21.

[depths-28] ¹ ² Wolverton, 2004, pp. 100–157

[Russell2001-1021-29] Russell, 2001, pp. 1021—1024.

[Blanc250-30] Blanc, 2005, pp. 250–253

[Cowley1069-31] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Cowley, 2001, pp. 1069–76

[Blanc254-33] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ Blanc, 2005, pp. 254–261

[Cowley1083-34] ¹ ² Cowley, 2001, pp. 1083–87

[Russell2008-35] Russell, 2008

[Krupp2007-216-36] ¹ ² Krupp, 2007, p. 216

[Krupp7-37] Krupp, 2004, pp. 7–9

[Krupp11-38] ¹ ² ³ ⁴ Krupp, 2004, pp. 11–14

[Khurana18-39] Khurana, 2004, pp. 18–19

[Russell2001-1011-40] Russell, 2001, p. 1011

[Nichols-41] ¹ ² Nichols, 2006, pp. 393—394

[Krupp18-43] Krupp, 2004, pp. 18-19

[Nichols404-44] Nichols, 2006, pp. 404—405

[Elsner-45] ¹ ² Elsner, 2005, pp. 419–420

[Palier1171-46] ¹ ² Palier, 2001, pp. 1171–73

[Bhardwaj311-47] ¹ ² ³ ⁴ Bhardwaj, 2000, pp. 311–316

[Cowley2-49-48] Cowley, 2003, pp. 49–53

[Bhardwaj316-49] Bhardwaj, 2000, pp. 316–319

[Bhardwaj306-50] Bhardwaj, 2000, pp. 306–311

[Bhardwaj296-51] Bhardwaj, 2000, p. 296

[Miller_et_al..E2.80.942005.E2.80.94.E2.80.94335.E2.80.93339-52] Miller et al., 2005, pp. 335–339.

[Bhardwaj-t-53] Bhardwaj, 2000, Tables 2 and 5

[Clarke-54] ¹ ² Clarke, 2002

[Blanc277-56] Blanc, 2005, pp. 277–283

[Palier1170-57] Palier, 2001, pp. 1170–71

[Zarka20160-58] ¹ ² ³ ⁴ Zarka, 1998, pp. 20,160–168

[Zarka20173-60] Zarka, 1998, pp. 20, 173–181

[Hill-61] ¹ ² ³ Hill, 1995

[Zarka-62] ¹ ² Zarka, 2005, pp. 371–375

[Santos-Costa-63] Santos-Costa, 2001

[Zarka384-64] Zarka, 2005, pp. 384–385

[Krupp17-65] Krupp, 2004, pp. 17–18

[Kivelson2-2-66] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ Kivelson, 2004, pp. 2–4

[Johnson-1-67] Johnson, 2004, pp. 1–2

[Johnson-3-68] ¹ ² Johnson, 2004, pp. 3–5

[Burns1-69] ¹ ² Burns, 2004, pp. 1–2

[Burns12-70] Burns, 2004, pp. 12–14

[Burns10-71] Burns, 2004, pp. 10–11

[Burns17-72] ¹ ² Burns, 2004, pp. 17–19

[Kivelson2-8-74] Kivelson, 2004, pp. 8–10

[Kivelson2-1-75] Kivelson, 2004, pp. 1–2

[Cooper137-76] Cooper, 2001, pp. 137,139

[Kivelson2-10-77] ¹ ² Kivelson, 2004, pp. 10–11

[Kivelson2-16-78] ¹ ² Kivelson, 2004, pp. 16–18

[Williams1-79] Williams, 1998, p. 1

[Cooper154-80] ¹ ² Cooper, 2001, pp. 154–156

[Johnson-15-81] Johnson, 2004, pp. 15–19

[Hibbitts-82] Hibbitts, 2000, p. 1

[Johnson-8-83] ¹ ² Johnson, 2004, pp. 8–13

[Burke-84] Burke, 1955

[Drake-85] Drake, 1959

[Fieseler-87] Fieseler, 2002

[Trautman-88] Troutman, 2003

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[8]

[9]

[10]

[11]

[note 1]

[note 2]

[note 3]

[12]

[13]

[14]

[15]

[16]

[17]

[18]

[19]

[20]

[21]

[22]

[23]

[24]

[25]

[26]

[27]

[28]

[note 4]

[29]

[30]

[31]

[33]

[34]

[35]

[36]

[37]

[note 5]

[38]

[39]

[40]

[41]

[42]

[43]

[44]

[45]

[46]

[47]

[48]

[note 6]

[49]

[50]

[51]

[52]

[note 7]

[53]

[54]

[55]

[56]

[57]

[58]

[59]

[60]

[61]

[62]

[63]

[64]

[note 8]

[65]

[66]

[67]

[68]

[69]

[70]

[71]

[72]

[73]

[74]

[75]

[76]

[77]

[note 9]

[78]

[32]

[79]