Миллиардеры поневоле
| Миллиардеры поневоле: как создавался Facebook, история о сексе, деньгах, гениальности и предательстве | |
| The Accidental Billionaires: The Founding Of Facebook, A Tale of Sex, Money, Genius, and Betrayal | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: | |
«Миллиардеры поневоле: как создавался Facebook, история о сексе, деньгах, гениальности и предательстве» (англ. The Accidental Billionaires: The Founding Of Facebook, A Tale of Sex, Money, Genius, and Betrayal) — роман Бена Мезрича о создателях социальной сети Facebook — Марке Цукерберге и Эдуардо Саверине.
История создания
Идея создания книги, как утверждает сам автор, возникла, когда на его веб-сайт для почты фанатов пришло письмо от студента старших курсов Гарварда, утверждавшего, что знаком с создателем сети Facebook, о котором никто не знает. Таким образом, в Bar 10 в отеле Вестин, Бостон, Мезрич познакомился с Эдуардо Саверином, соучеником Марка Цукерберга по Гарварду. Источником большей части материалов для книги стал именно Эдуардо Саверин и его рассказы о том, как создавалась данная сеть и как потом он потерял все. Мезрич также утверждает, что книга основана на интервью с другими людьми, связанными с этим делом и на разных документах, большей частью на судебных исках между Цукербергом и Саверином и Цукербергом и братьями Кэмероном и Тайлером Уинклвосс (англ. Cameron and Tyler Winklevoss)[1]. Это другие соученики Цукерберга, которые утверждали, что Марк украл их идею создания уникальной закрытой сети. В итоге близнецы выиграли дело и по официальным данным получили компенсацию в 65 миллионов долларов [2]. С Марком Цукербергом Мезрич никогда не общался, несмотря на все попытки добиться встречи для того, чтобы прокомментировать историю, рассказанную Саверином. Также автор не признается, беседовал ли он когда-нибудь с Шоном Паркером, соучредителем потокового музыкального сервиса Napster и сооснователем Facebook.
Сюжет
Основатели социальной сети Facebook Эдуардо Саверин и Марк Цукерберг были малопримечательными студентами Гарварда, поначалу не пользовавшимися особым успехом у девушек на кампусе этого престижного университета. Компьютерный гений Марка однажды проявился во всей своей мощи, когда ему удалось взломать университетский сервер, чтобы создать базу данных всех студенток, с возможностью оценивать девушек по определенной шкале. В результате Марк едва не был отчислен из Гарварда. Но оказалось, что тогда он стоял у истоков крупнейшей в мире социальной сети, которая спустя всего несколько лет уже стоила миллиарды долларов. Дальнейшее повествование наполнено историями о хитроумных инвесторах, сногсшибательных женщинах и прочих печалях и радостях основателей Facebook. Один из парадоксов состоял в том, что, пока социальная сеть соединяла десятки миллионов людей во всем мире, она в то же время с непреодолимой силой разъединяла двух своих создателей, бросая все новые вызовы их крепкой студенческой дружбе.
Экранизация
В 2010 году книга была экранизирована режиссёром Дэвидом Финчером, исполнительным продюсером фильма стал Кевин Спейси (ему также была отведена эпизодическая роль одного из профессоров Марка в Гарварде), а одним из сценаристов сам Бен Мезрич.
Джесси Айзенберг — Марк Цукерберг
Джастин Тимберлейк — Шон Паркер
Эндрю Гарфилд — Эдуардо Саверин
«Социальная сеть» была номинирована на премию «Золотой глобус» в 6 номинациях (на 1 номинацию меньше, чем главный конкурент, историческая лента «Король говорит!»). Победила в номинациях «лучший драматический фильм», «лучшая режиссура», «лучший сценарий» и «лучшая музыка». Номинирована на премию «Оскар» 2011 года в 8 номинациях.
Критика
Мезрича уже критиковали за создание вымышленных персонажей для произведения «Дом вверх дном», в предисловии автор оправдывает свои методы написания книг. По его словам, новая работа — это серьёзное произведение, в котором воссозданы все реальные диалоги и сцены. Некоторые могут называть книгу художественной литературой, но издательский дом Doubleday смело позиционирует её как документальное произведение. В интервью для веб-сайта Fortune.com Мезрич сообщал: «В книге есть места, где я делаю правильные домыслы».
Напишите отзыв о статье "Миллиардеры поневоле"
Примечания
См. также
Ссылки
- [facebook.com/The-Accidental-Billionaires-by-Ben-Mezrich/64052888061 Официальная страница The Accidental Billionaires: The Founding of Facebook, a Tale of Sex, Money, Genius, and Betrayal] в социальной сети Facebook
- [books.google.com/books?id=1cw8AJTBbZMC&printsec=frontcover The Accidental Billionaires preview] at Google Books
- [online.wsj.com/article/SB10001424052970203946904574302553656791762.html The Accidental Billionaires review — «Glancing At Facebook»] by Paul Boutin at The Wall Street Journal
- [www.factbehindfiction.com/index_files/facebook.htm Facebook in Popular Culture]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Миллиардеры поневоле
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
