Митчелл, Джон Кэмерон

Джон Кэмерон Митчелл
англ. John Cameron Mitchell
Дата рождения:	21 апреля 1963(1963-04-21) (61 год)
Место рождения:	Эль-Пасо, США
Гражданство:	США США
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист, продюсер и актёр
Карьера:	1983 — наст. время

Джон Кэмерон Митчелл (англ. John Cameron Mitchell, родился 21 апреля 1963 года, Эль-Пасо, США) — американский кинорежиссёр, продюсер, писатель и актёр. Представитель независимого кино, некоторые кинокритики относят его к направлению New Queer Cinema.

Биография

Джон Кэмерон Митчелл родился в Эль-Пасо, штат Техас, в семье отставного генерал-майора армии США. Его мать родом из Глазго, Шотландия, эмигрировавшая в США как молодая учительница. Он вырос на военных базах в США, Германии и Шотландии. Уже в детстве, обучаясь в католической школе, он проявил интерес к театру.

С 1981 по 1985 год он изучает театр в Северо-западном университете. В 1985 году совершает камин-аут перед семьей как гей. С 1985 года начинает играть на сценах Бродвея, снимается в эпизодических ролях на телевидении и кино. Номинировался на театральные премии «Драма Деск» и «Obie Award».

В 1998 году он написал (вместе с композитором Стивеном Траском) и поставил спектакль-мюзикл «Хедвиг и злосчастный дюйм», получивший престижную театральную премию Obie Award. Три года спустя он снимает на основе своего сценария фильм, который завоевал на кинофестивале «Сандэнс» приз за лучшую режиссуру и был номинирован на «Золотой глобус». После этого успеха Митчелл заинтересовывается съемкой кино. В 2003 году он выступает в качестве продюсера фильма «Проклятие». В 2005 году он снимает клипы для Bright Eyes и Scissor Sisters. В 2006 году выходит фильм Клуб «Shortbus», который получает множество наград на различных международных кинофорумах. В 2010 году выходит его фильм «Кроличья нора».

Джон Кэмерон Митчелл поддержал Международный ЛГБТ-Кинофестиваль «Бок о Бок» и был специальным гостем во время его подпольного показа.

Фильмография

В качестве режиссёра:

• 2001 — Хедвиг и злосчастный дюйм
• 2006 — Клуб «Shortbus»
• 2010 — Кроличья нора

Отрывок, характеризующий Митчелл, Джон Кэмерон

– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.