Монастырь Святого Антония (Рио-де-Жанейро)

Монастырь Святого Антония (порт. Convento de Santo Antônio do Rio de Janeiro) — монастырь на территории Рио-де-Жанейро.

Комплекс располагается на горе Морро-де-Санту-Антониу. Это — один из старейших архитектурных комплексов не только города, но и колониальной архитектуры. Монастырь Святого Антония исторически связан с орденом Святого Франциска.

История монастыря начинается с 1592 года, когда высадились первые францисканцы. В 1607-1608 гг они начали возводить первые строения на горе Святого Антония.

В 1697-1701 гг фасад церкви был расширен. Во второй половине XVIII века арки были заменены на порталы в стиле барокко.

Сегодня монастырский комплекс Святого Антония считается одной из главных достопримечательностей колониальной истории Рио-де-Жанейро.

На территории монастыря похоронена Мария Леопольдина Австрийская.

Отрывок, характеризующий Монастырь Святого Антония (Рио-де-Жанейро)

– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.