Колониализм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Колониализм — система господства группы промышленно развитых стран (метрополий) над остальным миром в XVIXX веках.

Колониальная политика — это политика завоевания и, зачастую, эксплуатации военными, политическими и экономическими методами народов, стран и территорий преимущественно с инонациональным населением, как правило, экономически менее развитых.





Цели приобретения колоний метрополиями

  • Экономика, торговля
    • Эксплуатация природных и людских ресурсов, в ряде случаев — прямой доступ к уникальным, редким ресурсам (в том числе транзиту), стремление к монополизации мировой торговли ими;
    • Оптимизация торговых путей, рынков сбыта, ликвидация неудобных инокультурных стран-посредников;
    • Достижение большей безопасности торговли, её более оперативная силовая поддержка;
    • Лучшая правовая защищённость торговли путём унификации правового поля, формирование имперских правовых стандартов, единой и понятной торговой культуры;
  • Социальная сфера, оптимизация социального баланса
    • НахождениеК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2939 дней] адекватных целей для приложения усилий криминально-ориентированными социальными слоями, снижение их «нагрузки» на общество в метрополии, порой — сбыт заключённых, обездоленных, не могущих найти себе применение, изгоев, недовольных сложившимися в обществе традициями, обычаями, предписываемой им обществом социальной ролью, вытесняемых конкуренцией;
    • Управление колониями, колониальная администрация — хорошая школа для управленцев, а применение силы при разрешении значимых местных конфликтов — способ поддержания в должном тонусе имперских вооружённых сил. Формирование школы адекватной профессионально подкованной и опытной гражданской и военной бюрократии для нужд империи, практическая обкатка нового поколения чиновничества, обновление военной, политико-экономической, культурной элиты;
    • Обретение бесправной по сравнению с жителями метрополии, более дешёвой или вообще бесплатной (см. рабство) рабочей силы, в том числе «на экспорт» в места наибольшей потребности в ней и/или её импорт в метрополию на «грязные», непрестижные, но общественно-значимые работы;
    • Испытание новых гражданских и военных технологий, методик, тактик, ноу-хау, экспорт вредных отходов своих производств, возможность проведения рискованных военных, научных, промышленных, природных экспериментов, деятельности, результаты которой могли бы поставить под угрозу благополучие, здоровье, жизнь жителей метрополии. В ряде случаев — удобный способ сохранения подобного в тайне от общественного мнения империи и мира;
  • Внешняя политика, цивилизационная экспансия
    • Геостратегические интересы, формирование системы опорных пунктов в ключевых точках мира для достижения большей мобильности своих вооружённых сил;
    • Контроль за передвижениями войск, флотов, торговыми путями, миграциями населения других колониальных империй, предотвращение проникновения последних в соответствующий регион, снижение их роли, мирового статуса;
    • Соображения имперского престижа, обретение большего геополитического веса при заключении международных договоров, дальнейших решениях о судьбах мира;
    • Цивилизационная, культурная, языковая экспансия — и посредством её упрочение авторитетности, легитимности действующей власти в метрополии, колониях и остальном мире. Превращение имперских цивилизационных стандартов в общемировые.

Признаки колоний

Колониализм в Раннее новое время

Предпосылки колониализма зародились в эпоху Великих географических открытий, а именно в XV веке, когда Васко да Гама открыл путь в Индию, а Колумб достиг берегов Америки. При столкновении с народами иных культур европейцы продемонстрировали своё технологическое превосходство (океанические парусные суда и огнестрельное оружие). Первые колонии были основаны в Новом Свете испанцами. Ограбление государств американских индейцев способствовало развитию европейской банковской системы, росту финансовых вливаний в науку и стимулировало развитие промышленности, которая, в свою очередь, потребовала новых сырьевых ресурсов.

Для колониальной политики периода первоначального накопления капитала характерны: стремление к установлению монополии в торговле с покорёнными территориями, захваты и разграбление целых стран, использование или насаждение хищнических феодальных и рабовладельческих форм эксплуатации местного населения. Эта политика сыграла огромную роль в процессе первоначального накопления. Она привела к концентрации в странах Европы крупных капиталов на основе ограбления колоний и работорговли, которая особенно развернулась со 2-й половины XVII века и послужила одним из рычагов превращения Англии в наиболее развитую страну того времени.

В порабощённых странах колониальная политика вызывала разрушение производительных сил, задерживала экономическое и политическое развитие этих стран, приводила к разграблению огромных районов и истреблению целых народов. Военно-конфискационные методы играли главную роль в эксплуатации колоний в тот период. Ярким примером использования подобных методов является политика Британской Ост-Индской компании в завоёванной ею в 1757 году Бенгалии. Следствием такой политики был голод 1769—1773 годов, жертвами которого стали 10 миллионов бенгальцев. В Ирландии в течение XVI—XVII веков британским правительством были конфискованы и переданы английским колонистам почти все земли, принадлежавшие коренным ирландцам.

Колониализм в Новое время

По мере перехода от мануфактуры к крупной фабрично-заводской промышленности в колониальной политике происходят существенные изменения. Колонии экономически теснее связываются с метрополиями, превращаются в их аграрно-сырьевые придатки с монокультурным направлением развития сельского хозяйства, в рынки сбыта промышленной продукции и источники сырья для растущей капиталистической промышленности метрополий. Так, например, экспорт английских хлопчатобумажных тканей в Индию с 1814 по 1835 возрос в 65 раз.

Распространение новых методов эксплуатации, необходимость создания специальных органов колониального управления, которые могли бы закрепить господство над местными народами, а также соперничество различных слоёв буржуазии в метрополиях привели к ликвидации монопольных колониальных торговых компаний и переходу захваченных стран и территорий под государственное управление метрополий.

Изменение форм и методов эксплуатации колоний не сопровождалось уменьшением её интенсивности. Из колоний вывозились огромные богатства. Использование их привело к ускорению социально-экономического развития в Европе и Северной Америке. Хотя колонизаторы были заинтересованы в росте товарности крестьянского хозяйства в колониях, они нередко поддерживали и закрепляли феодальные и дофеодальные отношения, рассматривая феодальную и родоплеменную знать в колонизированных странах в качестве своей социальной опоры.

С началом промышленной эпохи крупнейшей колониальной державой становится Великобритания. Нанеся поражение Франции в ходе длительной борьбы в 18—19 вв., она увеличила свои владения за её счёт, а также за счёт Нидерландов, Испании и Португалии. Великобритания подчинила себе Индию. В 1840—42 и совместно с Францией в 1856—60 вела так называемые Опиумные войны против Китая, в результате которых навязало Китаю выгодные для себя договоры. Она завладела Сянганом (Гонконг), пыталась подчинить Афганистан, захватила опорные пункты в Персидском заливе, Аден. Колониальная монополия, вместе с промышленной монополией, обеспечивала Великобритании положение самой мощной державы на протяжении почти всего 19 в. Колониальная экспансия осуществлялась и др. державами. Франция подчинила Алжир (1830—48), Вьетнам (50—80-е гг. 19 в.), установила свой протекторат над Камбоджей (1863), Лаосом (1893). В 1885 Конго становится владением бельгийского короля Леопольда II, в стране устанавливается система принудительного труда. В начале ХХ века империя Цин объявила о «новой политике» колонизации Тибета и Монголии. Колониальное господство административно выражалось либо в форме «доминиона» (прямого управления колонией посредством вице-короля, генерал-капитана или генерал-губернатора), либо в форме «протектората». Идеологическое обоснование колониализма шло посредством необходимости распространения культуры (культуртреггерство, модернизация, вестернизация) — «бремени белого человека». Испанский вариант колонизации подразумевал экспансию католицизма, испанского языка через систему энкомьенда. Голландский вариант колонизации Южной Африки подразумевал апартеид, изгнание местного населения и заключение его в резервации или бантустаны. Колонисты образовывали полностью независимые от местного населения общины, которые комплектовались из людей самых разных сословий, включая преступников и авантюристов. Также широко были распространены религиозные общины (пуритане Новой Англии и мормоны Дикого Запада). Власть колониальной администрации осуществлялась по принципу «разделяй и властвуй» в связи с чем она поддерживала местных властителей, которые охотно принимали внешние признаки власти и методы руководства.

Обычным явлением была организация и поддержка конфликтов в среде враждебных племён (в колониальной Африке) или местных религиозных общин (индусов и мусульман в Британской Индии), а также с помощью апартеида. Часто колониальная администрация поддерживала угнетённые группы для борьбы со своими врагами (угнетённых хуту в Руанде) и создавала вооружённые отряды из туземцев (сипаи в Индии, гуркхи в Непале, зуавы в Алжире). Всё это вызывало ответную реакцию в виде восстаний, причём годы, в которые на Африканском континенте было спокойно, являлись большой редкостью. Так в 1902/03 против португальцев восстало племя Овимбунду в Анголе. В 1905 году началось вооружённое противодействие против немецкой администрации в Танганьике, в течение шести лет длилось восстание против французов на Мадагаскаре, которое закончилось в 1904 г. В Тунисе бунтовали исламисты.[1]

Деколонизация. Неоколониализм

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Решающий слом колониальной системы (деколонизация) произошёл после Второй мировой войны в результате начала процесса гуманизации и демократизации общества. Деколонизация приветствовалась обеими тогдашними сверхдержавами, СССР (в лице Сталина и Хрущёва) и США (Эйзенхауэр). С большим трудом приобрела национальную независимость Индия, во многом благодаря начатой Ганди кампании пассивного противодействия (инд. Satyagraha) и в 1947 Индия обрела независимость, а в 1960 ещё целый ряд африканских владений. После поражения под Дьенбьенфу французы ушли из Французского Индокитая. Относительно спокойно преобразовалась некогда могущественная империя Нидерландов.

Освободившиеся от колониальной зависимости страны получили название стран третьего мира. В начавшемся постколониальном периоде развитые западные страны экономически и политически намного превосходили страны третьего мира. Некоторые из стран третьего мира всё ещё выступают в роли источников сырья, что позволяет им обеспечить уровень благосостояния населения, сравнимый, а в некоторых случаях и превосходящий уровень европейских стран (Арабские Эмираты). Низкий уровень зарплаты делает их резервуарами дешёвой рабочей силы, что даёт возможность международным корпорациям минимизировать свои издержки, перемещая в них своё производство, в первую очередь — товаров массового потребления.

Не все последствия ликвидации колониальной системы были положительными. Поскольку на место смешанной администрации в лице собственного чиновничества и чиновничества метрополии с их в течение многих лет отрабатываемой управленческой политикой, пришли слабые коррумпированные режимы стран третьего мира, которые не способны добиться справедливого соотношения цен на внутренних рынках, обеспечить контроль за возвратом валютной выручки и увеличить собираемость налогов для развития собственной образовательной и научной сферы. Хронически растёт задолженность многих развивающихся стран.

Влияние колониализма

Воздействие, оказываемое колониальной политикой на государства и их население, можно охарактеризовать как чрезвычайно существенное и всеобъемлющее[2]. Разнообразные эффекты, как моментальные, так и отдалённые по времени, многочисленны; к их числу могут быть отнесены распространение болезней, установление неравных общественных отношений, эксплуатация и порабощение населения, и в то же время — развитие медицины, формирование новых социальных институтов, аболиционизм, совершенствование инфраструктуры и общий технологический прогресс[3][4][5]. Также колониализм способствует распространению языков и литературы, равно как и культурному обмену в целом.

Эпидемиологический аспект колонизации

Контакты между коренным населением и первооткрывателями новых земель часто приводили к появлению новых болезней, что в некоторых случаях вызывало локальные эпидемии исключительно высокой степени вирулентности[6]. К примеру, в доколумбовой Америке не было таких заболеваний, как натуральная оспа, корь, малярия, желтая лихорадка и др[7].

Так, болезнь уничтожила все коренное население Канарских островов в XVI веке; в 1518 году от оспы погибла половина индейского населения Гаити. Натуральная оспа также свирепствовала в Мексике в 1520-х годах, где в одном лишь Теночтитлане умерло 150 тысяч человек, включая императора, и в Перу в 1530-х годах; тем самым заболевание оказало определённую помощь европейским завоевателям. В XVII веке коренное население Мексики пострадало от кори, которая унесла жизни двух миллионов человек; кроме того, в 16181619 годах эпидемия оспы произошла среди американских индейцев, населявших берега залива Массачусетс, и в итоге смертность там достигла 90 %[8]. Вспышки этого заболевания имели место также во второй половине XVIII и первой половине XIX веков среди индейцев Великих равнин, что также привело к существенному сокращению численности населения[9]. Некоторые исследователи полагают, что в общей сложности до 95 % населения Америки погибло от болезней, занесённых из Старого Света[10]. На протяжении многовекового контакта с возбудителями этих заболеваний европейцы выработали к ним относительную устойчивость, в то время как американское коренное население не имело против указанных заболеваний никакого иммунитета[11].

В ранние годы британской колонизации оспа проникла также и на территорию Австралии, где от неё погибло почти 50 % аборигенов[12]. Пострадали от неё и коренные жители Новой Зеландии[13]. В 18481849 годах корь, коклюш и грипп распространились на Гавайских островах, в результате чего умерло порядка 40 тысяч проживавших там человек из 150. Занесённые болезни, главным образом оспа, практически уничтожили население острова Пасхи[14]. В 1875 году вспышка кори на островах Фиджи повлекла за собой смерть более чем 40 тысяч человек, примерно одной трети от общей численности населения[15]. Кроме того, в XIX веке существенно сократилась численность айнов — в значительной степени из-за инфекционных заболеваний, принесённых японскими переселенцами, которые проникали на остров Хоккайдо[16].

Учёные полагают, что, в свою очередь, из Нового Света в Европу также были перенесены некоторые болезни — к примеру, сифилис. Исследования в этом направлении показали, что соответствующая тропическая бактерия, завезённая возвращавшимися домой европейцами, в новых для себя условиях могла мутировать в более опасную для жизни и здоровья форму[17]. В эпоху Возрождения заболевание характеризовалось более высоким уровнем смертности, нежели в наши дни[18]. В Бенгалии началась первая пандемия холеры, которая впоследствии, к 1820 году, распространилась по всей Индии; там от неё погибло 10 тысяч британских солдат и множество индийцев[19]. Впоследствии Владимир Хавкин, работавший в Индии в конце XIX века, разработал вакцины от холеры и бубонной чумы.

Борьба с заболеваниями

В 1803 году испанской короной была организована миссия, целью которой была доставка вакцины от натуральной оспы в колонии и обеспечение массового вакцинирования населения[20]. К 1832 году федеральное правительство США также запустило программу оспопрививания для коренного индейского населения[21]. Аналогичная программа работала и в Индии, под руководством Маунтстюарта Эльфинстона[22]. С начала XX века все колониальные державы сосредоточили усилия на уничтожении болезней или установлении контроля над ними в тропических странах[23]. Так, например, была остановлена вспышка сонной болезни в Африке — благодаря работе мобильных команд, которые систематически обследовали миллионы людей, подверженных риску заболевания[24]. В результате в XX веке произошёл наиболее существенный рост численности мирового населения в истории — главным образом благодаря снижению уровня смертности во многих странах, вызванному прогрессом медицины[25].

См. также

Напишите отзыв о статье "Колониализм"

Примечания

  1. Welt im Umbruch. 1900—1914.Verlag das Beste:- Stuttgart,Zürich,Wien. 1999. ISBN 3-87070-837-9
  2. [www.time.com/time/world/article/0,8599,1713275,00.html Come Back, Colonialism, All is Forgiven]
  3. Lovejoy, Paul E. (2012). Transformations of Slavery: A History of Slavery in Africa. London: Cambridge University Press.
  4. Ferguson, Niall (2003). Empire: How Britain Made the Modern World. London: Allen Lane.
  5. [Thong, Tezenlo. Civilized Colonizers and Barbaric Colonized: Reclaiming Naga Identity by Demythologizing Colonial Portraits, History and Anthropology 23, no. 3 (2012): 375—397]
  6. Kenneth F. Kiple, ed. The Cambridge Historical Dictionary of Disease (2003).
  7. Alfred W. Crosby, Jr., The Columbian Exchange: Biological and Cultural Consequences of 1492 (1974)
  8. [www.ucpress.edu/books/pages/9968/9968.ch01.html Smallpox — The Fight to Eradicate a Global Scourge], David A. Koplow.
  9. [www.pubmedcentral.nih.gov/articlerender.fcgi?artid=2094753 «The first smallpox epidemic on the Canadian Plains: In the fur-traders' words»], National Institutes of Health.
  10. [www.pbs.org/gunsgermssteel/variables/smallpox.html The Story Of… Smallpox — and other Deadly Eurasian Germs.]
  11. [www.millersville.edu/~columbus/papers/goodling.html Stacy Goodling, «Effects of European Diseases on the Inhabitants of the New World»]
  12. [encarta.msn.com/media_701508643/Smallpox_Through_History.html Smallpox Through History]. [www.webcitation.org/query?id=1257008292443871 Архивировано из первоисточника 31 октября 2009].
  13. [www.canr.msu.edu/overseas/nzenvironsci/infopart2.htm New Zealand Historical Perspective] (недоступная ссылка с 15-05-2013 (3961 день) — история)
  14. [www.independent.co.uk/news/science/how-did-easter-islands-ancient-statues-lead-to-the-destruction-of-an-entire-ecosystem-455877.html How did Easter Island’s ancient statues lead to the destruction of an entire ecosystem?], The Independent.
  15. [www.fsm.ac.fj/aboutfsm.html Fiji School of Medicine] (недоступная ссылка с 15-05-2013 (3961 день) — история)
  16. [web.archive.org/web/20010214023542/www.time.com/time/asia/features/ontheroad/japan.sapporo.ainu.html Meeting the First Inhabitants] (недоступная ссылка с 15-05-2013 (3961 день) — история), TIMEasia.com, 21 August 2000.
  17. [www.nytimes.com/2008/01/15/science/15syph.html?_r=1 Genetic Study Bolsters Columbus Link to Syphilis], New York Times, January 15, 2008.
  18. [www.livescience.com/history/080114-syphilis-columbus.html Columbus May Have Brought Syphilis to Europe], LiveScience
  19. [web.archive.org/web/20080513221429/www.cbc.ca/health/story/2008/05/09/f-cholera-outbreaks.html Cholera’s seven pandemics]. CBC News. December 2, 2008.
  20. [www.doh.gov.ph/sphh/balmis.htm Dr. Francisco de Balmis and his Mission of Mercy, Society of Philippine Health History.] (недоступная ссылка с 15-05-2013 (3961 день) — история)
  21. [muse.jhu.edu/login?uri=/journals/wicazo_sa_review/v018/18.2pearson01.html Lewis Cass and the Politics of Disease: The Indian Vaccination Act of 1832.]
  22. [www.smallpoxhistory.ucl.ac.uk/Other%20Asia/ongoingwork.htm Smallpox History — Other histories of smallpox in South Asia.]
  23. [www.gresham.ac.uk/event.asp?PageId=45&EventId=696 Conquest and Disease or Colonialism and Health?], Gresham College | Lectures and Events.
  24. WHO Media centre (2001). «[www.who.int/mediacentre/factsheets/fs259/en/index.html Fact sheet N°259: African trypanosomiasis or sleeping sickness.]».
  25. [www.jstor.org/pss/182701 The Origins of African Population Growth, by John Iliffe], The Journal of African History, Vol. 30, No. 1 (1989), pp. 165—169.

Ссылки

  • [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=794495 Вред и польза колониализма.] — Журнал «Власть» № 31(735) от 13.08.2007
  • [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/HISTORY/ANTIRAS.HTM А. Б. Давидсон. АНТИРАСИСТСКИЙ РАСИЗМ?]
  • [politconcept.sfedu.ru/2012.2/01.pdf В.П.Макаренко. РАСПАД ИМПЕРИЙ И ПРОБЛЕМА КОЛОНИАЛИЗМА]

Отрывок, характеризующий Колониализм

– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?