Москаленко, Алексей Трофимович

Алексей Трофимович Москаленко
Дата рождения:	20 мая 1921(1921-05-20) (102 года)
Место рождения:	Сумская область, УССР, СССР
Страна:	→
Научная сфера:	социальная философия, религиоведение
Место работы:	Институт истории, филологии и философии СО РАН
Учёная степень:	доктор философских наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	ЛГУ имени А. А. Жданова, МГУ имени М. В. Ломоносова
Награды и премии:

Алексе́й Трофи́мович Москале́нко (род. 20 мая 1921 года, Сумская область, УССР, СССР) — советский и российский религиовед и философ, специалист по социальной философии и теории познания. Доктор философских наук, профессор. Заслуженный деятель науки РСФСР.

Биография

Родился 21 мая 1921 года.

Учился в зоотехникуме в селе Хомутец (недалеко от Миргорода).

В декабре 1940 года поступил в Краснодарское стрелковое училище, поскольку хотел стать лётчиком.

Ветеран Великой Отечественной войны. Был тяжело ранен.

В 1946—1952 обучался на отделении логики философского факультета ЛГУ. С 1948 года совмещал учёбу в университете с работой в средних школах Ленинграда, был преподавателем логики и психологии.

В 1952—1956 работал городе Черновцы в школах, учительском и педагогическом институтах преподавателем логики и психологии.

После переезда семьи в город Махачкалу с октября 1956 работал инспектором школ Министерства просвещения Дагестанской АССР.

В октябре 1959 года был зачислен на 3-й курс аспирантуры философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

В сентябре 1960 году окончил аспирантуру и защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата философских наук по теме «Социальные корни и реакционная сущность идеологии и деятельности секты иеговистов». После защиты был направлен в Новосибирск на работу в СО АН СССР, где в течение 10 лет вёл преподавательскую работу с аспирантами на кафедре философии.

С 1970 года по настоящее время работает в Институте истории, филологии и философии СО АН СССР. Старший научный сотрудник.

В 1977 году в МГУ имени М. В. Ломоносова защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора философских наук по теме «Идеология и деятельность христианских сект: (Классовая природа и функция эсхатологических и хилиастических учений)» (Специальность 09.00.06 — научный атеизм).

В 1981 году назначен заведующий Сектором методологических проблем естественных, общественных и технических наук, который занимается проведением семинаров научных учреждений Сибири, а также работу по изданию их трудов. За 10 лет было издано в издательстве «Наука» 36 томов трудов.

21 сентября 1991 года Указом Президента РСФСР было присвоено почётное звание «Заслуженный деятель науки РСФСР».

Научные труды

Монографии и сборники

• Москаленко А. Т. История и теория атеизма. [В соавт.]. М., 1962
• Москаленко А. Т. Пятидесятники. — М., 1966 (2-е изд. 1973.; 3-е изд. на молд. яз. Кишинев, 1976);
• Москаленко А. Т. Современный иеговизм. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1971
• Москаленко А. Т. Идеология и деятельность христианских сект. Новосибирск, 1978;
• Москаленко А. Т., Чечулин А. А. Микросреда верующего и атеистическое воспитание . — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1979. — 222 с.
• Москаленко А. Т. Н. Г. Чернышевский и его наследие : [Сб. статей] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии; [Сост. А. Т. Москаленко. — Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1980. — 367 с
• Москаленко А. Т. Методологические и философские проблемы химии : [Сб. статей] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии, Ин-т катализа; [Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1981. - 333 с.
• Москаленко А. Т. Методологические и философские проблемы биологии : [Сб. статей] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии, Ин-т цитологии и генетики; [Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1981. - 415 с.
• Москаленко А. Т. Методологические проблемы исследования общественных отношений и личности. [В соавт.]. — Новосибирск, 1981;
• Москаленко А. Т. Методологические и философские проблемы физики : [Сб. ст.] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии, Ин-т теплофизики; [Сост. А. Т. Москаленко. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1982. - 334 с.
• Москаленко А. Т. Методологические проблемы комплексных исследований : [Сб. ст.] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии; [Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1983. - 316 с.
• Москаленко А. Т. Методологические и философские проблемы языкознания и литературоведения : [Сб. ст.] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии; [Сост. А. Т. Москаленко. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1984. - 335 с.
• Москаленко А. Т., Сержантов В. Ф. Личность как предмет философского познания. Философская теория личности и её психологические и биологические основания. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1984.
• Москаленко А. Т. Роль методологии в развитии науки : [Сб. ст.] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии; [Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1985. - 316 с.
• Москаленко А. Т. Методологические установки ученого: Природа и функции / В. П. Ворожцов, А. Т. Москаленко; Отв. ред. Р. Г. Яновский; АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1986. - 332,[2] с.
• Москаленко А. Т. Социально-экономические факторы ускорения научно-технического прогресса : [В 3 ч. / Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. Ч. 2. — Новосибирск : Наука, 1987. - С. 132-275.
• Москаленко А. Т. Гносеологическая природа и методологическая функция научной теории. [В соавт.]. — Новосибирск: Наука, 1990;
• Москаленко А. Т. 50 лет Победы советского народа над фашизмом в Великой Отечественной войне : Материалы науч. конф. / [Сост. и авт. предисл. А. Т. Москаленко]. - Новосибирск : Наука, 1995. - 425 с.
• Москаленко А. Т. Социализм — выбор истории : [Сб. ст.] / О-во «Рос. ученые соц. ориентации». Сиб. отд-ние, Совет ветеранов войны, труда и вооруж. сил Сов. р-на г. Новосибирска; Сост., отв. ред. и авт. предисл. Засл. деят. науки РСФСР, докт. филос. наук А. Т. Москаленко]; — Новосибирск : О-во "Рос. ученые социалист. ориентации". Сиб. отд-ние, 1998. - 276,[1] с.

Статьи

• Методология в сфере теории и практики / [А. Т. Москаленко, А. А. Погорадзе, А. А. Чечулин и др.]; Отв. ред. А. Л. Симанов, В. Н. Карпович; АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии. - Новосибирск : Наука : Сиб. отд-ние, 1988. - 303,[2] с. ISBN 5-02-029074-2
• Москаленко А. Т. Человеческий фактор в ускорении социального и научно-технического прогресса : Тез. докл. — Новосибирск : Б. и., 1989-. — 20 см. Секция 4. — Новосибирск : Б. и., 1989. — 180 с.
• Москаленко А. Т. Нормативно-регулирующая функция религии и особенности её проявления в правосознании верующего // Современные проблемы права и правовые технологии. Новосибирск, 2000.

Научная редакция

• Москаленко А. Т. В помощь философским методологическим семинарам : Метод. материалы / АН СССР, Сиб. отд-ние, Науч. совет филос. (методол.) семинаров при Президиуме СО АН СССР, ГПНТБ; [Редкол.: Москаленко А. Т. (отв. ред.) и др.]. - Новосибирск : ГПНТБ, 1982. - 74 с.
• Москаленко А. Т. Научный атеизм, религия и современность : [Сб. ст.] / АН СССР, Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии; Отв. ред. А. Т. Москаленко. - Новосибирск : Наука: Сиб.отд-ние, 1987. - 333,[1] с.

Литература

• Ожогина А. [www.world-war.ru/mama-menya-vylechila/ Мама меня вылечила] // Всё для Победы! Ветераны Академгородка о Великой Отечественной войне. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2005.

Отрывок, характеризующий Москаленко, Алексей Трофимович

Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.