Мэйдер, Ребекка
Поделись знанием:
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
| Ребекка Мэйдер | |
| Rebecca Mader | |
 Ребекка Мэйдер в январе 2015 года | |
| Имя при рождении: |
Ребекка Ли Мэйдер |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
2000 — наст. время |
Ребе́кка Ли Мэ́йдер (англ. Rebecca Leigh Mader; род. 24 апреля 1977, Кембридж, Англия) — английская актриса.
Содержание
Биография
Ребекка Мэйдер родилась 24 апреля 1977 года в Кембридже (Англия). Некоторое время работала моделью в Нью-Йорке, снялась в рекламах таких компаний, как L’Oréal, Colgate и Wella. Актёрскую карьеру она начала в 2000 году. Наиболее известны её роли в сериалах «Все мои дети», «Правосудие» и «Остаться в живых», а также роли в фильмах «Дьявол носит Прада» и «Безумный спецназ».
Избранная фильмография
| Фильмы | |||
|---|---|---|---|
| Год | На русском языке | На языке оригинала | Роль |
| 2006 | Дьявол носит Прада | The Devil Wears Prada | Джослин |
| 2009 | Безумный спецназ | The Men Who Stare at Goats | Дебора Уилтон |
| 2013 | Железный человек 3 | Iron Man 3 | агент в потогонном цехе |
| Телевидение | |||
| Год | На русском языке | На языке оригинала | Роль |
| 2000 | Мэдиган | Madigan Men | Ким |
| 2003 | Все мои дети | All My Children | Морган Гордон |
| 2004 | Саманта: Каникулы американской девочки | Samantha: An American Girl Holiday | Корнелия |
| 2005 | Закон и порядок: Суд присяжных | Law & Order: Trial by Jury | Мелани Феррис |
| 2008—2010 | Остаться в живых | Lost | Шарлотта Льюис |
| 2011 | Люди Альфа | Alphas | Гриффин |
| 2012 | Белый воротничок | White Collar | Эбигайль Кинкейд |
| Грань | Fringe | Джесика Холт | |
| 2014—2016 | Однажды в сказке | Once Upon a Time | Злая ведьма Запада/Зелина |
Дискография
- Kinda Kinky
Напишите отзыв о статье "Мэйдер, Ребекка"
Ссылки
|
Это заготовка статьи об актёре или актрисе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Мэйдер, Ребекка
5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
