Некрутенко, Юрий Павлович
Поделись знанием:
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
| Некрутенко Юрий Павлович | |
| укр. Некрутенко Юрій Павлович | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
СССР, Украина |
| Научная сфера: | |
Некрутенко Юрий Павлович (укр. Некрутенко Юрій Павлович) - украинский энтомолог, лепидоптеролог, редактор научного журнала Европейского общества лепидоптерологов «Nota Lepidopterologica». Автор трех монографий и свыше 150 статей посвященных энтомологии в разных периодических изданиях Украины, бывшего СССР и за границей. Осуществил перевод «Международного кодекса зоологической номенклатуры» (230 стр.; с английского и французского), утверждённый Международной комиссией по зоологической номенклатуре как официальный документ. Автор перевода на украинский язык романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» и литературного исследования-экзегезы к нему, которое содержит многочисленные комментарии и объяснения.
Содержание
Биография
Родился в Киеве 30 апреля 1936 года. Вырос на Подоле, в доме № 3 на Андреевском спуске, где жил еще дед и позже родители. В этом доме, в Булгаковских местах, он прожил половину своей жизни[1]. После окончания средней школы поступил на биологический факультет Киевского государственного университета им. Тараса Шевченко (ныне Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко), полный курс которого закончил в 1962 году. Одновременно с основным курсом дисциплин биологического факультета прослушал курсы иностранных языков (английский, Французский, немецкий, латынь, польский) на филологическом и курс римского права на юридическому факультетах. В течение двух лет изучал нормальную анатомию человека в Киевском медицинском институте им. А. Богомольца (ныне Национальный медицинский университет имени Богомольца).
Одна из крупнейших в бывшем СССР коллекция Л. А. Шелюжко, которая является частью зоологического музея Киевского университета, послужила серьёзной базой для изучения чешуекрылых голарктики Юрием Некрутенко. В 1950-х годах он вступил в эпистолярный контакт с Л. А. Шелюжко, который жил тогда в Мюнхене, от которого получил первые «уроки» лепидоптерологии. С 1958 года под руководством Е. С. Миляновского начал планомерное изучение фауны булавоусых чешуекрылых Крыма, Кавказа и Закавказье (ежегодные многомесячные экспедиции длились до 1989 года).
Некрутенко был почетным членом Польского энтомологического общества и Европейского лепидоптерологического общества. Редактор журнала Европейского лепидоптерологического общества "Nota lepidopterologica".[1].
Переписка с В. В. Набоковым
Первая энтомологическая статья В. В. Набокова была посвящена бабочкам Крыма[2], одна из первых книг Некрутенко была на ту же тему[3]. Как отмечал А. В. Свиридов "почти каждая заметка в ней, рассказывающая о том или ином виде, содержит ссылки на Набокова"[4]. Но сходство энтомологических пристрастий Набокова и Некрутенко этим не ограничивалось — Владимир Владимирович был крупным специалистом по голубянкам Нового Света, в частности, открыл исчезающую форму голубянки[5], ставшую эмблемой штата Нью-Хемшир. Юрий Павлович посвятил голубянкам Старого Света не один десяток статей.
Известно, что Набоков, боясь повредить своим корреспондентам, никогда не отвечал на письма поклонников своей прозы из СССР[6]. Но, вероятно, тема бабочек ему казалась менее опасной, и на письма Ю. П. Некрутенко он ответил. В настоящее время Ю. П. Некрутенко — единственный известный корреспондент Набокова в Советском Союзе[7]. Эта переписка никогда не была обнародована, более того, как сообщают украинские журналисты к прозе Набокова Некрутенко относился сдержанно, но ценил "его эссе об украинском писателе Гоголе"[8].
Переводчик
Переводить роман Булгакова «Мастер и Маргарита» на украинский язык Некрутенко начал в 2001 году. Он был сторонником старой (1928 года) грамматики украинского языка («комментарий» у него «экзегеза», а не «коментар»; «предисловие» — «упровод», а не «передмову»). Обширный комментарий (экзегеза) к роману, составленный Некрутенко, содержит большое число указаний на те места, где Булгаков был неточен в описании реалий новозаветного времени. В частности, розовое масло появилось позже, хлеб не резали ножом, его продавали только мужчины и т. д.[9]. Перевод был опубликован в Харькове и Львове[10].
«Мастер и Маргарита» в прекрасном украинском переводе Юрия Некрутенко. <…> Я сначала отнесся к ней [книге в переводе] с опаской <…>. Но оказалось, что все отлично! Перевод затейливый, виртуозный. Очень много интересных комментариев, видно, что автор перевода изучил роман досконально.
Сходный комментарий был написан им и к «Театральному роману»[1].
По словам Юрия Павловича, к 2008 году им на четыре пятых был переведён роман Булгакова «Белая гвардия»[10].
Конец жизни
Умер в Киеве в ночь с 11 на 12 июня 2010 года[11].
Публикации
Литературоведение
- Ю. Некрутенко. Екзегеза. — В кн. М. Булгаков. Майстер і Маргарита. На українську переклав, упроводом та коментарями спорядив Юрій Некрутенко. — Львів: Кальварія, 2006. — С. 400.
- Ю. Некрутенко Экзегеза. Комментарии к роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». — Киев: Альтерпресс, 2007. — С. 112—113.
Энтомология
Монографии
- 1968 — Филогения и географическое распространение рода Gonepteryx (Lepidoptera, Pieridae). Опыт историко-зоогеографического исследования. — Київ : Наук. думка. — 128 с., 20 табл.
- 1985 — Булавоусые чешуекрылые Крыма. Определитель. — Київ : Наук. думка. — 152 с., 123 рис., 24 цв. табл.
- 1990 — Дневные бабочки Кавказа. Определитель [т. 1]. Семейства Papilionidae, Pieridae, Satyridae, Danaidae. — Київ : Наук. думка. — 215 с., 106 рис., 32 цв. табл.
- 2003 — [Перевод]. Міжнародний кодекс зоологічної номенклатури. Четверте видання. Ухвалений Міжнародним союзом біологічних наук. — Київ : Бібліотека офіційних видань.— XLIII + 175 с.
- 2005 — ЧИКОЛОВЕЦЬ В. «Денні метелики України» — Київ: Видавництво Раєвського, 2005. — 232 с., 156 іл., 198 карт, 62 кольор. табл.
Статьи
1964
- До методики кількісного аналізу крилового малюнка Pieridae (Lepidoptera). — Доп. Акад. наук Укр. РСР 3: 405—407.
- До ревізії роду Apatura Fabr. (Lepidoptera, Nymphalidae) — Доп. Акад. наук Укр. РСР 10: 1391—1394.
- О переливницах палеарктической фауны — Зоол. ж. 43(7): 1041—1046.
- The hidden wing-pattern of some Palearctic species of Gonepteryx and its taxonomic value.— J.Res.Lepid. 3(2): 65-68.
1965
- «Gynandromorphic effect» and the optical nature of the hidden wing-pattern in Gonepteryx rhamni. — Nature (London) 205 (4969): 417—418.
- Three cases of gynandromorphism in Gonepteryx: an observation with ultraviolet rays. — J. Res. Lepid. 4(2): 103—108 (May 1966).
- Необычная изменчивость Satyrus actaea Esp. (Lepidoptera, Satyridae) в Крыму и возможные её причины. — Зоол. ж. 44(4): 617—620.
- Новый третичный представитель семейства Nymphalidae (Lepidoptera). — Палеонт. ж. 4: 97-99.
- Значение зоогеографических исследований для палеобиогеографических реконструкций. — В сб. «Материалы по четвертичному периоду Украины (к VII конгрессу ИНКВА в США) — Quaternaria Ucrainica». — Киев, Наук. думка. — С. 114—121.
- Tertiary Nymphalid butterflies and some phylogenetic aspects of systematic lepidopterology. — J.Res.Lepid. 4(3): 149—158 (Jul.1966).
1966
- Papilio machaon kamtschadalus Alph. (Lepidoptera, Papilionidae) и проблема Берингийской суши. — Тезисы докл. IV Зоогеогр. конференции Одесса: 185—186.
- Ареал и географическая изменчивость Papilio machaon (Lepidoptera, Papilionidae) в Понто-Каспийской области — Тезисы докл. IV Зоогеогр. конференции Одесса: 187—188.
- [Рец.]: Niels L. Wolff — The Lepidoptera of Greenland. The Danish Zoogeographical Investigations in Greenland. Købehavn, 1964, with 55 figs and 21 pls., 74 pp. — Биологические науки 4: 232—234.
- Про деякі властивості прихованого крилового малюнка Coliidinae (Lepidoptera, Rhopalocera). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 9: 1227—1230.
- Про диморфізм камчатського махаона — Papilio machaon kamtschadalus Alpheraky (1897) (Lepidoptera, Papilionidae). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 11: 1506—1509.
- Eine neue Subspecies von Gonepteryx rhamni L. aus dem Kaukasus (Lep. Pieridae). — Z.wien.ent.Ges. 51: 44-47.
- DIDMANIDZE E. A. Eine neue Unterart von Papilio machaon aus dem Kaukasus (Lep., Pepilionidae). — D.ent.Z., n.F., 13(4-5): 461—464.
1967
- Спроба ключа для визначення видів роду Gonepteryx Leach (1815) (Lepidoptera, Pieridae) із використанням прихованого крилового малюнка — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 3: 263—265.
- Західнопалеарктичні підвиди та географічна мінливість прихованого крилового малюнка Gonepteryx rhamni (L.) (Lepidoptera, Pieridae).— Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 9: 845—849.
1968
- ПРИСТАВКО В. П., ГОНТАРЬ А. Г. Изучение плотности и численности популяций вредных насекомых с помощью светоловушек. — В сб. Биологический метод борьбы с вредителями растений, Рига: 257—260.
- Properties of the masked <sic!> wing-pattern in Gonepterygidi (Lepidoptera, Pieridae). — XIII Международный энтомологический конгресс. Резюме докладов. — Ленинград : Наука. — С. 180.
1969
- Geographic variation of the hidden wing-pattern and the subspecies of Gonepteryx rhamni (L.) in Europe and Asia Minor (Lepidoptera, Pieridae). — Abh. Ber. NaturkMus.- ForschStelle Goerlitz 44(2): 119—128.
1970
- Comments on forms of Gonepteryx aspasia (Pieridae) described by Shu-iti Murayama. — J. Lep. Soc. 24(3): 213—217.
- A new subspecies of Gonepteryx rhamni from Tian-Shan mountains, U.S.S.R. — J. Lep. Soc. 24(3): 218—220.
1971
- Properties of the hidden wing-pattern of Gonepterygidi (Lepidoptera, Pieridae). — XIII Международный энтомологический конгресс. Труды, т. 2. — Ленинград : Наука: — С. 29.
1972
- A new subspecies of Gonepteryx amintha (Pieridae) from Yunnan, mainland China, with comparative notes. — J. Res. Lepid. 11(4): 235—240 (15 Jul. 1973).
- A new subspecies of Eumedonia eumedon (Lycaenidae) from Caucasus. — J.Lep.Soc. 26(4): 215—218.
1973
- [Рец.]: Нильс Л. Вольфф. Чешуекрылые. Зоология Исландии, т. III, ч. 45. Копенгаген — Рейкьявик, изд-во Эйнар Мунксгорд, 1971, 193 стр. с илл., 15 табл. [Niles L. Wolff — Lepidoptera. The zoology of Iceland, vol.III, part 45. Copenhagen and Reykjavik, Ejnar Munksgaard, 1971. 193 pp., ill., 15 pls.] — Биологические науки 6: 138—140.
- Про таксономічне положення кавказької форми Callophrys rubi L. (Lepidoptera, Lycaenidae). Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 10: 949—952.
1974
- Чешуекрылые. — В кн. Вредители сельскохозяйственных культур и лесных насаждений. Т. 2. — Киев : Урожай. — 50 с.
- Comparative notes on certain West-Palerctic species of Agriades, with description of a new subspecies of Agriades pyrenaicus from Turkey (Lycaenidae). — J.Lep.Soc. 28(3): 278—288.
1975
- A new species of Melitaea (Nymphalidae) from Armenia. — J. Lep. Soc. 29(2): 102—105.
- Two new subspecies of Plebejus (Plebejides) pylaon from the Southern and Northern sides of the West Caucasus (Lycaenidae). — J.Lep.Soc. 29(3): 151—155.
- О синонимии некоторых форм дневных бабочек, описанных с Кавказа (Lepidoptera, Rhopalocera). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 3: 275—278.
- ДИДМАНИДЗЕ Э. A. Новые данные о географической изменчивости Gonepteryx rhamni L. (Lepidoptera, Pieridae) на Кавказе. — Докл. Акад. наук Укр. ССР (Б) 4: 374—377; Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 4: 370—373.
1976
- [Рец.]: Torben B. Larsen. Butterflies of Lebanon. National Council for Scientific Research (C. N. R. S.). Beirut, 1974. — Биологические науки 3: 139—141.
1977
- Obituary: Eugene S. Miljanowski (1908—1976). — J. Lep. Soc. 31(1): 76-77.
- Памяти Е. С. Миляновского (1908—1976). — Энт. обозрен. 56: 930—932 (библиография).
- Неописаний таксон групи Polyommatus eros-eroides (Lepidoptera, Lycaenidae) з Великого Кавказу. — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 2: 180—181, табл.
- Два маловідомих види синявців з півдня України, Криму і Кавказу (Lepidoptera, Lycaenidae). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 3: 276—279.
- Новий підвид Heodes (Thersamonia) ochimus з Малого Кавказу (Lepidoptera, Lycaenidae). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 5: 457—459, табл.; Докл. Акад. наук Укр. ССР (Б) 5: 459—462, табл.
1978
- [Рец.]: Уильям Г. Хоу (ред.). Дневные бабочки Северной Америки. Гарден-Сити, шт. Нью-Йорк, изд-во Даблдэй и Ко, 1975, 646 стр. с илл., 97 цветн. табл. [Willian H.Howe (ed.). The Butterflies of North America. Garden City, N.Y., Doubleday & Co. Inc., 1975: XIII+633 p., ill., 97 col. pl.] — Биологические науки 5: 139—141.
- Два нових підвиди синявців підродини Strymoninae (Lepidoptera, Lycaenidae) із Східної Грузії та Західного Азербайджану — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 1: 82-87, табл.; Докл. Акад. наук Укр. РСР (Б) 1: 84-88, табл.
- Нові і маловідомі форми булавовусих лускокрилих Криму (Lepidoptera, Rhopalocera). — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 7: 642—645; Докл. Акад. наук Укр. ССР (Б) 7: 645—649.
1978. ― Бабочки. ― В кн. Украинская Советская энциклопедия 1: 321.
1979
- ЕФФЕНДІ Р. М. Е. Новий вид роду Lysandra (Lepidoptera, Lycaenidae) із Закавказзя. — Доп. Акад. наук Укр. РСР (Б) 7: 581—584, табл.; Докл. Акад. наук Укр. ССР (Б) 7: 583—585.
1980
- Revisional notes of lycaenid butterfly species assigned to Ultraaricia Beuret (Lycaenidae).— Nota lepid. 3(1/2): 55-68.
- EFFENDI R. M. E. A new species of Tomares from Talysh Mountains (Lycaenidae). — Nota lepid. 3(1/2): 69-72.
1981
- Метелики. — В кн.: Українська Радянська енциклопедія 6: 475.
1982
- КОРШУНОВ Ю. П., ЭФФЕНДИ Р. М. Э. Критические замечания по фауне и систематике дневных бабочек (Lepidoptera, Rhopalocera) Закавказья. Сообщение І. — Вестн. зоологии 1: 50-55.
- Новое местонахождение Phassus schamyl (Christoph) (Lepidoptera, Hepialidae). — Вестн. зоологии 1: 55.
- КОРШУНОВ Ю. П., ЭФФЕНДИ Р. М. Э. Критические замечания по фауне и систематике дневных бабочек (Lepidoptera, Rhopalocera) Закавказья. Сообщение ІІ. Вестн. зоологии . 3: 38-43.
1983
- Neolysandra alticola (Christoph, 1893), comb. et stat.n. = Albulina alexander Higgins, 1981, syn.n. — Вестн. зоологии 1: 52.
- Pontia glauconome Klug 1829 (Lepidoptera, Pieridae). Вестн. зоологии 1: 52.
- Ревизия рода Hyrcanana (Lepidoptera, Lycaenidae). — Вестн. зоологии 3: 7-16.
- ЭФФЕНДИ Р. М. Э. Обзор голубянок группы Lycaena phoenicurus group (Lepidoptera, Lycaenidae) с описание нового вида из Азербайджана. — Вестн. зоологии 4: 8-16, табл.
- ПЛЮЩ И. Г. Agriades pyrenaicus (Boisduval) (Lepidoptera, Lycaenidae) на территории Украинской ССР. — Вестн. зоологии 6: 15.
1984
- Голубянки фауны СССР, относимые к роду Chilades (Lepidoptera, Lycaenidae). — Вестн. зоологии 3: 29-40.
- Ревизия типовых экземпляров группы Lycaena phoenicurus group (Lepidoptera, Lycaenidae). — Вестн. зоологии 6: 43-49.
1985
- Голубянки рода Vacciniina (Lepidoptera, Lycaenidae) в фауне Закавказья. — Вестн. зоологии 2: 87.
- Новые таксоны голубянок (Lepidoptera, Lycaenidae) из Закавказья и Средней Азии — Вестн. зоологии 4: 29-35.
1986
- БАЛЛЕТТО Э., -. Новый вид голубянки (Lepidoptera, Lycaenidae) из Средней Азии. — Вестн. зоологии 1: 76-78.
- ПЛЮЩ И. Г., Новая находка Agrodiaetus poseidon (Herrich-Schaffer, 1851) (Lepidoptera, Lycaenidae) в Крыму. — Вестн. зоологии 4: 41.
- КЕРЖНЕР И. M. О видах и вариететах Parnassius (Lepidoptera, Papilionidae), установленных Э. Менетрие в книге Ю. Симашко «Русская фауна» — Энт. обозрен. 65(4): 769—779.
1987
- Новый род подсемейства Lethinae (Lepidoptera, Satyridae). — Вестн. зоологии 2: 83-85.
- Esperella Nekrutenko, nom. n. pro Esperia Nekrutenko. Вестн. зоологии 3: 62 (In Russian).
- ПЕСЕНКО Ю. А., ТАНАСИЙЧУК В. Н. Насекомые в Красной книге СССР.— Зоол. ж. 66: 198—210.
1988
- Esperarge Nekrutenko, nom.n. pro Esperella Nekrutenko. — Вестн. зоологии 1: 50.
- Семинар «Систематика, фаунистика, экология и охрана дневных бабочек» (Новосибирск, 1987). — Вестн. зоологии 1: 86.
- [Рец.]: Official Lists and Indexes of Names and Works in Zoology / Eds. R. V. Melville and J. D. D. Smith. London: International Trust for Zoological Nomenclature; on behalf of International Commission on Zoological Nomenclature, 1987. — 366 p. — Вестн. зоологии 3: 83-84.
- VI Конгресс Европейского лепидоптерологического общества (Сан-Ремо). — Вестн. зоологии 6: 82.
- Насекомые. — В кн. Редкие и исчезающие растения и животные Украины. — Киев : Наук. думка. — С. 116—136.
- Чешуекрылые, или бабочки — Lepidoptera: Беззубые первичные моли — Eriocraniidae; Тонкопряды — Hepialidae; Одноцветные моли-минеры — Tischeriidae; Минно-чехликовые моли — Incurvariidae; Длинноусые моли — Adelidae; Мешочницы, психиды — Psychidae; Настоящие моли — Tineidae; Пестрянки — Zygaenidae; Походные шелкпряды — Eupterotidae; Серпокрылки — Drepanidae; Коконопряды — Lasiocampidae; Волнянки — Lasiocampidae; Медведицы — Arctiidae; Белянки — Pieridae. — В кн. Вредители сельскохозяйственных культур и лесных насаждений. Том 2. Вредные членистоногие, позвоночные. — Киев : Урожай. — С. 183—386 (очерки в соавт. с З. С. Гершензон, И. Г. Плющом).
1989
- Новые таксоны сатирид (Lepidoptera, Satyridae) из Зангезурского хребта. — Вестн. зоологии 1: 14-18, 3 с. обл.
- The history of butterfly research in the Caucasus. — Nota lepid. Suppl. 1: 65.
1991
- [Рец.]: Энтомология: Руководства по источникам информации. 2-е изд./ П. Гилберт, К. Дж. Гамильтон. Лондон; Нью-Йорк : Мансел, 1990. — 10+259 с. [Entomology: A Guide to Information Sources. 2nd ed. / P. Gilbert, C. J. Hamilton. London; New York: Mansell, 1990. — 10+259 p.] — Вестн. зоологии 5: 82-83.
1992
- МИХАЛЕВИЧ O. A. Несколько замечаний об использовании ЭВМ для классификации биологических объектов. — Вестн. зоологии 3: 79-83.
1993
- Від редакції [представлення першого числа Журналу Українського ентомологічного товариства]. — Журн. Укр. ентомол. т-ва 1(1): 2.
- VIII Конгресс Европейского лепидоптерологического общества — Журн. Укр. ентомол. т-ва 1(1): 10.
- An annotated catalogue of butterflies and skippers (Lepidoptera: Hesperioidea, Papilionoidea) named by Emilio Turati. — Boll. Mus. reg. Sci. nat. Torino 11(1): 121—135.
1994
- 9th European Congress of Lepidopterology in Lednice (Czech Republic), 5-9 September 1994. — SEL News 24: 2-3.
1995
- Index of publications on European Lepidoptera. No. 14 (1991—1992). — SEL — Societas Europaea Lepidopterologica. — 105 p.
- ЧИКОЛОВЕЦ В. В. Критические заметки к публикациям Ж. Балинта по голубянкам Центральной Азии с установлением новых синонимов (Lepidoptera, Lycaenidae). — Журн. Укр. ентомол. т-ва 2(1): 25-30.
1997
- In Memoriam. Andrzej W. Skalski (1938—1996). Nota lepid. 20(1/2): 137—144 (Bibliography).
- ЧИКОЛОВЕЦ В. В. Новый вид рода Callophrys (Lepidoptera, Lycaenidae) из Туркмении. — Журн. Укр. ентомол. т-ва 3(2): 3-4.
1998
- HÄUSER C. L. Comments on «Nomina Lepidopterorum nova» by S. K. Korb (Papilionidae, Nymphalidae). — Nota lepid. 21(1): 74-84.
- A catalogue of the type specimens of Riodinidae and Lycaenidae deposited in the collection of Zoologisches Forschungsinstitut und Museum Alexander Koenig (Bonn). — Nota lepid. 21(2): 119—148.
2000
- OLIVIER A. The butterflies described by Johann Christoph Friedrich Klug (1775—1856) in his Symbolae Phycicae, Insecta (Lepidoptera, Pieridae, Lycaenidae, Nymphalidae): An annotated review, with a catalogue of the existing types. — Mitt. Mus. Nat. kd. Berl., Dtsch. entomol. Z. 47(1): 95-104.
- A catalogue of the type specimens of Lycaenidae deposited in the Staatliches Museum für Tierkunde Dresden (Insecta: Lepidoptera: Rhopalocera). — Ent. Abh. Mus. Tierkde. Dresden 59(1): 143—215.
- A catalogue of the type specimens of Palaearctic Riodinidae and Lycaenidae deposited in the collection of the Museum für Naturkunde der Humboldt Universität zu Berlin. — Nota lepid. 23(3/4): 192—352.
2001
- A catalogue of the type specimens of Riodinidae deposited in the Staatliches Museum für Tierkunde Dresden (Insecta: Lepidoptera: Rhopalocera). — Ent. Abh. Mus. Tierkde. Dresden 59(2): 319—323.
- A catalogue of the type specimens of Nymphalidae deposited in the Staatliches Museum für Tierkunde Dresden (Insecta: Lepidoptera: Rhopalocera). — Ent. Abh. Mus. Tierkde. Dresden 59(2): 325—403.
- A catalogue of the type specimens of Papilionidae deposited in the Staatliches Museum für Tierkunde Dresden (Insecta: Lepidoptera: Rhopalocera). — Ent. Abh. Mus. Tierkde. Dresden 59(2): 405—453
2003
- A catalogue of the type specimens of Hesperiidae and Pieridae deposited in the Staatliches Museum für Tierkunde Dresden, with additions to the catalogues of Nymphalidae, Riodiniade and Lycaenidae (Insecta: Lepidoptera: Rhopalocera). — Ent. Abh. Mus. Tierkde. Dresden 60: 79-109.
- Колекція лускокрилих Зоологічного музею Київського національного університету імена Тараса Шевченка — національний скарб України. — Праці зоол. муз. Київ. нац. ун-ту ім. Т. Шевченка 1(1): 7-15.
- Передмова до українського перекладу. — В кн.: Міжнародний кодекс зоологічної номенклатури. Четверте видання. Ухвалений Міжнародним союзом біологічних наук. — Київ : Бібліотека офіційних видань.— С. ІX-XXV.
2006
- [www.nbuv.gov.ua/portal/chem_biol/vzl/2006/pdf/2006/6/13_new_book_2.pdf Відповідь на рецензію І. Г. Плюща на книгу: Некрутенко Ю., Чиколовець В. «Денні метелики України» — Київ: Видавництво Раєвського, 2005. — 232 с., 156 іл., 198 карт, 62 крольор. табл. — Вестн. зоологии 6: 563—566.]
Напишите отзыв о статье "Некрутенко, Юрий Павлович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.day.kiev.ua/uk/article/kultura/pomer-poliglot-i-komahoznavec Помер поліглот і... «комахознавець».]
- ↑ V. V. Nabokoff. 1920. A Few Notes on Crimean Lepidoptera. // The Entomologist, Vol. 53, no 680, p. 29-33.
- ↑ Некрутенко Ю. П. Булавоусые чешуекрылые Крыма. Определитель. — Київ : Наук. думка. — 152 с.
- ↑ Свиридов А. В. В. В. Набоков - энтомолог. // Природа, 1988, № 10. С. 127.
- ↑ Принято считать, что это подвид Lycaeides melissa samuelis, но сам автор описания предполагал, что это самостоятельный вид.
- ↑ Горянин А. Как первую любовь. // Грани. 1999. № 191. С. 31-62.
- ↑ [magazines.russ.ru/novyi_mi/2013/12/10f.html Николай Формозов. Возвращение Феба. О бабочках Набокова. // «Новый Мир» 2013, № 12]
- ↑ [www.expert.ua/articles/10/0/5877/ Сергей Семенов Киевлянин навсегда. // Эксперт, Культура / №30 (174) 28 июля 2008]
- ↑ [gazeta.ua/ru/articles/culture-newspaper/_nekrutenko-ispravil-bulgakova/105000 Некрутенко исправил Булгакова]
- ↑ 1 2 [briansk.ru/news/beluyu-gvardiyu-bulgakova-perevedut-na-ukrainskij-yazyk.2008729.156270.html «Белую Гвардию» Булгакова переведут на украинский язык]
- ↑ [www.kreschatic.kiev.ua/ru/3712/news/1276497500.html Украина потеряла необычного человека | Хрещатик — Київська мунiципальна газета]
Отрывок, характеризующий Некрутенко, Юрий Павлович
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
