Онесимос Несиб

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Онесимос Несиб (оромо Onesimoos Nasiib) (около 1856 года — 21 июня 1931 года) — представитель народа оромо, который стал лютеранином и перевёл Библию на язык оромо.



Биография

Онесимос Несиб родился в регионе Оромия. Изначально родители назвали назвали мальчика Хика (впоследствии он взял имя в честь апостола из 70 Онисима). В возрасте 4 лет потерял отца, а в 1869 году был похищен работорговцами. Несиб прошёл через руки восьми хозяев, пока не был освобождён Вернером Мунцингером в Массауа. Затем юноша был направлен на обучение в шведскую евангелическую миссию в Имкуллу[1]. В пасхальное воскресение 31 марта 1872 года Несиб принял крещение. После этого Несиб был направлен для продолжения обучения в Швецию, где провёл пять лет. После возвращения в Эфиопию женился на Мехрет Хайлу.

Онесимос планировал вернуться в родной регион Оромия, однако Менелик II наложил ограничения на деятельность в стране иностранных миссионеров. Тогда Несиб попытался проехать через Судан, однако из-за болезни и восстания махдистов был вынужден вернуться в Имкуллу. В 1886 году он начал работы над переводом Библии на родной язык.

В 1904 году Несиб наконец-то смог вернуться в Уоллега (регион Оромия), где начал проповедовать на языке оромо. Так как эфиопские священники не понимали этот язык, то они восприняли деятельность Несиба с откровенной враждебностью, заявляя что он хулит Деву Марию. По их обвинениям Онесимос был вынужден предстать перед Абуной Матеосом, который распорядился изгнать миссионера. Однако это решение было отменено Менеликом II, который, тем не менее, запретил Несибу проповедовать[2].

Хотя публичная деятельность Несиба в течение нескольких лет была ограничена работой в школе в Нэкэмте, угроза изгнания продолжала висеть над ним. Но в 1916 году Иясу V предоставил Несибу разрешение проповедовать свою веру. Несмотря на то, что Иясу был вскоре свергнут, однако его указ не был отменён, так что Онесимос продолжал проповедовать и распространять свои переводы Библии.

Память

Имя Онесимоса Несиба носит семинария церкви Мекане Йесус в Аддис-Абебе.

Напишите отзыв о статье "Онесимос Несиб"

Примечания

  1. An English translation of Onesimos' letter which contains this account is published by Sven Rubenson, Acta Aethiopica: Internal Rivarlries and Foreign Threats, 1869—1879 (Addis Ababa: University Press, 2000), pp. 206f ISBN 0-7658-0728-9
  2. Prouty Chris. Empress Taytu and Menilek II: Ethiopia 1883–1910. — Trenton: The Red Sea Press, 1986. — P. 300. — ISBN 0-932415-10-5.

Отрывок, характеризующий Онесимос Несиб

Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.