Права ЛГБТ в Уганде

Как мужская, так и женская гомосексуальность в Уганде табуируется в обществе. Однополые отношения между мужчинами, согласно параграфам 145 и 148 Уголовного кодекса Уганды в редакции 1950 года, являются преступлением. С 2000 года также и женщины-лесбиянки привлекаются к суду, однако и не в столь большом количестве как мужчины. 24 февраля 2014 года президентом страны Йовери Мусевени был подписан принятый ранее парламентом страны закон, значительно ужесточающий наказания за однополые контакты, а также вводящий в ранг уголовных преступлений любое публичное проявление гомосексуальности и правозащитную деятельность ЛГБТ-активистов. 1 августа 2014 года закон был отменён Конституционным судом страны по причине принятия его парламентариями без необходимого кворума.

Ситуация в обществе

Гомосексуальность считается в угандийском обществе чуждой африканской культуре и христианским ценностям.

По причине нелегальности гомосексуальности в стране отсутствует какое-либо ЛГБТ-движение. Само явление гомосексуальности табуируется. Например, в 2004 году угандийская радиостанция Radio Simba была оштрафована на 1000 долларов и была вынуждена принести публичные извинения из-за того, что в одной из её передач принял участие гомосексуал.

В октябре 2010 года угандийская газета «Rolling Stone» на своих страницах сделала аутинг для ста человек, опубликовав их имена и фотографии, и открыто призывала «вешать гомосексуалов». Угандийский ЛГБТ-активист Дэвид Като находился также в опубликованном списке. Он вместе с другими активистами обратился в суд, который 2 ноября 2010 года обязал журнал прекратить публикацию фотографий и адресов. Сразу после вынесения судебного решения главный редактор «Rolling Stone» заявил:

Я не читал предписание суда, война против геев должна продолжаться. Мы обязаны защитить наших детей от угрозы, исходящей от грязных гомосексуалов.

3 января 2011 года Высший суд Уганды вынес решение, согласно которому публикация списков и подстрекательство к насилию, а также угрозы в отношении Като и других истцов ущемляет их основные права и свободы и унижает человеческое достоинство, а также нарушает конституционное право на неприкосновенность частной жизни. Суд обязал издание выплатить Като и другим истцам полтора миллиона угандийских шиллингов каждому.

26 января 2011 года во время разговора по телефону в собственном доме Като подвергся нападению со стороны злоумышленника, который ударил его по голове молотком по крайней мере два раза, после чего Дэвид скончался по пути в больницу.

В ноябре 2015 года, преддверии визита в страну папы Римского Франциска, ряд гей-активистов обратились к нему с просьбой о заступничестве. По мнению директора неправительственной организации «Сексуальные меньшинства Уганды» Фрэнка Мугиши, «в том случае, если Папа будет проповедовать о правах геев, угандийцы не станут слушать; но если он будет говорить о правах, терпимости и равенстве, Уганда выслушает его».

Законодательство в отношении геев и лесбиянок

Текущее правовое положение

Согласно § 145a Уголовного кодекса Уганды, «противоречащие природе сексуальные акты» наказываются денежным штрафом или лишением свободы сроком до 14 лет. Данный параграф УК постоянно применяется на практике для запугивания и преследования гомосексуальных мужчин. В новой редакции УК 2000 года (англ. Penal Code Amendment Act 2000) преступными считаются также и гомосексуальные отношения между женщинами.

29 сентября 2005 года президент Уганды Йовери Мусевени подписал закон, запрещающий однополые браки в стране.

Ужесточение законодательства

Uganda Anti-Homosexuality Act 2014

• Пожизненное заключение за однополый секс, включая оральный.
• Пожизненное заключение за «усугубляющий гомосексуализм», включая секс с несовершеннолетними или сознательное вступление в половые отношения ВИЧ-инфицированных.
• Пожизненное заключение за жизнь в однополом браке.
• Семь лет тюрьмы за «попытку вступления в гомосексуальные отношения».
• От пяти до семи лет тюрьмы или штраф в 40 тысяч долларов за пропаганду гомосексуализма.

Источник: BBC

С осени 2009 года правительство Уганды обсуждало новый антигомосексуальный законопроект (см. Uganda Anti-Homosexuality Bill), значительно ужесточающий наказание за гомосексуализм. Законопроект, предложенный 14 октября 2009 депутатом парламента Дэвидом Бахати, предполагал увеличить наказание за гомосексуальные отношения до пожизненного лишения свободы. За «отягчающий гомосексуализм» предполагалась смертная казнь. За любую помощь гомосексуалам, в том числе сдачу им жилья, предполагалась наказывать тюремным сроком до семи лет. Недонесение в течение суток на геев, согласно законопроекту, должно караться лишением свободы до трёх лет.

Против обсуждаемого законопроекта в 2009 году высказывались правительства многих стран, а также Европейский парламент и Организация Объединённых Наций. Многие страны, например, Германия, Швеция, Великобритания и США обсуждали возможность воздействия на Уганду путём прекращения поставок гуманитарной помощи в страну.

В результате многочисленных демонстраций против законопроекта и давления западных стран голосование по законопроекту постоянно откладывалось. В конце августа 2011 года Кабинет министров Уганды блокировал законопроект, сославшись на то, что существующих в стране законов уже достаточно для наказания за гомосексуальность. Однако уже в октябре 2011 года Парламент Уганды проголосовал за возобновление дебатов по законопроекту.

Однако 20 декабря 2013 года парламентом страны законопроект, значительно ужесточающий антигомосексуальное законодательство и предусматривающий за однополые контакты наказание вплоть до пожизненного заключения, был принят парламентом Уганды. Согласно поправкам, за однополые связи предполагается уголовная ответственность с наказанием в виде лишения свободы сроком до 14 лет. В случае «рецидивов», однополых контактов с несовершеннолетними предусматривается пожизненное лишение свободы; также пожизненное заключение грозит всем ВИЧ-инфицированным, вступающим в однополые контакты. Также в ранг уголовных преступлений с наказанием в виде лишения свободы до 7 лет вводятся «пропаганда гомосексуализма», его публичное проявление, любая правозащитная деятельность ЛГБТ-активистов, вступление в однополый брак, а также и недонесение до властей информации о любых гомосексуальных действиях. От пяти до семи лет тюрьмы предполагалось также для лиц, предоставляющих недвижимость или помещения «для гомосексуальных целей или пропаганды гомосексуализма», что фактически означало запрет на сдачу жилья гомосексуалам.

Предусматриваемая первоначально смертная казнь за особо «тяжёлые случаи гомосексуализма» была вычеркнута из текста законопроекта под международным давлением.

17 января 2014 года стало известно о том, что президент Уганды Йовери Мусевени отказался утвердить принятый законопроект. По словам президента, документ был принят с нарушениями без необходимого кворума. Также он попросил правительство не рассматривать законопроект об ужесточении наказания за гомосексуальность без детального изучения вопроса. По мнению Мусевени, с гомосексуальностью нужно бороться с помощью медицины, улучшением экономики страны и путём предоставления молодежи карьерных возможностей. Однако уже 14 февраля 2014 года Мусевени сообщил членам своей партии о намерении подписать закон. По словам Мусевени, его переубедило некое проведённое в Швеции исследование, которое показало, что у 34 % гомосексуалов гомосексуальность не является врождённой. В то же время по сообщениям американской телекомпании CNN, Мусевени изменил свою точку зрения под влиянием исследования угандских медиков, заявивших о несуществовании «гена гомосексуальности» и сделавших на этой основе вывод о том, что однополая связь является отклонением в сексуальном поведении.

Несмотря на это, 24 февраля 2014 года закон всё же был подписан президентом страны и вступил в силу.

Через несколько дней после принятия закона Всемирный банк отложил выплату средств по кредиту Уганде, предназначенного для развития системы здравоохранения страны, из-за принятого закона. В июне 2014 года США сократили финансирование ряда совместных с властями Уганды программ и ввели санкции против Уганды, включающие, среди прочего, запрет на поездки за границу чиновников, причастных к нарушениям прав человека. Несколько европейских стран, в том числе Дания, Норвегия, Нидерланды и Швеция отказались от гуманитарной помощи Уганде.

1 августа 2014 года Конституционный суд Уганды постановил, что новый закон был принят парламентариями без необходимого кворума и отменил его. После этого исправленная версия закона вновь была внесена на рассмотрение в парламент. Принятие законопроекта ожидается к Рождеству в конце 2014 года.

ЛГБТ-движение в Уганде

В мае 2011 года угандийская ЛГБТ-активистка Кейша Жаклин Набагесера (англ. Kasha Jacqueline Nabagesera), основательница организации «Свобода и Скитание», получила международную награду — премию Мартина Энналса за защиту прав человека в Уганде. Несмотря на множество угроз в её адрес и физические нападения, она выступала на телевидении и радио Уганды, призывая уважать права ЛГБТ и положить конец гомофобии. Её фотография также появлялась в том номере таблоида «Rolling Stone», который призвал к уничтожению гомосексуалов.

В октябре 2011 года угандийская правозащитная организация «Сексуальные меньшинства Уганды» (MSO) получила в Норвегии премию Рафто «за свою работу, чтобы самые фундаментальные права человека принадлежали всем, и чтобы никто не был жертвой дискриминации по причине сексуальной ориентации или гендерной идентичности».

В ноябре 2011 года активист из Уганды Фрэнк Мугиша стал лауреатом американской правозащитной премии Роберта Кеннеди за то, что он обратил внимание американской общественности на деятельность христианских фундаменталистов из США, в результате которой в Уганде ужесточилась гомофобная политика.

Отражение в кинематографе

• «Геям здесь не место» (реж. Крис Элкок, Великобритания, 2011) — документальный фильм от BBC. Британский журналист и гей, Скотт Миллз, отправляется в Уганду, чтобы пообщаться с местными гомосексуалами и их противниками, понять, как люди выживают в таких условиях и обратить внимание на эту проблему.
• «Зови меня „кучу“» (реж. Малика Зухали-Воралл и Кэтрин Фейрфакс Райт; США—Уганда, 2012) — документальный фильм о положении ЛГБТ в Уганде. В октябре 2012 был показан в Санкт-Петербурге, в январе 2013 — в Москве.
• «Бог любит Уганду» (реж. Роджер Росса-Уильямс, США, 2013) — документальный фильм, номинированный на премию Оскар. В центре сюжета — мощное наступление американских евангелистов, направленное на то, чтобы заставить африканцев следовать «закону Библии», в том числе и насильственными способами. Фильм рассказывает об убийствах гомосексуалов, подстрекаемых религиозной пропагандой.

Ссылки

• [www.cbc.ca/news/world/story/2010/11/22/f-uganda-anti-gay.html Ugandan media, politicians campaign against homosexuality] // CBC News, 26.11.2010  (англ.)
• [www.ulii.org/ug/legislation/consolidated-act/120 Penal Code Uganda]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Права ЛГБТ в Уганде

– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.