Пумпянский, Александр Борисович

Александр Борисович Пумпянский
Род деятельности:	журналист
Дата рождения:	18 декабря 1940(1940-12-18) (83 года)
Место рождения:	Москва
Гражданство:	Россия Россия
Награды и премии:	Премия им. В. Воровского

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Александр Борисович Пумпянский (р. 18 декабря 1940, Москва) — советский и российский журналист, редактор, сценарист.

Биография

Родился в 1940 году в Москве. В 1963 году окончил МГИМО по специальности «журналист-международник».

Имеет дочь.

Журналистика

С 1963 по 1978 год работал в газете «Комсомольская правда», прошёл путь от литературного сотрудника международного отдела до ответственного секретаря, включая работу собственным корреспондентом «Комсомольской правды» в Нью-Йорке. В 1978 году занял пост заместителя главного редактора газеты «Московские новости», оставался на этой должности до 1985 года. В 1985 году перешёл на аналогичный пост в журнале «Новое время», где выполнял обязанности заместителя главного редактора до 1990 года. В августе 1990 года занял должность главного редактора «Нового времени». Являлся также владельцем журнала до 2006 года, когда права на журнал приобрёл холдинг REN Media Group. С 2007 года — независимый журналист, сотрудничает с «Новой газетой».

В 1988 году Александр Пумпянский был удостоен премии имени Вацлава Воровского. В марте 1998 года избран президентом Академии свободной прессы (АСП).

Литературная деятельность

Александр Пумпянский — автор сценария документальных фильмов:

• Марш мира (1981)
• Размышления о времени и мире (1985)
• Звёздные войны (1987, с А. Бовиным)
• Договор (1988)
• Ядерная оспа (1988, с А. Бовиным)
• Сила и слабость Президента (1990)
• СССР — США: роман века (1990)

Он также участвовал в создании документального сериала «Великая Отечественная».

Пумпянским написан ряд книг публицистического характера:

• 1975 — Не во вторник на этой неделе. — М.: Молодая гвардия. — 200 с. — 100 000 экз.
• 1979 — Хэппенинг по вторникам. — М.: Советская Россия. — 109 с.
• 1979 — На белом свете с черной кожей: Американские судьбы. — М.: Знание. — 64 с.
• 1983 — Бунтующая молодежь: Заметки о молодежи Запада. — М.: Знание.
• 1984 — Происшествие в окрестностях Голгофы. — М.: Советская Россия. — 336 с. — 50 000 экз.
• 2000 — Два вождя: Горбачев и Ельцин, которых мы боготворили и проклинали. — М.: Изд-во журнала «Новое время». — 20 с. — ISBN 5-930690-12-X.
• 2003 — Два вождя, или История как кораблекрушение. — М.: Вагриус, 2003. — 720 с. — 1000 экз. — ISBN 5-9560-0149-6.
• 2003 — Шалтай-болтай сидел на стене. — М.: Воскресение.
• 2008 — Палач на плахе и другие истории от мира сего. — М.: Международные отношения. — 576 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-7133-1310-4.
• 2009 — Чай — не виски. — М.: Комсомольская правда.
• 2010 — Роман втроем, или Приключения одной свободы
• 2011 — Дело Ходорковского, тираж 30 000, ISBN 978-5-94663-312-3

Ссылки

• [persona.rin.ru/view/f/0/11408/pumpjanskij-aleksandr-borisovich Пумпянский Александр Борисович] — биографическая справка от информационного центра «Панорама»
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/104707/Пумпянский Пумпянский, Александр Борисович] в Большой биографической энциклопедии
• [www.novayagazeta.ru/data/?auth=159368&sb_a=1 Статьи А. Б. Пумпянского] на сайте Новой газеты

Отрывок, характеризующий Пумпянский, Александр Борисович

Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.