Пэк Кон У

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пэк Кун У»)
Перейти к: навигация, поиск

Пэк Кон У (кор. 백건우, род. 10 марта 1946, Сеул, Южная Корея) — южнокорейский классический пианист.

Свой первый концерт дал в возрасте 10 лет в сопровождении Корейского национального оркестра, исполнив фортепианный концерт Эдварда Грига. Обучался в Корее, затем в Джульярдской школе, Лондоне и Италии у таких педагогов, как Розина Левина, Вильгельм Кемпф, Илона Кабос, Гвидо Агости. В 1969 г. завоевал Золотую медаль на Международном конкурсе пианистов имени Бузони в Больцано (подобная награда, возвышающаяся над традиционными премиями, была вручена в первый и единственный раз за всю историю соревнования), в 1971 г. стал лауреатом первой премии Наумбурговского конкурса молодых исполнителей.

Выступал в таких знаменитых залах, как Карнеги-холл, Линкольн-центр, Уигмор-холл, Берлинская филармония; с такими оркестрами, как Лондонский симфонический оркестр, Симфонический оркестр Би Би Си, Питтсбургский симфонический оркестр, Российский национальный оркестр, оркестр Санкт-Петербургской филармонии, оркестр Парижа, Оркестровый ансамбль Парижа, Национальный оркестр Франции, оркестр Раи Торино, Варшавский филармонический оркестр, Национальный оркестр Польского радио, Английский камерный оркестр; с такими дирижёрами, как Невилл Марринер, Михаил Плетнёв, Марис Янсонс, Лоренс Фостер, Джеймс Конлон, Дмитрий Китаенко, Джон Нельсон, Элиаху Инбал. Регулярный участник многих музыкальных фестивалей.

Его репертуар весьма разнообразен и порой неожидан. Автор переложений произведений Листа и Берлиоза.

Живёт в Париже, художественный руководитель Музыкального фестиваля на Изумрудном берегу в Динаре (Франция), с 2000 — кавалер ордена Искусств и литературы (Франция). В сентябре 2000 стал первым корейским артистом, выступившим с концертами в Китае.

Лауреат премии Золотой камертон (Diapason D'Or) в 1992 (за записи Александра Скрябина), в 1993 (за записи Сергея Прокофьева).



Дискография

Напишите отзыв о статье "Пэк Кон У"

Ссылки

  • [www.kunwoopaik.com/ Официальный сайт пианиста]

Отрывок, характеризующий Пэк Кон У

– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.