Рдест курчавый

</td>

   </tr>

Рдест курчавый
Научная классификация
Царство: Растения Отдел: Покрытосеменные Класс: Однодольные Порядок: Частухоцветные Семейство: Рдестовые Род: Рдест Вид: Рдест курчавый
Латинское название
Potamogeton crispus L., (1753)

Охранный статус Вызывающие наименьшие опасения IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/164434 164434]

Рдест курча́вый (лат. Potamogéton críspus) — многолетнее водное растение; вид рода Рдест семейства Рдестовые.

Ботаническое описание

Ботаническая иллюстрация из книги О. В. Томе «Flora von Deutschland, Österreich und der Schweiz», 1885

Многолетнее водное растение с небольшим стеблем и листьями 4—6 см длиной и 0,7—1,3 см шириной. Листья полностью соответствует названию — они сильно волнистые, с мелкими зубчиками по краю. Стебель — ветвистый, четырёхгранный, сплюснутый, красноватый, тонкий, 1—2 м длиной, напоминает морские водоросли. Отдельные побеги могут отламываться и продолжать развитие в плавающем виде.

Соцветие — колос. Тычинок и рылец — по четыре. Рдест курчавый полностью погружён в воду, только во время цветения мелкие желтоватые цветки поднимаются над водой и опыляются ветром.

Плоды — мелкие орешкообразные нерастрескивающиеся костянки с крючковидно изогнутым носиком, равным длине плода.

Распространение и среда обитания

Растёт в застойных и медленно проточных водах на глубине 0,1—3,5 м. Может расти при низких температурах и очень слабом освещении. Это свойство обеспечивает виду доминирование в сообществах. Зимует на дне водоёма в виде корневищ и зимующих почек.

Рдест курчавый распространён в нетропической зоне обоих полушарий. В Северную Америку из Европы его завезли как ценный вид для прудов по рыборазведению, но, размножившись во многих водоёмах, он иногда вытесняет не менее ценные местные виды.

Хозяйственное значение и применение

Препараты надземных частей рдеста курчавого (отвары, напары) в традиционной медицине народов Дальнего Востока употребляли наружно — при ушибах и опухолях травматического или воспалительного происхождения, при суставных и мышечных болях.

Все рдесты содержат много извести, поэтому могут использоваться как удобрение.

Рдестом питаются водные моллюски, насекомые, рыбы; на подводных частях рыбы откладывают икру. В зарослях рдестов прячутся стайки мальков рыб.

Таксономическое положение

Синонимы

По данным The Plant List, в синонимику вида входят:

• Buccaferrea crispata
• Potamogeton crenulatus
• Potamogeton crispatus
• Potamogeton lactucaceum
• Potamogeton macrorrhynchus
• Potamogeton serrulatus
• Potamogeton tuberosus

Литература

• Губанов, И. А. и др. 59. Potamogeton crispus L. — Рдест курчавый // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2002_illustr_opred_rast_sred_rossii.djvu Иллюстрированный определитель растений Средней России. В 3 т]. — М.: Т-во науч. изд. КМК, Ин-т технолог. иссл., 2002. — Т. 1. Папоротники, хвощи, плауны, голосеменные, покрытосеменные (однодольные). — С. 139. — ISBN 8-87317-091-6.

Ссылки

• Рдест курчавый на сайте Ботанического сада Иркутского университета bogard.isu.ru
• Рдест курчавый на сайте лекарственных растений herbologia.ru
• Рдест курчавый на сайте травянистых растений rostravy.ru
• Рдест курчавый на сайте «Энциклопедия декоративных садовых растений»

Отрывок, характеризующий Рдест курчавый

– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.