Ромер, Фёдор Эмилиевич
| Фёдор Эмилиевич Ромер | |
 | |
| Место смерти: |
село Богородицкое Карачевского уезда, Орловская губерния, Российская империя |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Язык произведений: | |
Фёдор Эми́лиевич Ро́мер (20 августа 1838 года, Смоленск — 8 августа 1901 года, село Богородицкое, Орловская губерния) — русский писатель, публицист, педагог, садовод, кандидат историко-филологических наук.[1]
Происхождение
Родился 20 августа 1838 года в Смоленске. Его отец, Эмиль Павлович Ромер, приехал в Россию в 1822 году, до 1860-х годов управлял крупными имениями в Центральной и Южной России, а затем приобрёл собственное имение Богородицкое в Карачевском уезде Орловской губернии. Мать, Евросиния Михайловна Лызлова, была дочерью смоленского дворянина.[1] Один из его братьев, Павел Эмилиевич был известным математиком, профессором Киевского университета. Другой брат, Владимир Эмилиевич (1840—1907) — потомственный почетный гражданин Брянска, коммерции советник, владелец имения Хотылёво, с 1902 года председатель правления Орловского коммерческого банка, был почетным мировым судьей Брянского уезда, был избран в Государственный Совет Российской империи.[2]
Биография
Ещё обучаясь в Киевском университете, начал 1858 году писать начал в «Сыне Отечества» (переводы из Беранже),[3] а с 1859 года — в «Отечественных записках» (рассказ «M-lle Катишь»)[3] и в газете «Киевлянин» где публиковал весёлые, полные едкого остроумия очерки на сюжеты из местной жизни, а также стихотворный цикл «Альбом мюнхенских профессоров», в котором описывались профессора Киевского университета.[4] В 1860 году окончил курс в Киевском университете по филологическому факультету, после чего был оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию. В 1861 получил степень кандидата историко-филологических наук, сдал экзамен на степень магистра.[4] Был учителем гимназии[3].
С 1871 года поселился в своём небольшом имении в селе Богородицкое в Карачевском уезде Орловской губернии, пять трёхлетий состоял участковым мировым судьей, затем председателем мирового съезда; был приглашаем к участию в заседаниях сельскохозяйственного совета[3]. Редактировал «Земледельческую газету», выпускаемую Министерством земледелия.
Владел латинским, французским и немецким языками. Изучил итальянский язык настолько, что не раз выступал в Неаполе.[4]
Творчество
Его романы, повести, рассказы и стихотворения печатались в «Отечественных Записках» времён Н. А. Некрасова, в «Библиотеке для Чтения», «Русском Вестнике» (М. Н. Каткова и Ф. Н. Берга), «Искре», «Вестнике Европы», «Деле», «Русской Мысли», «Русском Богатстве», «Наблюдателе», «Новом Слове», «Русском Обозрении» и др.[3]
Более крупные произведения Ромера — романы «Дилетанты» (1872), «Нерешенные задачи» (1895) и «Под разными флагами» (1898). Как публицист и писатель по сельскохозяйственным вопросам, Ромер помещал статьи в «Новом Времени», «С.-Петербургских» и «Московских Ведомостях», «Историческом Вестнике», «Наблюдателе», «Русском Вестнике», «Русском Труде» и др. Из сочинений Ромера отдельными изданиями вышли «Роман без интриги» (летопись польского восстания в юго-западном крае, 1865), «Сказки и Правда» (сборник рассказов и статей, 1898) и «Стихотворения» (1898).[3]
Семья
Был женат на Анне Поповой, урождённой Киселевской (из рода, ведущего начало от Адама Киселя).[4] Дочь — Мария Федоровна (в замужестве Банова), её портрет исполнил художник Ян Ционглинский (1892, ГРМ).
Напишите отзыв о статье "Ромер, Фёдор Эмилиевич"
Примечания
- ↑ 1 2 rusdeutsch-panorama.ru/jencik_statja.php?mode=view&site_id=34&own_menu_id=4759
- ↑ [www.bfmpsi.ru/images/nauka/pub/solovev-sud.pdf The bfmpsi.ru domain is, probably, for sale]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Ромер, Федор Эмилиевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ 1 2 3 4 www.edarmer.de/download/ENZYKLOPAEDIE-Band-6-O-P-Q-R.pdf
Ссылки
- Ромер, Федор Эмилиевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Ромер, Фёдор Эмилиевич
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
