Ружников, Игорь Иванович

Игорь Ружников
Общая информация
Гражданство:	Россия Россия
Дата рождения:	19 января 1965(1965-01-19) (59 лет)
Место рождения:	Верхняя Пёша
Весовая категория:	полусредняя (63,5 кг)
Тренер:	Владимир Гинкель
Профессиональная карьера
Первый бой:	27 марта 1990
Последний бой:	21 апреля 1991
Количество боёв:	4
Количество побед:	3
Побед нокаутом:	1
Поражений:	1
Несостоявшихся:	1
Любительская карьера
Количество боёв:	185
Количество побед:	163
Медали Чемпионаты мира Золото Москва 1989 до 63,5 кг Чемпионаты Европы Золото Афины 1989 до 63,5 кг Игры доброй воли Золото Москва 1986 до 63,5 кг Государственные награды
[boxrec.com/list_bouts.php?human_id=150491&cat=boxer Послужной список (boxrec)]

И́горь Ива́нович Ру́жников (19 января 1965 года, Верхняя Пёша) — советский боксёр полусредней весовой категории, выступал за сборную СССР в 1980-е годы. Чемпион мира, Европы и национального первенства, победитель Игр доброй воли и Спартакиады народов СССР, дважды обладатель кубка Советского Союза, заслуженный мастер спорта. Также пробовал силы на профессиональном уровне, но без особых успехов.

Биография

Игорь Ружников родился 19 января 1965 года в деревне Верхняя Пёша Ненецкого автономного округа, но вскоре их семья переехала в деревню Лабожское (Ненецкий автономный округ). В детстве увлекался многими видами спорта, в том числе плаванием, борьбой и футболом, но в итоге сделал выбор в пользу бокса — занимался с двенадцатилетнего возраста в местном спортивном клубе под руководством заслуженного тренера Владимира Гинкеля. Первого серьёзного успеха добился в 1982 году, когда победил на первенстве ЦС ДСО «Труд» среди юношей старшей группы в Тирасполе, тогда же стал чемпионом СССР среди юниоров и тем самым выполнил норматив мастера спорта. Затем в его карьере наступил некоторый спад, однако в 1985 году молодой боксёр вновь заявил о себе, выиграв бронзовую медаль на взрослом первенстве страны в Ереване и став обладателем Кубка Советского Союза — благодаря этим достижениям пробился в основу национальной сборной.

В 1986 году Ружников вновь взял бронзу национального чемпионата, выиграл Спартакиаду народов СССР и одержал победу на Играх доброй воли, где среди прочих соперников переиграл молодого американца Роя Джонса, будущую суперзвезду профессионального бокса. Год спустя на чемпионате СССР получил серебро, ещё через год — очередную бронзу. Был кандидатом на участие в летних Олимпийских играх 1988 года в Сеуле, однако в жёсткой конкурентной борьбе уступил белорусу Вячеславу Яновскому, который съездил на Олимпиаду и в полусредней весовой категории добился золотой награды. Наиболее успешным для Ружникова оказался 1989 год, когда он последовательно выиграл золотые медали на всех крупных турнирах, в которых участвовал: сначала на первенстве страны, потом на чемпионатах Европы и мира. За эти достижения удостоен почётных званий «Заслуженный мастер спорта» и «Выдающийся боксёр». Добившись высочайших титулов, принял решение покинуть сборную, в общей сложности провёл в любителях 185 боёв, из них 165 окончил победой.

Ружников планировал завершить карьеру, но в 1990 году по приглашению американских промоутеров приехал в США и стал боксировать на профессиональном уровне. Тем не менее, добиться здесь успеха ему не удалось, первые два боя прошли удачно, но в третьем спортсмен по очкам проиграл венесуэльцу Рамону Завале. Вскоре после этого поражения вернулся в Россию, провёл ещё несколько матчей и вскоре окончательно покинул ринг. Позже жил в Нижневартовске и Москве, был трудоустроен в коммерческих компаниях, занимающихся нефтеоборудованием. Ныне проживает в Санкт-Петербурге, работает в спортивно-оздоровительном комплексе, детским тренером в секции единоборств. Женат, есть дочь.

Ссылки

• [www.rusboxing.ru/publications-view-1360.html Ружников Игорь Иванович] — страница на сайте Федерации бокса России
• [boxrec.com/list_bouts.php?human_id=150491&cat=boxer Игорь Ружников] (англ.) — статистика профессиональных боёв на сайте BoxRec

Отрывок, характеризующий Ружников, Игорь Иванович

– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.