Святой Виргилий

Святой Вирги́лий (Виргилий Зальцбургский; лат. Virgilius, ирл. Feirgil; ок. 710, Ирландия — 27 ноября 784, Зальцбург) — епископ Зальцбурга (745—784), настоятель Зальцбургского аббатства св. Петра, миссионер, просветитель Каринтии.

Биография

Виргилий родился в Ирландии в знатной семье, был монахом, а затем настоятелем монастыря Ахабо около Дублина. Был великолепно образован и весьма сведущ в точных науках, за что его иногда называли Виргилий Геометр. Ирландия была в VIII веке центром европейского монашества и родиной великих проповедников, многие из них считали своим долгом распространять христианство в континентальной Европе. Виргилий не стал исключением. Получив поддержку у майордома франков Пипина Короткого, Виргилий в 745 году отправился в Зальцбург, находившийся тогда на границе христианского мира, и стал настоятелем бенедиктинского монастыря Святого Петра, основанного за 40 лет до того святым Рупертом.

Виргилий успешно продолжал дело св. Руперта, развернув активную миссионерскую деятельность в крае. Кроме германских племён объектом миссии Зальцбурга стали также славяне Каринтии, помощник Виргилия епископ Модест построил множество христианских церквей у славян, а также за 80 лет до Кирилла и Мефодия сделал первые попытки перевода на славянский язык богослужебных и библейских текстов.

В ходе христианизации альпийского региона у Виргилия произошёл конфликт со святым Бонифацием по вопросу о крещении. Уровень образования некоторых священников был настолько низким, что они даже не могли правильно выговорить на латыни крещальную формулу «Крещу тебя во имя Отца и Сына и Святого Духа». Бонифаций считал, что людей, крещённых с произнесением неточной формулы, следует перекрещивать, Виргилий же настаивал на действительности такого таинства. Спор был разрешён папой Захарием, подтвердившим правоту Виргилия.

В 774 году под руководством Виргилия было закончено строительство базилики в Зальцбурге, которая затем была перестроена в кафедральный собор.

Умер святой Виргилий в 784 году в Зальцбурге. Считается наряду со святым Рупертом святым покровителем города. Статуи Руперта и Виргилия установлены при входе в кафедральный собор Зальцбурга.

Память в Католической Церкви — 27 ноября.

Источники

• Католическая энциклопедия. Изд. францисканцев. М., 2002.

Отрывок, характеризующий Святой Виргилий

Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.