Стихи.ру

Стихи.ру
URL	[www.stihi.ru hi.ru]
Коммерческий	да
Тип сайта	хостинг современной поэзии, интернет-сообщество
Владелец	Русский литературный клуб
Автор	Дмитрий Кравчук
Начало работы	2000

К:Сайты, появившиеся в 2000 годуК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Стихи́.ру́ — сайт русского Интернета, ставящий своей целью «предоставить всем авторам возможность свободной публикации своих произведений в сети Интернет и найти читателей». Действует с 2000 года, первоначально располагался на серверной площадке Gay.ru. Вместе с аналогичным сайтом Проза.ру и ресурсом klassika.ru входит в созданный Дмитрием Кравчуком Русский литературный клуб.

Появление

По утверждению Дмитрия Кузьмина, первоначально возник на основании сайта «Голубая волна», спутника первого российского сетевого ЛГБТ-проекта Gay.ru. Уже после открытия сайта на Gay.ru располагалась его ограниченная версия, проект «Стихия».

Популярность

Сайт занимает первое место в рейтинге литературных сайтов Rambler и Mail.ru.

По состоянию на 10 ноября 2015 года 656 588 авторов опубликовали на сайте 31 081 427 произведений. «Как ни относись к этому ресурсу, его посещаемость устойчиво растёт», — отмечала в 2011 году «Литературная газета». По мнению другого автора того же издания, привлекательность сайта для авторов связана с отсутствием жёстких запретов: «Сайт принимает любые тексты практически без ограничений. Имеется даже раздел матерных стихов и частушек. Если продолжить аналогию с гостиницами, то перед нами хостел. Недорогая гостиница с ненавязчивым сервисом. Зато почти никаких запретов». Как следствие на сайте публикуются авторы с самыми разными, порой противоположными взглядами на творчество. «Стоит зайти на сайт Стихи. ру, чтобы поразиться тамошнему разливанному морю. Глаза разбегаются. Кого вы только здесь не встретите: истовых православных евреев, машущих кадилами так, что и русскому не снилось, огромную толпу сервильных эпигонов Бродского, стройные ряды борцов с коммунизмом, пропустивших момент его падения, жёстких оппозиционеров современной российской власти, которые чем дальше от России живут, тем отчаяннее и непримиримее с этой властью борются».

Сервисы

Авторы могут оставлять друг другу комментарии, писать рецензии (бесплатно), выводить на главную страницу анонсы своих произведений.

Кроме того, пользователи могут приглашать читателей на свои страницы (услуги платные). В качестве расчётных средств используются как российские рубли, так и внутренние расчётные единицы — баллы.

Ведётся рейтинг произведений на основании оценок пользователей, а также других параметров.

Пользователям предоставляется возможность вести дневники. К наиболее интересным сервисам сайта относится так называемый «Помощник поэта». Программа «поможет вам подобрать рифму к любому слову, а также сочинить стихотворение».

Интересно, что с помощью этой программы журналист телеканала «Россия» Борис Соболев написал сборник стихотворений «Вещь не в себе», приписанный вымышленному поэту Б. Сивко (аббревиатура от «бред сивой кобылы»).

Небо разбилось на мелкие части, И россыпи бледных лун С осколков на нас таращатся, Словно тысячеглазый шалун.

За сборник «Вещь не в себе» Московская городская организация Союза писателей России наградила Б. Сивко дипломом литературно-общественной премии «Золотая осень» имени С. А. Есенина с вручением одноимённого ордена «За верное служение отечественной литературе». Этому событию был посвящён телевизионный сюжет «Страна героев».

А так ли уж важно, с подделкой мы имеем дело или с оригиналом? Может быть, стихи — это всего лишь пища для нашего сознания, и может она быть как натуральной, так и искусственной? Её питательная ценность целиком зависит от нашего внутреннего восприятия и от «культурного слоя» — общепринятых правил интерпретации образов, штампов. Может быть, если изготовить сложную и качественную машину для изготовления суррогатов (моя — примитивная и некачественная, на уровне эксперимента), то эти суррогаты смогут хотя бы частично заменить нам рукотворные плоды искусства? А если эта машинка к тому же будет сама обучаться, сможет «накапливать» наш культурный слой — и всегда выдавать продукцию с высоким коэффициентом актуальности — то, может быть, она станет самым лучшим творцом?

— Дмитрий Кравчук

Оценка литературным сообществом

Обозревая феномен Стихи.ру и сайтов со свободной публикацией, Мария Галина в 2007 отмечала:

Уверена, на «стихире» до сих пор есть очень хорошие поэты, но поиск их затруднён, поскольку (цитирую) «На текущий момент на нашем сервере зарегистрировано 112 000 авторов». <…> Автор вывешивает стихотворение для тех, кто ему симпатичен. Читают его либо знакомые, либо люди, близкие по духу и литературному уровню, либо — не боюсь показаться циником — рассчитывающие, что на их стихотворение хвалимый автор вывесит такой же комплиментарный отзыв. Безвредная слабость? Нет, скорее девальвация самой системы «стихотворение — читательский отклик». <…> Графомания была всегда — количество графоманов зависит только от уровня грамотности. Единственное отличие, которое подарил графоманам Интернет, — обратная связь, восторженные отзывы на посредственные тексты, утверждающие автора во мнении: он поэт!

Другие представители профессионального литературного сообщества оценивают сайт сходным образом. «Это — как писать тексты на заборе», — полагает Андрей Грицман, «графоман-сайтом» именует Стихи.ру Алексей Алёхин, «сайт „Стихи.ру“ с десятью тысячами авторов — это экологическая катастрофа!» — считает Леонид Костюков. «Достаточно заглянуть на сайт „Стихи.ру“, чтобы увидеть, какой крайне малый процент текстов, выдаваемых авторами за поэзию, имеет к ней хотя бы отдалённое отношение», — говорит новосибирский поэт Борис Гринберг. «На сайте Стихи.ру публикуют произведения уже почти 250 000 авторов! И это ужасающее число ведь нисколько не говорит о качестве стихосложения, о поэзии и прочем высоком. А лишь о том, что наряду со всяческими птичьими и свиными гриппами нас косит и пандемия графомании», — сетует харьковский поэт Станислав Минаков. Кураторы сайта Стихи.ру — «люди грамотные и, по всей видимости, сверхциничные», полагает литературный критик Анна Кузнецова.

В то же время, как указывает Галина, на сайте Стихи.ру начинали свой путь к читателю некоторые в дальнейшем признанные поэты — в частности, Геннадий Каневский, Ксения Маренникова. С ней соглашается критик Игорь Панин: «…там не­ма­ло дей­ст­ви­тель­но хо­ро­ших по­этов, мно­гие из­ве­ст­ные ны­не авто­ры вы­шли имен­но из та­ких сай­тов. То­го же Ан­д­рея Ко­ро­ви­на мож­но вспом­нить. Или Бо­ри­са Пан­ки­на. По­кой­ных Иго­ря Алек­се­е­ва и Ва­ле­рия Про­ко­ши­на». В разное время на сайте публиковали свои произведения также Яшка Казанова и другие известные поэты. Например, Бахыт Кенжеев признался, что ради эксперимента разместил на сайте стихи, написанные от лица своей пародийной литературной маски по имени «Ремонт Приборов»: «Пару лет назад я совершил довольно некрасивый поступок. А именно: разместил очередные патриотические стихи Ремонта Тимофеевича (под другим именем) на сайте „Стихи.ру“. Там был и беловежский сговор, и американские империалисты, и всё прочее. К моему великому смущению, читатели прислали пару десятков восторженных отзывов…»

Известные авторы

Как сообщает Дмитрий Кравчук, на сайте размещалась реклама рок-оперы Евгения Евтушенко «Идут белые снеги»: «Для поддержки рок-оперы „Идут белые снеги“ его пресс-служба попросила нас провести рекламные мероприятия на сервере Стихи.ру. Мы сделали для него страничку и опубликовали там некоторые стихи. Это была целая рекламная кампания с розыгрышами приглашений на рок-оперу, с конкурсами пародий на Евгения Александровича и пр. А ведь это Евтушенко, которому, казалось бы, никакая реклама не нужна. Тем не менее он счёл необходимым проанонсировать своё мероприятие в Сети и привлечь интернет-аудиторию». По заявлению Кравчука на сайте также есть две страницы Андрея Вознесенского: «Размещал он стихи и на нашем сайте, правда, не сам, а через своего секретаря. Кстати, на сайте было две его страницы: одна под реальной фамилией, другая — под псевдонимом. Что любопытно, на первой читатели оставляли восторженные или, наоборот, критические отзывы, кипели жаркие дискуссии, а вторая так и осталась никому не известной, хотя на ней тоже были размещены стихи мэтра».

Мероприятия

При поддержке сайта еженедельно проходят встречи поэтов в клубе «Алиби», Государственном литературном музее, Российской государственной библиотеке искусств.

Среди авторов сайта проводится отбор на национальную премию «Поэт года».

Также с 2012 года действует совместный литературно-критический проект портала и газеты "Вечерняя Москва". Он представляет собой телевизионный интернет-проект, в котором принимают участие приглашенные поэты и критики. Конкурс проходит в несколько этапов. В рамках каждого из них в студию приходят три поэта, которые по очереди выходят на сцену и читают свои стихи, после чего критики высказывают свое мнение. В финале сезона участники проекта борются за звание "Народный поэт".

В 2013 году проект получил диплом «За сохранение традиций отечественной литературы и русского языка» от Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям.

Издательство

Существует издательский отдел сайта (где авторам предлагаются платные услуги за публикацию их произведений от 500 руб. за страницу) — издательство «Авторская книга», выпустившее более 200 книг.

Ссылки

• [www.stihi.ru Сайт Стихи.ру]
• [www.kravchuk.ru/articles/rggu2006.html Свободная публикация в Интернете как новое явление в литературе]
• [www.1tv.ru/news/other/190397 Поэтический бум в виртуальной реальности]

Отрывок, характеризующий Стихи.ру

– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.