Столяров, Кирилл Сергеевич

Кирилл Столяров
Имя при рождении:	Кирилл Сергеевич Столяров
Дата рождения:	28 января 1937(1937-01-28)
Место рождения:	Москва, СССР
Дата смерти:	11 октября 2012(2012-10-11) (75 лет)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Профессия:	актёр, телеведущий
Карьера:	1947—2012

Кири́лл Сергеевич Столяро́в (1937 — 2012) — актёр театра и кино, телеведущий. Член КПСС с 1971 года.

Биография

Кирилл Столяров родился 28 января 1937 года в Москве в семье известного актёра Сергея Столярова. Кирилл пошёл по стопам отца и поступил во ВГИК. Ещё во время учёбы Кирилл Столяров снялся в четырёх фильмах: «Сердце бьется вновь», «Повесть о первой любви», «Сверстницы», «Человек человеку». После окончания ВГИК были фильмы «Им было девятнадцать», «Жизнь сначала», «Последние залпы», «Спроси своё сердце», «Пётр Рябинкин».

С 1959 года Кирилл Столяров работал в Театре-студии киноактёра. Помимо работы в театре и кино много гастролировал с концертами, подготовил несколько сольных программ, в которых читал стихи С. А. Есенина. В 1972 году в фильме «А зори здесь тихие» сыграл своего отца. В конце 1980-х годов Столяров был назначен главным режиссёром Театра-студии киноактёра.

С 1991 года стал работать на телевидении, где в качестве автора и ведущего подготовил цикл передач «Актёры и судьбы» о выдающихся артистах отечественного кино, а также вёл рубрику «Минувшее» о лучших исторических фильмах, цикл программ «Андреевский флаг», приуроченный к 300-летию русского флота, программу «Новый иллюзион».

Кирилл Сергеевич Столяров являлся советником руководителя Федеральной службы телевидения и радио России, президентом культурно-просветительного фонда имени Сергея Столярова. Фонд помогает актёрам, находящимся на пенсии. Фондом была создана обширная программа по возрождению памятников русской книжности, в рамках которой были восстановлены и переизданы редчайшие и ценнейшие раритетные издания из библиотеки царской семьи. Задачей проекта была популяризация и доступность этих бесценных изданий библиофилам, исследователям и интересующимся читателям в библиотеках страны. Восстановлено множество миниатюр из Лицевого и Летописного жития преподобного Сергия, Радонежского чудотворца, из практически утраченной книги. Так же были выпущены аудио-версии бесценных книг, цикл телевизионных познавательных программ и радио-передач. Создана программа возрождения русской культуры для школьников, в рамках которой в учебные заведения раздавались комплекты классических российских фильмов высочайшего художественного и культурного качества, замещенных малограмотным зарубежным массовым продуктом.

Умер поздним вечером 11 октября 2012 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Семья

• отец — Столяров, Сергей Дмитриевич
• мать — Ольга Борисовна Константинова
• жена — Нина Феодосьевна Головина
• сын — Столяров, Сергей Кириллович
• дочь — Екатерина Кирилловна Столярова

Творчество

Роли в театре

• «Иван Васильевич» М. А. Булгакова

Фильмография

1. 1947 — Голубые дороги — ученик в классе
2. 1956 — Сердце бьётся вновь… — Павел Петрович Балашов, солдат
3. 1957 — Повесть о первой любви — Митя Бородин
4. 1958 — Человек человеку — ведущий
5. 1959 — Сверстницы — Юрочка
6. 1960 — Им было девятнадцать — Анатолий Бесков
7. 1960 — Последние залпы — Иржи, чех
8. 1961 — Жизнь сначала — Коля Лебедев
9. 1964 — Секретарь обкома — Виталий Птушков
10. 1964 — Спроси своё сердце — Фёдор Коржавин
11. 1965 — Да здравствует Республика! — Саша (нет в титрах)
12. 1966 — Нет и да
13. 1967 — Таинственный монах — Рыжов
14. 1968 — Наш дом на земле
15. 1970 — Когда расходится туман — Геннадий Дьяконов, бакенщик, браконьер
16. 1970 — Морской характер — лейтенант, морской пехотинец
17. 1972 — А зори здесь тихие — Сергей Дмитриевич Столяров
18. 1972 — Пётр Рябинкин — лейтенант Черных, командир взвода Сибирской дивизии
19. 1976 — Голубой портрет — Валентин, отец Тани
20. 1976 — Обелиск — немецкий офицер
21. 1979 — Белая мазурка — Пётр Бардовский
22. 1980 — Корпус генерала Шубникова
23. 1980 — Линия жизни — Полынов
24. 1980 — Такие же, как мы
25. 1981 — Портрет жены художника — Николай Петрович
26. 1986 — Рысь возвращается — браконьер
27. 1991 — Кровь за кровь — Афанасьев
28. 1992 — Чёрный квадрат — Абрикосов

Ссылки

• [actors.khv.ru/s/stolyarovk.htm Кирилл Столяров]

Отрывок, характеризующий Столяров, Кирилл Сергеевич

– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!