Сёкэн (императрица)

Императрица Сёкэн<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
императрица-консорт Японии
11 января 1869 — 30 июля 1912
Предшественник:	Эйсё
Преемник:	Тэймэй
Рождение:	9 мая 1849(1849-05-09) Киото
Смерть:	9 апреля 1914(1914-04-09) (64 года) Нумадзу
Имя при рождении:	Итидзё Масако
Отец:	Итидзё Тадака
Мать:	дочь принца Фусими Кунииэ
Супруг:	Император Мэйдзи
Дети:	не имела, но наследник Император Тайсё
Награды:

Императрица Сёкэн (яп. 昭憲皇后 Сё:кэн-ко:го:, 9 мая 1849 года — 9 апреля 1914 года) — японская императрица-консорт (не царствующая), жена императора Мэйдзи и приёмная мать императора Тайсё. Настоящее имя Итидзё Масако (яп. 一条 勝子). Была третьей дочерью Итидзё Тадаки, левого министра и главы ветви Итидзё рода Фудзивара, и его жены, дочери принца Фусими Кунииэ. Была помолвлена с императором Мэйдзи 2 сентября 1867 года, причём против её кандидатуры было существенное возражение — она была на три года старше жениха. Вопрос решился изменением года её рождения в бумагах с 1849 на 1850. К моменту помолвки она знала японскую поэзию, китайский язык, владела искусством чайной церемонии и икэбаны.

После обручения она взяла имя Харуко (яп. 美子). Вскоре стало ясно, что рожать детей императрица не может. У императора Мэйдзи было 15 детей (из которых выжило только пятеро) от пяти фрейлин, и Харуко усыновила Ёсихито, старшего сына, рождённого от наложницы. Таким образом Ёсихито вошёл в императорскую семью и после смерти императора Мэйдзи стал новым императором. С 1886 году Харуко начала гораздо чаще участвовать в публичных мероприятиях, периодически заменяя своего супруга. 30 июля того же года, во время выпускных экзаменов в школе, где учились дочери аристократов, императрица впервые появилась на публике в европейском платье, чем подала знак, что теперь женщинам в Японии также следует одеваться в европейскую одежду. Сама Харуко после смерти мужа получила титул вдовствующей императрицы (яп. 皇太后 Ко:тайго:) и пережила императора Мэйдзи лишь на два года, скончавшись в 1914 году и получив посмертное имя Сёкэн.

Ссылки

• Левшова Н. [japanstudies.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=732 Императрица Харуко. Жена Реформатора]. Японоведение в России (1 октября 2015). Проверено 11 июля 2016. [web.archive.org/web/20160711175836/japanstudies.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=732 Архивировано из первоисточника 11 июля 2016].

Отрывок, характеризующий Сёкэн (императрица)

– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.