Тэймэй (императрица)
| Садако яп. 貞明皇后<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 12 июля 1912 — 25 декабря 1926 | |||
| Предшественник: | Сёкэн | ||
| Преемник: | Кодзюн | ||
| Рождение: | 25 июля 1884 Токио | ||
| Смерть: | 17 мая 1951 (66 лет) Хатиодзи, Токио | ||
| Имя при рождении: | Принцесса Кудзё Садако | ||
| Отец: | Кудзё Мититака | ||
| Мать: | Нома Икуко | ||
| Супруг: | Император Тайсё | ||
| Награды: |
| ||
Императрица Тэймэй (яп. 貞明皇后 Тэймэй ко:го:, имя при рождении Садако Кудзё; 25 июля 1884, Токио — 17 мая 1951, Хатиодзи) — японская императрица, супруга императора Тайсё и мать императора Хирохито (Сёва).
Содержание
Биография
Принцесса Садако Кудзё родилась 25 июля 1884 года в Токио в семье принца Кудзё Мититаки и его супруги Номы Икуко.
25 мая 1900 года Садако вышла замуж за тогда ещё наследного принца Японии Ёсихито, будущего императора Тайсё. Супруги стали проживать не в императорском дворце, а в недавно отстроенном дворце Акасака в Токио. Родив в 1901 году сына и наследника престола Японии, принцесса Садако стала первой наследной принцессой и будущей женой императора, которая родила наследника после 1750 года.
12 июля 1912 года её супруг стал императором, Садако получила титул императрицы Японии. У её супруга было слабое здоровье, он страдал психическими расстройствами. По этой причине императрица оказывала большое влияние на императорский двор, активно продвигала движение Красного креста в Японии. Отношения в императорской четы были очень хорошими, о чём свидетельствует тот факт, что у императора за годы брака не было ни одной наложницы и то, что императрица смогла родить супругу четверых сыновей. Император тем самым прервал многолетнюю традицию в японском императорском доме заводить наложниц.
После смерти императора 25 декабря 1926 года Садако стала вдовствующей императрицей. Она яростно противилась участию Японии во Второй мировой войне, что вызвало конфликт с сыном Хирохито.
Скончалась вдовствующая императрица в возрасте 66 лет 17 мая 1951 года во дворце Омия в Токио и была похоронена рядом с мужем в императорском мавзолее в Токио. Посмертно ей был присвоен титул императрицы Тэймэй.
Титулы
- 25 июля 1884 — 25 мая 1900: Принцесса Садако Кудзё
- 25 мая 1900 — 30 июля 1912: Её Императорское Высочество Кронпринцесса Японии
- 30 июля 1912 — 25 декабря 1926: Её Императорское Величество Императрица-консорт Японии
- 25 декабря 1926 — 17 мая 1951: Её Императорское Величество Вдовствующая императрица Японии
- Посмертный титул: Её Императорское Величество Императрица Тэймэй
Галерея
- Empress Teimei at coronation in 1912.jpg
Императрица после коронации в дзюни-хитоэ и с причёской осубэракаси, 1912 год
- Emperor Taisho's sons 1921.jpg
Четверо сыновей императрицы в 1921 году: Хирохито, Титибу, Такамацу и Микаса
- Empress Sadako with Prince of Wales in 1922.jpg
Императрица Садако вместе с сыном Хирохито и принцем Уэльским Эдуардом, будущим королём Эдуардом VIII
- HIM the Empress' personal visit.jpg
Императрица посещает госпиталь, куда поступали жертвы великого землетрясения Канто в 1923 году
- Empress Teimei and Crown Prince Akihito.JPG
Императрица вместе с внуком Акихито в 1949
Напишите отзыв о статье "Тэймэй (императрица)"
Литература
- Herbert Bix, Herbert P. (2000). Hirohito and the Making of Modern Japan. New York: HarperCollins. ISBN 0-060-19314-X; ISBN 978-0-060-19314-0; [www.worldcat.org/oclc/247018161 OCLC 247018161]
- Fujitani, Takashi. (1998). Splendid Monarchy: Power and Pageantry in Modern Japan.. Berkeley: University of California Press. ISBN 0520202376; ISBN 9780520202375; [www.worldcat.org/oclc/246558189 OCLC 246558189] — Reprint edition, 1998. ISBN 0520213718
- Edwin Palmer Hoyt, Edwin P. (1992). Hirohito: The Emperor and the Man. New York: Praeger Publishers. ISBN 0-275-94069-1; ISBN 978-0-275-94069-0; [www.worldcat.org/oclc/23766658 OCLC 23766658]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Тэймэй (императрица)
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
