Таюрский, Андрей Иванович
Поделись знанием:
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
| Андрей Иванович Таюрский | ||
 генерал-майор авиации А. И. Таюрский | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения |
с. Таюра, Усть-Кутская волость, Киренский уезд, Иркутская губерния, Российская Империя | |
| Дата смерти | ||
| Место смерти |
неизвестно | |
| Принадлежность | ||
| Род войск |
авиация | |
| Годы службы | ||
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | |
| Командовал |
ВВС Западного фронта | |
| Сражения/войны | ||
| Награды и премии |
| |
Андрей Иванович Таюрский (1900[1] или 1901[2], совр. с. Таюра Усть-Кутского района Иркутской области — 23 февраля 1942, место смерти неизвестно) — лётчик-истребитель, генерал-майор авиации (1940), заместитель командующего Военно-воздушными силами Западного Особого военного округа в начале Великой Отечественной войны. После самоубийства генерал-майора авиации Героя Советского Союза И. И. Копца возглавил ВВС Западного фронта, на него легла вся тяжесть первых боёв в Белоруссии и ответственность за разгром авиации Западного фронта в первые дни войны.
Содержание
Биография
Русский, родился в глухой тайге, в селе Таюра в семье крестьянина.
Военная служба
- В 1919 году мобилизован в армию Колчака. После разгрома белогвардейцев — на военной службе в РККА;
- 1920 год — курсант курсов комсостава РККА;
- 1920—22 — на командных и штабных должностях;
- 1922—23 — командир батальона;
- 1923—26 — курсант 1-й военной школы летчиков, член ВКП(б) с 1926 года[3];
- 1926—27 — младший лётчик;
- 1927—29 — инструктор-лётчик 2-й военной школы летчиков в Борисоглебске;
- 1929—31 — командир звена, командир корабля, командир отряда;
- 1931—34 — помощник командира авиаэскадрильи;
- 1934—36 — слушатель Военно-воздушной академии;
- 1936—40 — командир тяжелобомбардировочной авиаэскадрильи, тяжелобомбардировочной авиабригады;
- С 20 февраля 1940 года — полковник, командир 72-го смешанного авиационного полка; 4 июня 1940 года был аттестован на звание генерал-майора авиации.
- с 8 августа 1940 года - командир 26-й авиационной дивизии
- В 1941 году назначен на должность заместителя командующего ВВС ЗОВО. После самоубийства генерал-майора И. И. Копца сменил его в должности[4]. Пробыл качестве командующего ВВС Западного фронта совсем недолго и 8 июля 1941 года был арестован[5].
Расстрел
Под следствием признал, что в руководстве ВВС Западного фронта проявил бездеятельность, в результате которой вверенные ему войска понесли большие потери в людях и материальной части[1].
Расстрелян 23 февраля 1942 года вместе со многими другими военачальниками, в том числе Е. С. Птухиным, П. И. Пумпуром, А. П. Ионовым, Н. А. Ласкиным.
Реабилитация
Реабилитирован посмертно в 1958 году. Приговор был отменён по вновь открывшимся обстоятельствам и дело было прекращено за отсутствием состава преступления.
Напишите отзыв о статье "Таюрский, Андрей Иванович"
Ссылки
- [militera.lib.ru/memo/russian/krasovsky/index.html На сайте "Военная литература"]
Примечания
- ↑ 1 2 [stalin.memo.ru/spravki/15-17.htm Записка Л. П. Берии]
- ↑ [www.fedy-diary.ru/?p=3028 Д. Н. Егоров. Разгром Западного фронта. — Ч. 4.]
- ↑ Возможно, в 1926 году был восстановлен в ВКП(б), так как на сайте общества «Мемориал» есть сведения, что в 1922 году вышел из РКП(б) из-за несогласия с полититкой нэпа.
- ↑ [militera.lib.ru/h/hazanov_db2/04.html Д. Б. Хазанов. 1941. Война в воздухе. Горькие уроки. — М.: Яуза, Эксмо, 2006.]
- ↑ [books.google.com/books?id=p0AEyZTRAvcC&pg=PA182#v=onepage&q&f=false Трибунал для героев - Google Books]
Литература
- Черушев Н. С., Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937—1941. Биографический словарь. — М.: Кучково поле; Мегаполис, 2012. — С. 471—472. — 496 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-9950-0217-8.
Отрывок, характеризующий Таюрский, Андрей Иванович
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
