Трошин, Александр Степанович
| Александр Трошин | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
Александр Степанович Трошин (1942, Москва — 2008, там же) — советский и российский киновед, специалист по кинематографу Венгрии. Основатель журнала «Киноведческие записки».
Биография
Выпускник киноведческого факультет ВГИКа (1971, мастерская Е. Смирновой). Кандидат искусствоведения (1977).
С 1974 года работал в НИИ теории, истории кино (НИИК), был заведующим сектором междисциплинарных исследований (с 1991 года). Преподавал во ВГИКе (с 1991) и в РГГУ (с 1996)[1]. Зарекомендовал себя как «прекрасный педагог», среди его выпускников — специалисты, «определяющие лицо современной кинематографической науки»[2].
В 1988 году основал «один из самых серьёзных кино-журналов в мире»[2] «Киноведческие записки» и руководил его изданием как главный редактор. В 1995—1997 годах также возглавлял редакцию журнала «Читальный зал». В 1994 году стал председателем правления фонда «Эйзенштейновский центр исследований кинокультуры»[1], где вёл активную издательскую деятельность (подготовил, в частности, собрания сочинений Сергея Эйзенштейна и Дзиги Вертова)[2].
Был признанным[2] специалистом по венгерскому кино, которому посвятил несколько книг. Активно публиковал научные и популярные статьи, которые выходили как в сборниках, так и в периодике — в журналах «Искусство кино», «Киноведческие записки», «Экран», «Советский экран», «Киносценарии», газетах «Экран и сцена», «Литературная газета» и других изданиях. Выступал организатором и научным руководителем ретроспектив московского Музея кино. Принимал участие во многих международных кинофестивалях и конференциях[1].
Умер 24 апреля (по другим сведениям — 23-го[2]) 2008 года[1].
Семья
- Жена — киновед и редактор Нина Александровна Дымшиц (р. 1949).
- Дочь — Софья Александровна Трошина (р. 1985).
Награды и премии
- Орден Министерства культуры Венгрии «Знак почёта» (1986)
- Вторая премия Союза кинематографистов СССР за издание журнала «Киноведческие записки» (1988)
- Премия Гильдии киноведов и кинокритиков России (1996, 1999, 2002, 2007, 2008)
Избранная библиография
- Кинорежиссер Андраш Ковач[3]. М., 1979
- Кино и телевидение. М., 1981
- Поэзия плюс юмор плюс кино. М., 1983
- Кино Венгрии. М., 1985
- Венгерское кино: 70—80-е годы. М., 1986
- Страна Янчо. М., 2002
- Время останавливается. М., 2002
Напишите отзыв о статье "Трошин, Александр Степанович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [old.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=1&e_person_id=937 Трошин Александр Степанович]. «Энциклопедия отечественного кино». Проверено 9 ноября 2014.
- ↑ 1 2 3 4 5 Евгений Марголит, Петр Багров. [seance.ru/blog/troshin/ Умер Александр Трошин]. «Сеанс» (29 апреля 2008). Проверено 9 ноября 2014.
- ↑ о режиссёре Андраше Коваче
Ссылки
- [www.kinozapiski.ru/ru/authors/sendvalues/279/ Публикации Александра Трошина в журнале «Киноведческие записки»]
Отрывок, характеризующий Трошин, Александр Степанович
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
