Бурлак, Тарас Александрович

Тарас Бурлак
Общая информация
Полное имя	Тарас Александрович Бурлак
Родился	22 февраля 1990(1990-02-22) (34 года) Владивосток, СССР
Гражданство	Россия
Рост	191 см
Вес	87 кг
Позиция	центральный защитник
Информация о клубе
Клуб	Рубин
Номер	90
Карьера
Молодёжные клубы
	Аквалайн (Владивосток)
2003—2008	Локомотив (Москва)
Клубная карьера*
2008—2013	Локомотив (Москва)	56 (1)
2009	→  Волга (НН)	2 (0)
2014—н.в.	Рубин	14 (0)
2015—2016	→  Крылья Советов	40 (1)
Национальная сборная**
2008—2009	Россия (юнош.)	6 (0)
2010—2013	Россия (мол.)	10 (3)
2011	Россия	1 (0)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 31 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Тара́с Алекса́ндрович Бурла́к (22 февраля 1990, Владивосток, СССР) — российский футболист, центральный защитник казанского «Рубина».

Биография

Тарас Бурлак родился во Владивостоке в семье моряка дальнего плавания, корабельного электромеханика. Уже в детстве заинтересовался футболом — в связи с существенно отличающимся от Европы часовым поясом все матчи и обзоры отец записывал ему на видеомагнитофон, и мальчик сразу после школы бежал их смотреть, откладывая уроки на вечер. Прямые трансляции удавалось посмотреть крайне редко, только во время каникул или когда отец был дома. В 1999 году после увиденного финала Лиги чемпионов Бурлак начал болеть за «Манчестер Юнайтед» и поставил себе цель — когда-нибудь выйти в основном составе этой команды.

До 13 лет занимался футболом в родном городе, в детстве играл в нападении и немало забивал, однако затем перешёл в защиту. «В то время нормальных полей во Владивостоке в принципе не было. Играли обычно на гари — смеси песка и камней. Коленки всё время ободраны. Даже когда на резиновое поле выходили, уже радовались». Выступал за местный клуб «Аквалайн» под руководством тренера Виктора Лукьянова, одержал победу на турнире «Кожаный мяч» в городе Иваново и был признан лучшим защитником соревнований, после чего его заметили скауты ведущих московских клубов. Имел предложения от ЦСКА и «Спартака», но выбрал «Локомотив», в основном по той причине, что там уже играл его приятель по владивостокской команде Семён Фомин. В 2003—2006 годах учился в Центре спорта и образования «Локомотив», с 2007 года играл за дублирующий состав команды.

Профессиональная карьера

За московский клуб дебютировал в сентябре 2008 года, сыграв в матче за Кубок России против подольского «Витязя». Следующий сезон провёл в дубле «Локомотива» и немного в аренде в нижегородской «Волге», за которую сыграл всего лишь в одном матче. «Понял, что взяли до кучи, особо на меня не рассчитывая. Очень бестолково съездил, но спасибо Сёмину — продолжал в меня верить». Вернувшись из аренды, Бурлак после ещё полугода в дубле смог пробиться в основной состав: в июле дебютировал в Премьер-лиге, а спустя месяц — в еврокубках.

В первом же туре сезона 2011/12 забил свой первый гол за «Локомотив» в ворота московского «Динамо», во второй половине чемпионата выиграл конкуренцию у Яна Дюрицы и окончательно закрепился в основном составе, во многом благодаря доверию тренера Жозе Коусейру, который в одном из интервью назвал его лучшим игроком молодёжной сборной России. 6 ноября в матче против ЦСКА получил серьёзную травму, надрыв связок голеностопного сустава, в результате чего вынужден пропустить как минимум три недели. По окончании сезона решением Исполкома РФС включён в список 33 лучших футболистов чемпионата, занял третье место в категории «правый центральный защитник».

29 января 2014 года стал футболистом казанского «Рубина», подписав долгосрочный контракт с клубом на 4,5 года. Сумма трансфера составила 4,5 миллиона евро. Дебютировал за «Рубин» 20 февраля в матче против «Бетиса» (1:1) в Лиге Европы. Однако закрепиться в составе казанцев Бурлак не сумел.

Зимой 2015 года Тарас перешёл на правах аренды в «Крылья Советов» до конца сезона, аренда была продлена и на сезон 2015/16.

В сборной

Начиная с 2010 года Бурлак регулярно принимал участие в матчах молодёжной сборной, в общей сложности провёл за неё восемь сравнительно успешных игр и забил два мяча. 11 октября 2011 года в матче против Португалии, выигранном со счётом 2:1, вышел на поле в статусе капитана, а комментатор Василий Уткин сравнил его с известным английским защитником Джейми Каррагером. Во взрослую сборную впервые был вызван 1 июня 2011 года, однако в тот же день главный тренер команды Дик Адвокат пояснил, что Бурлак приглашён исключительно на одну тренировку, чтобы обеспечить возможность игры 11 на 11, больше же на этом сборе в занятиях с главной национальной сборной его участие не планируется. В дальнейшем, тем не менее, Тарасу пришло приглашение на товарищеский матч с Камеруном, футболист дебютировал за национальную сборную 7 июня в начале второго тайма, заменив Василия Березуцкого.

Бурлак не попал в заявку на чемпионат Европы 2012 года из-за того, что неудачно сыграл в последних матчах чемпионата России, а также из-за отсутствия опыта. Вместо него взяли Романа Шаронова, который постоянно и успешно играл за «Рубин» Участник Чемпионата Европы по футболу среди молодёжных команд 2013 года.

Статистика

Клубная

По состоянию на 31 июля 2016

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Еврокубки		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Локомотив	2008	0	0	1	0	0	0	1	0
	2010	3	0	1	0	1	0	5	0
	2011/12	35	1	3	0	6	0	44	1
	2012/13	17	0	1	0	0	0	18	0
	2013/14	1	0	1	0	0	0	2	0
	Итого	56	1	7	0	7	0	70	1
→ Волга (НН)	2009	2	0	0	0	0	0	2	0
Рубин	2013/2014	2	0	0	0	2	0	4	0
	2014/2015	2	0	0	0	0	0	2	0
	Итого	4	0	0	0	2	0	6	0
→ Крылья Советов	2014/2015	12	1	0	0	0	0	12	1
	2015/2016	28	0	2	0	0	0	30	0
	Итого	40	1	2	0	0	0	42	1
Всего за карьеру		102	2	9	0	9	0	120	2

Международная

По состоянию на 20 апреля 2015

Матчи и голы Бурлака за сборную России  

№	Дата	Соперник	Счёт	Голы Бурлака	Турнир
1	7 июня 2011	Камерун	0:0	-	Товарищеский матч

Итого: 1 матч / 0 голов; 0 побед, 1 ничья, 0 поражений.

Достижения

• Включён в список 33 лучших футболистов чемпионата России: 2011/12 (№ 3)

Ссылки

• [www.fclm.ru/ru/team/players/player/?id_4=2135 Профиль на официальном сайте «Локомотива»]
• [www.rusteam.permian.ru/players/burlak.html Профиль на сайте «Сборная России по футболу»]
• [fclm.ucoz.com/load/taras_burlak/1-1-0-5 Профиль на сайте «Локомотива»]

Отрывок, характеризующий Бурлак, Тарас Александрович

– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.