Фитцингер, Леопольд
Леопольд Фитцингер | |
нем. Leopold Joseph Franz Johann Fitzinger | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Дата смерти: |
20 сентября 1884 (82 года) |
Место смерти: | |
Страна: |
Австрийская империя, Австро-Венгрия |
Научная сфера: | |
Альма-матер: |
Систематик живой природы | ||
Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «Fitzinger».
|
Леопольд Йозеф Франц Иоганн Фитцингер (нем. Leopold Joseph Franz Johann Fitzinger) — австрийский зоолог.
Биография
В 14 лет он стал сперва учеником аптекаря, а затем начал изучение ботаники в университете Вены у Николауса Йозефа фон Жакена. Он бросил учёбу в 1817 году, чтобы в 15 лет в качестве добровольного стажёра в Венском музее естествознания под руководством Карла Франца Антона фон Шрейберса принять осиротевшую коллекцию рептилий и рыб. Так как в императорском Кабинете естествознания не имелось штатной должности, Фитцингер был принят в 1821 году на место секретаря в представительстве от земли Нижняя Австрия, время от времени покидая пост, чтобы продолжить заботиться о музейной коллекции.
Лишь в 1844 году Фитцингер был приглашён в качестве руководителя коллекции рептилий и млекопитающих. В 1861 году он подал в отставку, а в 1863 году стал директором построенного в Мюнхене в Английском саду зоопарка. В Будапеште он также устроил новый зоопарк, однако не присутствовал на его открытии. В 1873 году он вернулся в Хитцинг, где скончался в 1884 году.
Теория и труды
Под влиянием натурфилософских взглядов своих коллег Лоренца Окена, Иоганна Баптиста фон Спикса и Иоганна Якоба Каупа Фитцингер был убеждён, что разнообразие живых организмов соответствует заданному, неизменному порядку. Следовательно, в классификации животного царства должны обязательно найтись числа 3 и 5. Он выбрал только таксономические сочетания, которые соответствовали этой схеме и отклонил теорию эволюции Чарльза Дарвина.
Фитцингер разработал широкий спектр тем в области зоологии.
Одну из своих наиболее важных работ, Фитцингер опубликовал в 1826 году. Она называлась «Новая классификация рептилий по их природному родству» (Neue Classification der Reptilien nach ihrer natürlichen Verwandtschaft)и частично основывалась на работе его друзей Фридриха Вильгельма Гемприха и Генриха Бойе. После многочисленных поездок по стране, он написал в 1832 году «Список млекопитающих, рептилий и рыб, обитающих в эрцгерцогстве Австрия» (Verzeichnis der im Erzherzogthum Österreich vorkommenden Säugethiere, Reptilien und Fische).
Научное значение в то время имел его «Проект систематизации черепах, в соответствии с принципами естественных методов» 1835 года (Entwurf einer systematischen Anordnung der Schildkröten, nach den Grundsätzen der natürlichen Methode).
В 1843 году появилась следующая главная работа «Система рептилий» (Systema Reptilium). Затем вышли в свет труды «Über den Proteus anguineus Auctorum» (1850) и «Die Ausbeute der österreichischen Naturforscher an Säugethieren und Reptilien während der Weltumseglung Sr. Majestät Fregatte Novara» (1861).
В 1876 году он написал «Собака и её породы. История одомашнивания, формы, породы и гибриды» (Der Hund und seine Racen. Naturgeschichte des zahmen Hundes, seiner Formen, Racen und Kreuzungen).
Многие описанные им роды и виды животных и сегодня по-прежнему актуальны.
Почести
В знак признания своих научных работ Леопольд Фитцингер был удостоен почетной докторской степени университета Кёнигсберга (1833) и Университета Галле (1834).
Академии в Вене, Неаполе, Филадельфии и многочисленные ассоциации учёных избрали его почётным членом.
Напишите отзыв о статье "Фитцингер, Леопольд"
Отрывок, характеризующий Фитцингер, Леопольд
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.
Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.