Форд, Джеффри
Поделись знанием:
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.
Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.
Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
| Джеффри Форд | |
| Jeffrey Ford | |
 Джеффри Форд, 2006 год | |
| Место рождения: |
Уэст-Айлип, Лонг-Айленд, Нью-Йорк |
|---|---|
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
Писатель, учитель |
| Годы творчества: | |
| Направление: | |
| Жанр: | |
| Дебют: |
«The Casket», 1981 год |
| Премии: | |
Джеффри Форд (англ. Jeffrey Ford) — американский писатель, пишущий в жанрах фантастики, НФ, фэнтези, мистика.
Содержание
Биография
Джеффри Форд родился 8 ноября 1955 года. Его детство прошло в городе Уэст-Айлип (англ. West Islip), на острове Лонг-Айленд (штат Нью-Йорк). Окончив школу и сдав экзамен на получение регентской стипендии, Джеффри поступил в местный муниципальный колледж, но отучившись один семестр, Форд ушел из колледжа, провалив все экзамены. После этого он работал в различных механических мастерских, магазинах и на складах, занимался добычей моллюсков (в Great South Bay). Скопив за несколько лет такой жизни достаточно денег, Форд вновь вернулся в тот же самый муниципальный колледж и прилежно учился там два года, подрабатывая по ночам грузчиком. После колледжа он поступил в Нью-Йоркский университет, где посещал курсы лекций по литературному искусству Джона Гарднера. Джон Гарднер даже опубликовал несколько ранних рассказов Джеффри Форда в своем журнале «MSS».
В 1979 году Форд женился на Линн Галлахер (англ. Lynn Gallagher), а в 1981 получил степень магистра. После этого молодая семья переехала в Южную Филадельфию. Джеффри работал помощником преподавателя в нескольких филадельфийских колледжах и одновременно четыре года трудился над докторской диссертацией по литературе в Темпльском университете. В 1988 у них родился первый сын Джексон. К тому времени Форд уже сдал все экзамены, положенные для получения ученой степени, и даже подготовил черновой проект диссертации, который получил одобрение его руководителя. Но с появлением в семье новорожденного вопрос о необходимости постоянной оплачиваемой работы встал особенно остро, и Форд вынужденно оставил работу над диссертацией и поступил на постоянную работу в муниципальный колледж Брукдейл, где Форд преподавал писательское искусство и читал лекции по ранней американской литературе.
В начале 1990-х годов у Форда родился второй сын, Дерек, после чего они переехали в Южный Джерси, сначала в Коллингсвуд, а затем на Медфордские Озера.
Творчество
Дебютным рассказом Джеффри Форда стал «The Casket» (1981). В 1988 году в нью-йоркском издательстве «Space & Time Press» вышел его первый роман «Vanitas». Однако, из-за отсутствия свободного времени (как раз родился второй сын), второй роман Джеффри Форда «Физиогномика» (The Physiognomy, 1997) вышел лишь спустя почти десять лет после первого. Этот роман стал началом фэнтезийной трилогии «Well-Built City» (или «Cley»), которую дополнили появившиеся следом романы «Меморанда» (1999) и «Запределье» (2001).
В 2002 году у Форда выходит исторический («нью-йоркский») триллер с мистико-фэнтезийными мотивами «Портрет миссис Шарбук», а летом 2005 года издается шестой роман писателя — «The Girl in the Glass».
У Джеффри Форда также изданы два сборника — «The Fantasy Writer’s Assistant & Other Stories» (2002 год), и, вышедшая в марте 2006 года, вторая книга его малой прозы — «The Empire of Ice Cream».
Также произведения Форда вошли в состав многих других антологий и сборников под редакцией Элен Датлоу, Терри Уиндлинг, Роберта Силверберга, Эла Саррантонио, Дэвида Хартвелла, Джеффа Вандермеера. Многие рассказы публиковались в различных журналах, в том числе в «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Sci Fiction», «Event Horizon», «Black Gate», «Space & Time» и других изданиях.
Библиография
Романы
- 1988 год — «Vanitas»;
- Трилогия «Отличный Город» (англ. The Well-Built City Trilogy) или цикл «Клэй» (англ. Cley):
- 1997 год — «Физиогномика» (англ. The Physiognomy), лауреат «Всемирной премии фентези» 1998 года;
- 1999 год — «Меморанда» (Memoranda);
- 2001 год — «Запределье» или «Извне» (англ. The Beyond), номинант премии «Локус» в 2002 году;
- 2002 год — «Портрет миссис Шарбук» (англ. The Portrait of Mrs. Charbuque), номинант «Всемирной премии фентези» и премии «Локус» в 2003 году;
- 2005 год — «Девочка в стекле» (англ. The Girl in the Glass) — Премия Эдгара Аллана По;
- 2008 год — «Год призраков» (англ. The Shadow Year), написанный на основе повести «Botch Town» (2006 год), лауреата «Всемирной премии фентези» 2007 года.
Сборники
- 2002 год — «Секретарь писателя и другие истории» (The Fantasy Writer’s Assistant and Other Stories), лауреат «Всемирной премии фентези» и номинант премии «Локус» в 2003 году[1];
- 2006 год — «Империя мороженного» (The Empire of Ice Cream)[2], номинант премии «Брэма Стокера» (Best Fiction Collection) в 2006 году. Согласно опросу «SF Site» среди редакторов сайта, эта книга занимает 6-е место среди лучших НФ и фэнтези книг 2006 года[3].
- 2008 год — «Утопленная жизнь» (The Drowned Life) — по мнению редакторов Amazon.com, этот сборник занимает второе место среди Лучших фантастических книг 2008 года[4].
Рассказы
- 2001 год — «Секретарь писателя» (The Fantasy Writer’s Assistant), номинант премий «Небьюла», «Локус» и «HOMer» в 2001 году;
- 2001 год — «Malthusian’s Zombie», номинант премии «Локус» в 2001 году;
- 2001 год — «The Honeyed Knot», номинант «„Всемирной премии фентези“» и премии «Локус» в 2002 году;
- 2002 год — «Сотворение человека» (Creation)[5], лауреат «Всемирной премии фентези», номинант премий «Хьюго», «Небьюла» и «Локус» в 2003 году;
- 2002 год — «Зеленое слово» (The Green Word), этот рассказ, вместе с рассказом Сотворение человека, вошли в антологию «Лучшее за год: Мистика. Магический реализм. Фэнтези» (The Year’s Best Fantasy and Horror: 16th Annual Collection"), 2002 года;
- 2002 год — «Something by the Sea», номинант премии «Локус» в 2002 году;
- 2002 год — «The Weight of Words», номинант «„Всемирной премии фентези“» и премии «Локус» в 2003 году;
- 2003 год — «The Beautiful Gelreesh», номинант премии «Локус» в 2004 году;
- 2003 год — «Империя мороженого» (The Empire of Ice Cream)[6], лауреат премии «Небьюла» в 2004 году, номинант премии «Хьюго» и «Всемирной премии фентези», «Theodore Sturgeon Award» и «Локус» в 2004 году;
- 2003 год — «The Trentino Kid», номинант премий «International Horror Guild Award» и «Локус» в 2004 году;
- 2004 год — «Вечер в „Тропиках“» (A Night in the Tropics)[7];
- 2005 год — «Человек света» (A Man of Light)[8].
- 2007 год — «Спящий ветер» (The Dreaming Wind), лауреат премии «Небьюла» (лучший рассказ) в 2008 году.
Награды
- 1998 год — «Всемирная премия фэнтези» в номинации Роман (Novel) за «Физиогномика» (1997 год).
- 2003 год — «Всемирная премия фэнтези» в номинации Рассказ (Short Fiction) за «Сотворение человека» (2002 год).
- 2003 год — «Всемирная премия фэнтези» в номинации Сборник (Collection) за «The Fantasy Writer’s Assistant and Other Stories» (2002 год).
- 2003 год — Премия «Небьюла» в номинации Короткая повесть (Novellette) за «Империя мороженого» (2003 год).
- 2004 год — Премия The Fountain Award за рассказ «The Annals of Eelin-Ok» (2004 год)[9].
- 2005 год — Премия Эдгара Аллана По, в номинации Best Paperback Original за «The Girl in the Glass» 2005 года.
- 2005 год — Премия de l’Imaginaire (англ. Grand Prix de l'Imaginaire) в номинации Лучшее иностранное произведение, за «Exo-Skeleton Town» 2005 года.
- 2007 год — «Всемирная премия фэнтези» в номинации Повесть (Novella) за «Город-заплата» (2006 год).
- 2008 год — Премия «Небьюла» в номинации Рассказ (Short Story) за «Спящий ветер» (2007 год).
Интересные факты
- Для переиздания трилогии «Отличный город», художником Джоном Пикачо (John Picacio) был нарисовал триптих, который получается из оставленных обложек всех книг трилогии[10].
Напишите отзыв о статье "Форд, Джеффри"
Примечания
- ↑ [www.goldengryphon.com/fwa-frame.html О «Секретарь писателя и другие истории» на официальном сайте Golden Gryphon Press.] (en)
- ↑ [www.goldengryphon.com/empire-frame.html Об «Империи мороженного» на официальном сайте Golden Gryphon Press.] (en)
- ↑ Малиновский А. [www.outzone.ru/post/1179/ Лучшие НФ и фэнтези книги 2006 года по версии редакторов SF Site] (рус.). Рецензии. О книгах. [www.outzone.ru/ OutZone] (20 февраля 2007 года). Проверено 6 мая 2009. [www.webcitation.org/66Yqpfb8R Архивировано из первоисточника 31 марта 2012].
- ↑ [www.amazon.com/gp/feature.html/ref=amb_link_7834572_8?ie=UTF8&plgroup=1&docId=1000298721&pf_rd_m=ATVPDKIKX0DER&pf_rd_s=center-6&pf_rd_r=0NYNZGGAC4JNEV0ZWRJV&pf_rd_t=101&pf_rd_p=459526401&pf_rd_i=1239030011 Top 10 Books: Science Fiction & Fantasy] (англ.). Books. Best of 2008. Проверено 12 мая 2009. [www.webcitation.org/66YqqKuGz Архивировано из первоисточника 31 марта 2012].
- ↑ Молодчий Р. [www.outzone.ru/post/1216/ Джеффри Форд, Сотворение человека] (рус.). Рецензии. [www.outzone.ru/ OutZone] (13 марта 2007 года). Проверено 6 мая 2009. [www.webcitation.org/66Yqr2pO0 Архивировано из первоисточника 31 марта 2012].
- ↑ Малиновский А. [www.outzone.ru/review/Ford-IceCream Империя мороженого, Форд Джефри] (рус.). Рецензии. [www.outzone.ru/ OutZone] (Июнь 2006 года). Проверено 6 мая 2009. [www.webcitation.org/66YqreQhg Архивировано из первоисточника 31 марта 2012].
- ↑ Рассказ [esli.ru/rubrics/proza/20080802142759proza.html «Вечер в „Тропиках“»] публиковался в журнале «Если», № 8. 2008 год.
- ↑ Рассказ [esli.ru/rubrics/proza/20080606171147proza.html «Человек света»] публиковался в журнале «Если», № 6. 2008 год.
- ↑ [www.speclit.org/Awards/SLFFountainAward/2004.php The Fountain Award] for excellence in the short story.
- ↑ Малиновский А. [www.outzone.ru/post/2031/ Новая обложка трилогии Джеффри Форда] (рус.). О книгах. [www.outzone.ru/ OutZone] (25 декабря 2007 года). Проверено 12 мая 2009. [www.webcitation.org/66YqsEwPO Архивировано из первоисточника 31 марта 2012].
Ссылки
- [www.well-builtcity.com/ Официальный сайт Джеффри Форда] (англ.)
- [www.thedrownedlife.com/ Jeffrey’s World] (англ.) — фанатский сайт Джеффри Форда.
- [www.fantlab.ru/autor1085 Джеффри Форд] на fantlab.ru.
- [14theditch.livejournal.com/ Блог Джеффри Форда].
Отрывок, характеризующий Форд, Джеффри
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.
Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.
Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
