Фуртоуг
Село
Показать/скрыть карты
|
Фуртоуг (ингуш. Фуртоуг) — село в Джейрахском районе Ингушетии, в составе сельского поселения Джейрах.
География
Расположено в Джейрахском ущелье, на вершине отрога Оахар-Лоам Цейлоамского хребта, на правом берегу реки Армхи.
Население
| Численность населения |
|---|
| 2010[2] |
| 0 |
Инфраструктура
В селе 1 улица — Боди-Хаджи[3].
Известные уроженцы
- Чах Ахриев — первый ингушский этнограф, краевед и юрист[4];
- Гапур Ахриев — один из руководителей борьбы за Советскую власть на Северном Кавказе.
Напишите отзыв о статье "Фуртоуг"
Примечания
- ↑ [foto-planeta.com/np/84168/furtog.html Фуртоуг]. Фото-планета. Проверено 26 мая 2015.
- ↑ 1 2 std.gmcrosstata.ru/webapi/opendatabase?id=VPN2002_2010L Всероссийские переписи населения 2002 и 2010 годов
- ↑ [kladr-rf.ru/06/002/001/002/ Ингушетия, Джейрахский район, Сельское поселение Джейрах, Фуртоуг]. КЛАДР РФ. Проверено 26 мая 2015.
- ↑ Зейнеп Дзарахова. [gazeta-serdalo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=1082:------160----&catid=6:cult Чах Ахриев и этнография ингушей (к 160-летию со дня рождения)](недоступная ссылка — история). Сердало (8.12.2010). Проверено 15 января 2013. [www.webcitation.org/6E1MBQgzx Архивировано из первоисточника 29 января 2013].
|
Это заготовка статьи по географии Ингушетии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Фуртоуг
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
