Хамид Алимджан

Хамид Алимджан
узб. Hamid Olimjon
Имя при рождении:	Хамид Алимджанович Азимов
Псевдонимы:	Хамид Алимджан
Дата рождения:	12 декабря 1909(1909-12-12)
Место рождения:	Джизак, Самаркандская область, Туркестанское генерал-губернаторство, Российская империя
Дата смерти:	3 июля 1944(1944-07-03) (34 года)
Место смерти:	Ташкент, Узбекская ССР, СССР
Гражданство:	СССР
Род деятельности:	поэт, драматург, литературный критик, переводчик
Годы творчества:	1928—1944
Язык произведений:	узбекский
Дебют:	«Весна» (1928)

Хами́д Алимджа́н (узб. Hamid Olimjon, настоящее имя — Хами́д Алимджа́нович Ази́мов; 12 декабря 1909 — 3 июля 1944) — узбекский поэт, драматург, литературный критик, представитель узбекской поэтической классики XX столетия.

Биография

Хамид Алимджан родился в 1909 г. в Джизаке. С раннего детства, от матери Камилы и деда Мулло Азима, слышал он множество народных сказок, дастанов и песен. Став писателем, он обратился к фольклору и как собиратель, и как исследователь.

В 1918 году Алимджан поступил в открывшуюся в Джизаке неполную среднюю школу, затем поехал учиться в Самарканд, сначала в училище, а позже в университет. Учился в Узбекской педагогической академии в Самарканде (1928—1931).

В 1928 году вышел первый сборник стихов Алимджана «Весна». Много лет спустя Айбек в своей статье о Хамиде Алимджане подчеркивал символичность этого названия. «Весна» вышла, когда автор переживал свою «весеннюю» пору. Ей соответствовал настрой сборника: оптимистический, романтически приподнятый.

Окончание учёбы в Самарканде и переезд в Ташкент обозначили для Алимджана начало нового, важнейшего биографического и творческого этапа. «Хамид, — вспоминает Уйгун, — приехал в Ташкент следом за мной. Время было скудное: бумаги не было. Мы писали на длинных узких обрезках, которые брали в типографии, но писалось нам хорошо; наверное, поэтому и у меня, и у Хамида навсегда сохранилось пристрастие к узким, длинным бумажным полоскам».

Алимджан много работает как журналист и редактор в газетах и журналах, но продолжает свой литературный труд. В 1930-е годы Алимджан создает большие произведения, навеянные впечатлениями от дастанов в исполнении бахши: «Айгуль и Бахтияр», «Семург».

В 1939 году Хамид Алимджан становится ответственным секретарем Союза писателей Узбекистана и остается на этом посту до своей гибели в 1944 году в автокатастрофе.

Творчество

На поэтическое творчество Алимджана оказали влияние М. Горький и В. В. Маяковский. Хамид Алимджан — один из первых узбекских поэтов, начавших поиски поэтических форм, способных наиболее полно отразить современность. Первый сборник стихов «Весна» опубликован в 1926, но талант автора проявился в его поэмах «Симург» (1939), «Айгуль и Бахтияр» (1938), «Край» (1939), «Счастье» (1940). Лучшее произведение — поэма «Зайнаб и Аман», синтезирующая в себе особенности узбекской поэзии 30-х годов (1938). В годы войны с фашистской Германией написаны поэма «Слезы Роксаны» (1944), сборник стихов «Возьми оружие в руки» (1942), историческая драма «Муканна» (1942—1943), отмеченные зрелым мастерством.

В литературоведческих статьях Алимджан разрабатывал проблемы узбекской классической и современной литературы, взаимосвязи литературы и фольклора, русской и узбекской литератур «Мухаммад Амин Мукими» (1938), «О поэме „Фархад и Ширин“ Навои» (1939), «Навои и наше время» (1940), «Здравствуй, Пушкин!» (1937), « Толстой и узбекский народ» (1938).

Хамид Алимджан перевёл на узбекский язык «Кавказского пленника», «Русалку» А. С. Пушкина, «Бэлу» М. Ю. Лермонтова, «Челкаш» М. Горького.

В память Хамида Алимджана названы станция Ташкентского метрополитена и Каршинский государственный педагогический институт.

Ссылки

• [uzlit.edunet.uz/ Сайт «По страницам узбекской литературы»]
• [www.ziyouz.com/index.php?option=com_content&task=view&id=1192&Itemid=227 Биография]  (узб.)

Отрывок, характеризующий Хамид Алимджан

– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…