Хейер, Джорджетт
Поделись знанием:
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
| Джоржетт Хейер | |
| Georgette Heyer | |
 | |
| Имя при рождении: |
Georgette Heyer |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Georgette Heyer, Stella Martin |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
прозаик |
| Годы творчества: |
1921–1974 |
| Жанр: |
любовный роман эпохи Регентства, любовный роман, исторический роман, детективный роман |
| Язык произведений: |
английский |
| Дебют: |
Черный мотылек/The Black Moth |
| [www.georgette-heyer.com/ rgette-heyer.com] | |
Джорджетт Хейер (англ. Georgette Heyer; 16 августа 1902 — 4 июля 1974) — английская писательница; автор детективных и исторических любовных романов. Считается основательницей жанра «любовный роман эпохи Регентства».
Содержание
Биография
Джорджетт Хейер родилась в Уимблдоне. Её отец, Джордж Хейер, был преподавателем в Кингс Колледж Скул. Её дед по отцу был иммигрантом из России. Она училась в семинарской школе и в Вестминстерском Колледже в Лондоне. В 1925 она вышла замуж за Джорджа Рональда Ружьера, у них был один сын. Муж был горным инженером и Хейер уехала с ним на три года в Восточную Африку. С 1928 по 1929 они жили в Югославии. В начале 1930-х они вернулись в Англию, поскольку муж решил стать юристом. (Сын их, родившийся в 1932, также стал юристом и Королевским Советником). В 1942 г. Джорджетт Хэйер переехала из Сассекса в Лондон.
Творчество
Свой первый роман Хейер написала в 19 лет, и со временем её популярность неуклонно росла. Самые успешные книги писательницы возникли, когда она начала писать исторические любовные романы об эпохе Регентства, периоде, который со временем стал её визитной карточкой. Хейер делала тщательную подготовительную работу, изучая быт этой эпохи. Её хвалили за аккуратное отображение всех мелочей социального кода, этикета, моды, кулинарии, а также аккуратности в отбражении языка. Её произведения повлияли на множество второстепенных писателей. Кроме того, Хейер написала довольно много детективов, где действие происходит в современности (между двумя мировыми войнами). Это классические английские детективы, где действие происходит в высших слоях общества. Романы Д. Хейер критики сравнивали с творчеством «королевы детектива» А. Кристи, которому они если и уступали в запутанности сюжета, то превосходили разработанностью характеров и точностью психологического рисунка. Почти всегда помимо сугубо детективной линии в романе присутствует и любовная.
Библиография
Исторические романы
Большинство исторических романов Хейер в русском переводе носят названия, ничуть не совпадающие с оригинальными английскими.
| Год публ. | Русский перевод | Варианты перевода | Оригинальное название | Описание | Поджанр, истор.период |
|---|---|---|---|---|---|
| 1921 | «Чёрный мотылек» | («Оковы страсти», «Залог любви», «Черная моль») | The Black Moth | Молодой граф становится разбойником | любовный, приключенческий (Регентство) |
| 1923 | The Great Roxhythe | исторический, любовный (Реставрация Стюартов) | |||
| 1925 | «Саймон Холодное Сердце» | («Испытание любовью», «Ледяное сердце», «Сердце воина») | Simon the Coldheart | Исторический роман про Саймона Бовалле, который пленяет француженку Маргарет | исторический, любовный (нач. 15 в.) |
| 1926 | «Тени былого» | («Дьявол и паж», «Тени предков») | These Old Shades | Герцог Эйвон встречает на улицах Парижа девушку, переодетую в пажа и затевает расследование | любовный, приключенческий (Регентство). Сиквел к «Черному мотыльку», но с другими именами. |
| 1928 | «Опасный маскарад» | The Masqueraders | Брат и сестра выдают себя за других в лондонском свете | любовный (Регентство) | |
| 1929 | «Испытание любовью» | («Доминика и Бовалле», «В омуте любви», «Боваллет или влюбленный корсар», «Пленник страсти») | Beauvallet | Английский пират Ник Бовалле захватывает корабль, влюбляется в пассажирку Доминику и отпускает её | исторический, любовный (Елизаветинский период). Сиквел к «Саймону Холодное Сердце», Ник — прапраправнук Саймона, с той же фамилией. |
| 1930 | «Пудра и мушки» | («Горькая любовь», «Уроки куртуазности») | Powder and Patch (The Transformation of Philip Jettan) | Неотесанный провинциал вынужден отправиться в Париж и приобрести лоск | любовный (Регентство) |
| 1931 | «Роковой сон» | («Вильгельм Завоеватель») | The Conqueror | О Вильгельме Завоевателе | исторический, био (11 в.) |
| 1932 | «Дитя дьявола» | («Жертва любви», «Укрощение дьявола», «Обольститель») | Devil’s Cub | Сын герцога Эйвона случайно похищает не ту девушку | любовный, приключенческий (Регентство). Продолжение романа «Тени былого». |
| 1934 | «Брак по расчёту» | («Удобный брак») | The Convenient Marriage | Бесприданнице Лиззи следует выйти замуж за графа, он ей не нравится, зато симпатичен её сестре | любовный (Регентство) |
| 1935 | «Опасное богатство» | («Неотразимый щеголь») | Regency Buck | Лондонский денди неожиданно оказывается опекуном брата и сестры из провинции | любовный (Регентство) |
| 1936 | «Роковое кольцо» | («Кольцо-талисман», «Миражи любви») | The Talisman Ring | Спасшаяся от французской революции аристократка должна выйти замуж за своего скучного кузена | любовный, приключенческий, детектив (Регентство) |
| 1937 | An Infamous Army | Действие происходит в Брюсселе после Ватерлоо | исторический, любовный (Регентство). Сиквел романа «Дитя дьявола» и одновременно романа «Опасное богатство» | ||
| 1938 | «Бегство короля» | Royal Escape | Исторический рассказ о побеге Карла II через кромвельскую Англию | исторический (Английская революция) | |
| 1940 | The Spanish Bride | Ветеран наполеоновских войн майор Смит во время осады Бадахоса чуть не разрушил свою карьеру | любовный, исторический (Регентство) | ||
| 1940 | «Гибельная страсть» | The Corinthian | Сэр Ричард Уиндем собирается жениться на нелюбимой, но тут на его глазах другая совершает побег из дома | любовный (Регентство) | |
| 1941 | «Очаровательная авантюристка» | («Обольстительница», «Искусительница», «Искусительница из игорного дома», «Картежница», «Дочь фортуны») | Faro’s Daughter | Аристократ отправляется спасать своего кузена от влюбленности в содержательницу игорного дома | любовный (Регентство) |
| 1944 | Friday’s Child | Лорду Шэрингему только что отказала из-за его отвратительного характера невеста. Но он вдруг сталкивается с девушкой, влюбленной в него с детства | любовный (Регентство) | ||
| 1946 | «Вдова поневоле» | («Тайные наслаждения») | The Reluctant Widow | Гувернантка соглашается на фиктивный брак, наутро оказывается вдовой и вовлеченной в шпионскую историю | любовный, приключенческий (Регентство) |
| 1948 | «Подкидыш» | The Foundling | Молодому герцогу надоедает все время находится под опекой слуг и он сбегает из дома | любовный, приключенческий (Регентство) | |
| 1949 | «Арабелла» | («Невинный обман») | Arabella | Бесприданница ради шутки распускает слух о своём богатстве | любовный (Регентство) |
| 1950 | «Великолепная Софи» | («В поисках любви») | The Grand Sophy | Энергичная англичанка, пережившая войну с Наполеоном, приезжает из Европы и переворачивает дом своих родственников | любовный (Регентство) |
| 1951 | «Зов сердец» | The Quiet Gentleman | Жервез становится графом и ему приходится разбираться с семейными проблемами | любовный, детектив (Регентство) | |
| 1953 | «Котильон» | («Замужество Китти») | Cotillion | Девушка обязана выйти замуж за одного из своих кузенов, поэтому она соглашается на фиктивную помолвку | любовный (Регентство) |
| 1954 | The Toll-Gate | Драгунский капитан Стейпл возвращается в Англию после победы при Ватерлоо | детектив, любовный (Регентство) | ||
| 1955 | «Цена наследства» | («Цена счастья», «Запутанный клубок», «Переполох в Бате») | Bath Tangle | Две подруги, теперь мачеха и падчерица, после потери главы семьи. Опекуном одной из них отец назначил бывшего жениха | любовный (Регентство) |
| 1956 | «Муслин с веточками» | («Порочная невинность») | Sprig Muslin | Сэр Гарет собирается женится по расчёту, но по дороге подбирает школьницу с бешеным темпераментом | любовный (Регентство) |
| 1957 | «Запретные желания» | («Неравный брак») | April Lady | Молоденькая Нелл замужем за великосветским графом, которого жутко боится | любовный, драма (Регентство) |
| 1957 | «Сильвестр» | («Уловки обольщения») | Sylvester, or the Wicked Uncle | Девушка пишет роман, где главному злодею придаёт черты своего потенциального жениха | любовный, приключенческий (Регентство) |
| 1958 | «Нежданная любовь» | Venetia | Девушка по имени Венеция и её хромой брат-инвалид знакомятся с известным распутником «Злым Бароном». | любовный (Регентство) | |
| 1959 | «Загадочный наследник» | («В плену объятий») | The Unknown Ajax | После смерти старшего сына наследником оказывается сын ткацкой дочери. Он приезжает в поместье | любовный (Регентство) |
| 1961 | «Цена счастья» | («Смятение чувств», «Счастье по контракту») | A Civil Contract | Обедневший виконт женится на богатой не из своего круга | исторический, драма, любовный (Регентство) |
| 1962 | «Идеальный мужчина» | («Верх совершенства», «Само совершенство», «Виртуоз») | The Nonesuch | Лондонский денди, образец вкуса, приезжает в провинцию чтобы вступить во владение наследством | любовный (Регентство) |
| 1963 | «Цвета лжи» | («Под маской») | False Colours | История братьев-близнецов, где один вынужден подменять другого | любовный (Регентство) |
| 1965 | «Фредерика» | Frederica | Высокомерный маркиз по просьбе дальней родственницы представляет её младшую сестру свету | любовный (Регентство) | |
| 1966 | «За порогом мечты» | («Украденная любовь») | Black Sheep | Абигайль надо спасать свою племянницу от охотника за приданым, но тут из Индии приезжает его дядя | любовный (Регентство) |
| 1968 | «Всевластие любви» | Cousin Kate | Бедная кузина Кейт попадает в дом своих богатых родственников, где есть очень властная тетка и странный болезненный двоюродный брат. Не самый удачный и подражательный из романов писательницы. | любовный (Регентство) | |
| 1970 | «Крошка Черити» | Charity Girl | Виконт начинает заботиться о притесняемой девушке-сиротке | любовный (Регентство) | |
| 1972 | «Достойная леди» | Lady of Quality | Леди подбирает сбежавшую из дома юную девушку и готовится к встрече с её злым опекуном | любовный (Регентство) | |
| 1975 | «Мой господин» | My Lord John | Последняя книга писательницы, 1-й роман из неоконченной трилогии про Джона, герцога Бедфордского, брата Генриха V. | исторический, био (15 в.) |
Детективы
- Footsteps in the Dark (1932)
- «Зачем убивать дворецкого?» («Завещание») — Why Shoot a Butler? (1933)
- «Неокончательная улика» («Лакомый кусочек») — The Unfinished Clue (1934)
- «Яд и судьба» («Смерть шута») — Penhallow (1942)
Серия «Inspector Hannasyde»
- «Смерть в колодках» («Цена желаний») — Death in the Stocks (1935)
- «Примите яд, пожалуйста» («Никотин убивает…») — Behold, Here’s Poison (1936)
- «Старуха и болван» — They Found Him Dead (1937)
- «Тупое орудие» — A Blunt Instrument (1938)
Серия «Inspector Hemingway»
- «Так убивать нечестно!» — No Wind of Blame (1939)
- «Рождественский кинжал» — Envious Casca (1941)
- Duplicate Death (1951)
- «Неоконченное расследование» — Detection Unlimited (1953)
Прочее
- Instead of the Thorn (1923)
- Helen (1928)
- Pastel (1929)
- «Упоение страстью» — Barren Corn (1930). Художник женится на продавщице, но она решает освободить его от этого неравного брака.
Рассказы
- A Proposal to Cicely (1922)
- Pursuit
- Runaway Match
- The Bulldog and the Beast
- Linckes' Great Case
- Сборник «Пистолеты для двоих»:
- «Пистолеты для двоих» — Pistols for Two
- «Тайное дело» — A Clandestine Affair
- «Мисс из Бата» — Bath Miss
- «Розовое домино» — Pink Domino
- «Муж для Фанни» — A Husband for Fanny
- «Проделки Трикс» — To Have the Honour
- «Ночь в гостинице» — Night at the Inn
- «Дуэль» — The Duel
- «Риск» — Hazard
- «Сугроб» — Snowdrift
- «Полнолуние» — Full Moon
Напишите отзыв о статье "Хейер, Джорджетт"
Ссылки
- [lib.aldebaran.ru/author/heier_dzhordzhett/ Д.Хейер в библиотеке Альдебаран]
- [www.abfar.co.uk/bibliogs/gh_bib.html A detailed bibliography]
- [www.georgette-heyer.com/ Georgette Heyer website] — фэн-сайт
- [www.colby.edu/personal/l/leosborn/heyer/ A gallery of Heyer images] — подборка обложек произведений Хейер
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хейер, Джорджетт
Борис поморщился.– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
