Хмелёвский, Альберт

Альберт Хмелёвский
«Альберт Хмелёвский»
Имя в миру	Адам Хмелёвский
Рождение	20 августа 1845(1845-08-20)
Смерть	25 декабря 1916(1916-12-25) (71 год)
Монашеское имя	Альберт
Почитается	Католическая церковь
Канонизирован	1989 год
В лике	святой
День памяти	17 июня
Подвижничество	монах

Альберт Хмелёвский (польск. Albert Chmielowski; 20 августа 1845 года, Мехув (Miechów), Польша (в то время Российская империя)) — 25 декабря 1916 года, Краков, Польша (в то время Австро-Венгрия) — святой Римско-католической Церкви, монах, иезуит, основатель католических конгрегаций альбертинцев и альбертинок, живописец.

Биография

Родился в богатой аристократической семье. Был сыном начальника русской таможни. В 1883 году после смерти отца был направлен в кадетский корпус в Санкт-Петербург. Изучал сельское хозяйство, чтобы в дальнейшем управлять родовым имением. В 1861 году, будучи юношей 17-ти лет, участвовал в польском восстании 1863-64 годов, во время которого был тяжело ранен и потерял ногу. После этого стал заниматься живописью в Кракове и стал известным в Польше художником.

В 1880 году, оставив занятия живописью, вступил в иезуитский орден, но в апреле 1881 года оставил иезуитский орден из-за болезни.

В 1887 году основал конгрегацию «Братья святого Франциска — слуги бедных», известных впоследствии в просторечии как альбертинцы (названы по его имени) или «серые братья» (название по одеянию, которое они носят). В 1887 году основал женскую ветвь конгрегации с названием «серые сёстры». Из-за угрозы ссылки в Сибирь переехал в Австрию и поселился в Кракове. В 1888 году принёс монашеские обеты в третьем ордене францисканцев, приняв монашеское имя Альберт.

В 1949 году Кароль Войтыла, будущий римский папа Иоанн Павел II, написал пьесу о святом Альберте, на основе которой в 1997 году был поставлен спектакль.

Канонизация

Канонизирован 12.11.1989 года римским папой Иоанном Павлом II.

День памяти — 17 июня.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Св. Альберт Хмелёвский
• [www.albertyni.opoka.org.pl/russkij.html Святой Брат Альберт — основатель Ордена Альбертинцев]

Отрывок, характеризующий Хмелёвский, Альберт

– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.