Ходжамбердиев, Игамберды

Игамберды Ходжамбердиев
Дата рождения	6 мая 1912(1912-05-06)
Место рождения	Ошоба,Согдийская область Таджикистан
Дата смерти	23 марта 1985(1985-03-23) (72 года)
Место смерти	Кайраккум, Согдийская область Таджикистан
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1934—1945
Звание
Часть	330-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	начальник караула на предприятии

Игамберды Ходжамбердиев (6 мая 1912 года, Ошоба — 23 марта 1985 года, Кайраккум) — участник Великой Отечественной войны, полный Кавалер ордена Славы.

Биография

Родился 6 мая 1912 года в Ошоба (ныне Аштского района Согдийской области Таджикистана). Образование начальное, работал милиционером в Гарме, Таджикистан. Этнический узбек

В РККА с 1934 по 1936 год и с июня 1941 г. На фронтах Великой Отечественной войны с июля 1941 года.

6 июля 1944 года во время отражения контратаки противника в районе деревень Осеевка и Дубки (южнее города Минска) наводчик орудия 890-го артиллерийского полка (330-я стрелковая дивизия, 50-я армия, 2-й Белорусский фронт) старший сержант Ходжамбердиев в составе расчёта прямой наводкой уничтожил штурмовое орудие и около отделения солдат. За этот эпизод 27 июля 1944 шода награждён орденом Славы III степени.

14 февраля 1945 года в ходе освобождения города Хойнице (Польша) Ходжамбердиев в составе 890-го артиллерийского полка (330-я стрелковая дивизия, 70-я армия, 2-й Белорусский фронт), действуя с расчетом орудия в боевых порядках наступающей пехоты, с открытых позиций поразил наблюдательный пункт противника и подавил 3 огневые точки, кроме того, огнём из автомата истребил 7 пехотинцев. За этот эпизод 2 апреля 1945 года награждён орденом Славы II степени.

13 марта 1945 года в бою близ населенного пункта Фридрихсталь (северо-западнее города Хойнице) артиллеристы с наводчиком 890-го артиллерийского полка Ходжамбердиевым (330-я стрелковая дивизия, 49-я армия, 2-й Белорусский фронт) уничтожили два пулемёта, подавили 81-мм. миномёт и вывели из строя до отделения пехоты. За этот подвиг 15 мая 1946 года награждён орденом Славы I степени.

В 1945 году демобилизован, жил в Кайраккуме, работал начальником караула в Кайраккумском ковровом объединении.

Умер 23 марта 1985 года в Кайраккуме.

Награды

• Орден Отечественной войны I степени (6 апреля 1985 )
• Орден Славы I степени (15 мая 1946)
• Орден Славы II степени (2 апреля 1945)
• Орден Славы III степени (26 августа 1944)
• Медаль «За отвагу» (26 июня 1944)
• медали

Литература

• Гришко Г. А. Жаворонкин М. Ю. Орденская книжка. М., 2005
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9286 Ходжамбердиев, Игамберды]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Ходжамбердиев, Игамберды

– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.