Хромов, Семён Спиридонович

Семён Спиридо́нович Хро́мов
Дата рождения:	16 февраля 1920(1920-02-16)
Место рождения:	{Куракино, Дмитровский район, Московская губерния, РСФСР
Дата смерти:	5 апреля 2012(2012-04-05) (92 года)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Научная сфера:	история
Место работы:	Институт истории СССР АН СССР
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	истфак МГУ
Известен как:	специалист по истории партии и советского общества
Награды и премии:

Семён Спиридо́нович Хро́мов (16 февраля 1920, д. Куракино, Дмитровский район, Московская губерния, РСФСР — 5 апреля 2012, Москва, Российская Федерация) — советский и российский историк, специалист по истории партии и советского общества.

Доктор исторических наук (1967), профессор, член-корреспондент Международной славянской академии.

Автор более 30 книг. Лауреат Государственной премии СССР (1983).

Биография

Выходец из крестьянской семьи. Член ВКП(б) с 1939 г.

Поступил на исторический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова, откуда студентом в 1941 году ушёл на фронт бойцом истребительного коммунистического батальона.

Окончил исторический факультет в 1946 году. Преподавал в МГУ: профессор кафедры марксизма-ленинизма исторического факультета, с 1969 года — профессор кафедры истории КПСС естественных факультетов, заместитель заведующего этой кафедрой. Заместитель секретаря парткома МГУ (1956—1958, 1965—1966).

С 1966 по 1979 год — ответственный сотрудник аппарата ЦК КПСС. Руководил сектором истории Отдела науки ЦК КПСС.

В 1979—1988 годах возглавлял Институт истории СССР АН СССР, являлся кандидатом в члены-корреспонденты АН СССР..

Похороны прошли 9 апреля 2012 года на Хованском кладбище.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20120507130000/moskprf.ru/kommunisty-i-obschestvo/s.s.hromov.-nekrolog.html Некролог]

Отрывок, характеризующий Хромов, Семён Спиридонович

Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»