Чиа (растение)

Запрос «Чиа» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

</td>

   </tr>

Чиа
Научная классификация
Царство: Растения Отдел: Покрытосеменные Класс: Двудольные Порядок: Ясноткоцветные Семейство: Яснотковые Род: Шалфей Вид: Шалфей испанский
Латинское название
Salvia hispanica L., 1753

Чиа белая, или Шалфей испанский (лат. Salvia hispanica) — растение семейства Яснотковые, вид рода Шалфей. Семена чиа традиционно употребляются в пищу жителями некоторых стран Латинской Америки (особенно Мексики), а также на юго-западе США. В кулинарии также используется близкородственный вид Salvia columbariae (fr).

Распространение и экология

Родина растения — Центральная и Южная Мексика, а также Гватемала, где оно произрастает на высотах 1800—2600 м над уровнем моря. В настоящее время чиа культивируется также во многих странах Южной Америки и в Австралии.

Биологическое описание

Однолетнее травянистое растение высотой до 1 м. Листья супротивные 4—8 см длиной и 3—5 см шириной. Цветки белые или багровые. Семена маленькие овальные, диаметром, обычно, около 1 мм. Они коричневого, серого, чёрного или белого цвета, испещрённые на поверхности рельефным рисунком.

Семена чиа бывают двух видов: белые и черные. Разницы между ними нет, кроме как цветовой.

Пищевая ценность и использование

Семена чиа содержат 20 % белков, 34 % жиров, 25 % пищевых волокон, а также значительное количество антиоксидантов. Особенно богаты линоленовой и другими Омега-3-ненасыщенными жирными кислотами.

Мука из поджаренных семян идёт на приготовление питательных напитков. Толокно из них, смешанное с водой и перцем, долго сохраняется, высокопитательно и хорошо утоляет голод. Масло из семян быстро высыхает и используется для изготовления красок.

В последнее время семена чиа обрели популярность среди вегетарианцев США как отличный источник растительного кальция: в 100 г. семян содержится 631 мг кальция, то есть в два раза больше, чем в стакане молока. Семена богаты и другими микроэлементами. В 2005 г. Европейский союз, где это растение известно гораздо меньше, признал чиа перспективным видом пищи.

История

Кодекс Мендоса свидетельствует, что чиа была важнейшей культурой ацтеков. Иезуитские летописцы утверждали, что это растение занимало в их рационе третье место после кукурузы и бобов, опережая амарант.

В своём фундаментальном произведении «Общая история дел Новой Испании» (1547—77) Бернардино де Саагун, опираясь на сведения ацтеков о свойствах растений, привёл ценные сведения о чиа (чиан, чиэн):

Чиэн. Уже говорилось о форме её листьев, её семенах и различных вещах, которые добавляют к ней, дабы сделать полезной. Весь свет знает, как делается атолле, и что к нему добавляется жареный маис. Используют только эти её семена. Они называются чиэн. Её листья непригодны. И эти |семена под названием чиэн| — вкусные… Корень этой травы зелёный и желтоватый. Измельченный с корнем белой ивы, которая называется кецальуэшотль, делают вместе с ним атоле, и он полезен для тех, кто плюется кровью и у кого непрерывный кашель, исходящий из груди. Также с помощью этого вылечивается старый кашель или длившийся много дней. Вместе с этим он хорош для тех, у кого гнойный понос, выпивая его два или три раза. Чиэн сеют. Она дает урожай каждый год. Семя у этой незрелой травы молотится, и добывают сок, выжимая, и выпивая его натощак, очищают грудь, а перемешанный с атулем перед едой, он приводит к тому же самому |результату|. Сок этого чиана подобен маслу льняного семени в Кастилии, которым художники придают |картинам| блеск… Разновидность чёрного чиа.<…> Разновидность белого и круглого чиа, как семена у <лакуна>. Чиэн или чиан. Белый чиа, белый маис. Она тяжело переваривается [вариант: тяжело сажать]. Полна жидкости, полна масла. Расположена парами. Может быть разбита. Вздувается. Она вкусная, приятная. Можно делать пиноле. Его пьют. Я делаю пиноле. Я делаю пиноле |из чиа|. Я разливаю пиноле. Я готовлю пиноле.

Литература

• Бернардино де Саагун, Куприенко С.А. [kuprienko.info/bernardino-de-saagun-s-a-kuprienko-obshhaya-istoriya-o-delah-novoj-ispanii-knigi-x-xi-poznaniya-astekov-v-meditsine-i-botanike/ Общая история о делах Новой Испании. Книги X-XI: Познания астеков в медицине и ботанике] / Ред. и пер. С. А. Куприенко.. — К.: Видавець Купрієнко С.А., 2013. — 218 с. — (Месоамерика. Источники. История. Человек). — ISBN 978-617-7085-07-1.
• Букасов С. М. Возделываемые растения Мексики, Гватемалы и Колумбии. — Л.: Всесоюзный институт растениеводства ВАСХНИЛ, 1930. — С. 332-334. — 553 с.

Ссылки

• [www.cnshb.ru/AKDiL/0016/base/k8230001.shtm Чиа на CNSHB.RU]

Отрывок, характеризующий Чиа (растение)

– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.