Шелешпанские
Поделись знанием:
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:
Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
(перенаправлено с «Шелеспанские»)
| Шелешпанские | |
| | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: |
IV, 2 |
|---|---|
| Титул: |
князья |
| Часть родословной книги: |
V |
Подданство: | |
 Великое княжество Московское
| |
 Царство Русское
| |
 Российская империя
| |
Эта статья — о дворянском роде. О носителях фамилии см. Шелешпанский.
Шелешпа́нские (Шелепшанские, Шелешпальские, Шелеспанские) — русский княжеский род, Рюриковичи, отрасль князей Белозерских. Фамилию получили, вероятно, от наименования своих владений по реке Шелекша при её впадении в Ухтому.
История
Родоначальник — князь Афанасий Васильевич (XVI колено от Рюрика), сын сугорского князя Василия Романовича, жил в конце XIV века. После смерти своего отца получил в удел Шелешпанскую волость, был первым и последним её удельным князем и дал своему потомству фамилию князей Шелешпанских. От брака с неизвестной у него был сын Иван, из четырёх сыновей которого два старших, Юрий и Дмитрий, были продолжателями рода князей Шелешпанских: от Юрия пошла старшая ветвь рода, а от Дмитрия, прозванием Судица, — младшая.
В конце XIV века большинство князей Шелешпанских уже были служилыми князьями у Великого князя Московского, но не смогли занять видного положения в рядах московской дворцовой знати. В 1380 году мы встречаем их на Куликовом поле. В XV веке упоминаются только двое из них — князь Андрей Юрьевич, сопровождавший в 1495 году в Вильно Великую княжну Елену Ивановну, и его брат князь Фёдор Юрьевич, получивший известность при Иване III как келарь Кирилло-Белозерского монастыря, где он постригся под именем Геласия. В XVI и XVII веках ни один из князей Шелешпанских не упоминается в думных чинах. Не изменилось положение рода и при Петре I. Шелешпанские и в эпоху преобразований оставались в тени и значительной роли не играли.
В составе большого рода Шелешпанских выделялись отдельные ветви с собственными фамильными именами, например — Калитины, Угольские и др.
Описание герба
В щите, разделенном на четыре поля: красное, голубое, золотое и зелёное, посередине изображен золотой крест, а под ним серебряная луна, рогам вверх обращенная, а в нижней части щита две серебряные рыбы, плавающие крестообразно в реке.
Щит покрыт мантией и шапкой, принадлежащими княжескому достоинству. Герб внесен в Общий гербовник дворянских родов Российской империи, часть 4, 1-е отделение, стр. 2.
Известные представители
- Афанасий Васильевич Шелешпанский — родоначальник
- Иван Афанасьевич
- Юрий Иванович
- Андрей Юрьевич Шелешпанский по прозвищу «Шило» — сопровождал великую княжну Елену Ивановну в 1489 году в Вильно
- Иван Андреевич Голова
- Василий Андреевич Хвост
- Семен Андреевич
- Василий Юрьевич Шушпан, в монашестве Геласий — келарь в Кирилло-Белозерском монастыре
- Федор Юрьевич, прозванием Бедря — погиб при походе на Казань
- Иван Большой Федорович, прозванием Сова — бездетный
- Александр Федорович, прозванием Аленка — бездетный
- Василий Федорович
- Михаил Васильевич
- Дмитрий Михайлович — бездетный
- Иван Васильевич
- Андрей Иванович — первый воевода в Царицыне в 1599-1600 годах
- Федор Андреевич — в год воцарения Алексея Михайловича был первым судьёй в Холопьем приказе (1645—1648), участвовал в поезде на первой свадьбе его и потом был с ним назначен в поход польский (1654 год).
- Иван Федорович — дворянин московский при Алексее Михайловиче (1658—76 гг.)
- Григорий Иванович — стряпчий (1683—1692 гг.), в браке с княгинею Маврой Ивановной
- Дарью Григорьевна
- Ульяна Григорьевна
- Петр Иванович — ранняя смерть.
- Григорий Иванович — стряпчий (1683—1692 гг.), в браке с княгинею Маврой Ивановной
- Владимир Федорович — стряпчий (1658 год) и дворянин московский при царе Федоре Алексеевиче (1681 год).
- Иван Федорович — дворянин московский при Алексее Михайловиче (1658—76 гг.)
- Семен Андреевич
- Тимофей Андреевич
- Яков Андреевич, патриарший стольник (1629 год), потом стряпчий царский (с 1636 года)
- Федор Андреевич — в год воцарения Алексея Михайловича был первым судьёй в Холопьем приказе (1645—1648), участвовал в поезде на первой свадьбе его и потом был с ним назначен в поход польский (1654 год).
- Семен Иванович — бездетный
- Михаил Иванович — бездетный, московский дворянин при Михаиле Федоровиче в 1627—1640 годах
- Андрей Иванович — первый воевода в Царицыне в 1599-1600 годах
- Михаил Васильевич
- Иван Меньшой Федорович
- Афанасий Юрьевич
- Даниила Афанасьевич
- Федор Данилович — помещик Пошехонского уезда
- Калита Афанасьевич
- Даниила Афанасьевич
- Андрей Юрьевич Шелешпанский по прозвищу «Шило» — сопровождал великую княжну Елену Ивановну в 1489 году в Вильно
- Дмитрий Иванович по прозвищу «Судница»
- Константин Дмитриевич по прозвищу Угорь
- Василий Константинович
- Иван Васильевич — бездетный
- Григорий Константинович
- Михаил Григорьевич
- Федор Михайлович — бездетный
- Дмитрий Григорьевич — был в Угличе при Иване Грозном мытным целовальником (то есть выборным из дворян, присяжным сборщиком торговых пошлин)
- Михаил Григорьевич
- Константин Константинович
- Василий Константинович
- Челядня Иванович
- Семен
- Карымыш
- Окоем
- Филята Иванович
- Юрий Иванович
Так же известны:
- Андрей Васильевич Шелешпанский
- Иоанн Васильевич Шелешпанский
- Фёдор Андреевич Шелешпанский
- Василий Федорович Шелешпанский — воевода, ранен при осаде Смоленска в 1634 году
Напишите отзыв о статье "Шелешпанские"
Литература
- Дворянские роды Российской империи.- Т. 1.- СПб., 1993.- С. 300—301
- Полетаев А. В. [elar.urfu.ru/handle/10995/2765 Князь Семен Шаховской и его сибирские «знакомцы»: Федор Андреевич Шелешпанский] // Проблемы истории России. — Екатеринбург : Волот, 2001. — Вып. 4: Евразийское пограничье. — С. 158—174.
Ссылки
- Шелепшанские // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- История родов русского дворянства: В 2 кн. / авт.-сост. П. Н. Петров. — М.: Современник; Лексика, 1991. — Т. 1. — С. 207-213. — 50 000 экз. — ISBN 5-270-01513-7.
- Грязнов А. Л. [www.booksite.ru/fulltext/2be/loz/erye/9.htm Князья Шелешпанские в XV—XVII веках]
- Грязнов А. Л. [www.rostmuseum.ru/publication/historyCulture/2005/gryaznov01.html Белозерский княжеский род в конце XIV—XV вв.]
- [www.academia.edu/12557894/Грязнов_А.Л._Родовое_землевладение_князей_Шелешпальских_в_XV_XVI_вв Грязнов А.Л. Родовое землевладение князей Шелешпальских в XV–XVI вв.]
- [www.booksite.ru/fulltext/2be/loz/erye/10.htm Синодик князей Шелешпанских]. Вологодский историко-архитектурный музей-заповедник (ВОКМ, 2005/22).
- Долгоруков П. В. Российская родословная книга. — СПб.: Тип. Карла Вингебера, 1854. — Т. 1. — С. 225.
Отрывок, характеризующий Шелешпанские
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:
Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
