Щавель туполистный

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Щавель туполистный
Научная классификация
Международное научное название

Rumex obtusifolius L., 1753

Синонимы

Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе
</tr>
GRIN  [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomydetail.aspx?id=32541 t:32541]
IPNI  [www.ipni.org/ipni/simplePlantNameSearch.do?find_wholeName=Rumex+obtusifolius&output_format=normal&query_type=by_query&back_page=query_ipni.html ???]
TPL  [www.theplantlist.org/tpl1.1/search?q=Rumex+obtusifolius ???]
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Щавель туполистный (лат. Rumex obtusifolius)  — многолетнее травянистое растение, вид рода Щавель семейства Гречишные (Polygonaceae).





Распространение и среда обитания

Вид распространён в Западной и Центральной Европе, в Скандинавских странах, на Балканском полуострове, в Средиземноморье, в Малой Азии и Иране; На территории России встречается в европейской части западнее Камы и Волги, кроме северных районов и Крыма, присутствует на Кавказе.

Произрастает в лесах, на опушках и зарослях кустарника. У жилья человека селится как рудеральное и сорное растение.

Ботаническое описание

Многолетнее крупное растение с мощным корнем и бороздчатым стеблем высотой до 1,5 м, дугообразными или поникающими ветвями в средней части.

Прикорневые листья сидят на длинных черешках, с плоской и блестящей листовой пластинкой продолговато-яйцевидныой формы, в длину до 25 см и до 12 см шириной, концы листьев тупые или слабозаострённые, с сердцевидным основанием. Листья на стеблях короткочерешковые, овально-ланцетнымой формы.

Соцветие облиственное, метельчатое, с отклоняющимися ветвями. Цветки обоеполые, мелкие, зелёного цвета, собраны в рыхлые мутовки. Околоцветник состоит из шести овально-треугольных листочков. Во время созревания плодов внутренние листочки становятся тёмно-бурыми. Тычинок в количестве шесть, пестик с тремя столбиками и кистевидными рыльцами.

Цветение происходит июле — августе. Плод — трёхгранный орешек.

Легко гибридизуется с другими видами щавеля, например, с Rumex maritimus, или c Rumex crispus.

Значение и применение

Листья растения могут быть использованы в качестве салата или как шпинат, могут отвариваться. Лист содержит щавелевую кислоту, употребление которой в большом количестве может быть опасным.

Высушенные семена используются в качестве пряности.

Вегетативные части могут применяться в качестве лекарственного сырья.

Напишите отзыв о статье "Щавель туполистный"

Примечания

  1. Об условности указания класса двудольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Двудольные».

Литература

В Викитеке есть тексты по теме
Rumex obtusifolius
  • Флора СССР : в 30 т. / гл. ред. В. Л. Комаров. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1936. — Т. V / ред. тома В. Л. Комаров. — С. 477—478. — 762 + XXVI с. — 5175 экз.</span>
  • Лесные травянистые растения. Биология и охрана: Справочник / Алексеев Ю. Е. и др.. — М.: Агропромиздат, 1988. — С. 67. — 223 с.
  • Род Rumex L. — Щавель // Культурная флора СССР / Под общ. ред. В. Ф. Дорофеева. — Л.: Агропромиздат, 1988. — Т. XII. Листовые овощные растения (спаржа, ревень, щавель, шпинат, портулак, кресс-салат, укроп, цикорий, салат) : ред. тома М. М. Гиренко и О. Н. Коровина. — С. 81. — 304 с.

Отрывок, характеризующий Щавель туполистный

Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.