Энджел, Майкл
Поделись знанием:
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
(перенаправлено с «Энгель, Майкл»)
| Майкл Энджел | |
| англ. Michael S. Engel | |
| Научная сфера: | |
|---|---|
| Место работы: |
Американский музей естественной истории, Канзасский университет |
| Альма-матер: | |
| Известен как: | |
| Награды и премии: |
Guggenheim Fellow (2006), Schuchert Award (2008), Bicentenary Medal (2009) |
| Систематик живой природы | ||
|
Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «Engel».
| ||
Майкл Энджел (англ. Michael Engel, 24 сентября 1971) — американский энтомолог и палеонтолог, профессор, специалист по вымершим насекомым, член Лондонского Линнеевского общества. Один из крупнейших в мире палеоэнтомологов[1].
Содержание
Биография
Родился 24 сентября 1971 года, окончил Корнелльский университет (1993), в котором в 1998 году защитил докторскую степень по энтомологии. Профессор экологии и эволюционной биологии Канзасского университета. Своими научными интересами он охватил представителей различных отрядов насекомых, прежде всего Hymenoptera (работы по муравьям, пчёлам, осам), Isoptera (палеонтология термитов), Neuroptera. Многие работы написаны им совместно с Дэвидом Гримальди[1][2].
Награды
Источник:[2]
- Fellow, The Linnean Society of London, 2000
- Guggenheim Fellow, John Simon Guggenheim Memorial Foundation, 2006 (2006 Guggenheim Fellows)
- Fellowship for Teaching Excellence, William T. Kemper Foundation, 2006
- Book Honor Award (for Evolution of the Insects), Skipping Stones, International Multicultural Magazine in Children’s Education, 2006
- Charles Schuchert Award, The Paleontological Society, 2008
- Bicentenary Medal, The Linnean Society of London, 2009
Эпонимия
Виды, названные в честь Майкла Энджела.
- Lasioglossum (Dialictus) engeli Genaro, 2001 (пчела с Кубы)
- Braunsapis engeli Jobiraj, 2004 (пчела из Южной Индии)
- † Cretostylops engeli Grimaldi & Kathirithamby, 2005 (древнейший вымерший представитель отряда Веерокрылые, Мьянма)[3]
- † Sigmophlebia engeli Béthoux & Beckemeyer, 2007 (пермское протопрямокрылое из Оклахомы, США)
- Triepeolus engeli Rightmyer, 2008 (пчела Texas)
- † Archaeoellipes engeli Heads, 2010 (миоценовое прямокрылое из Доминиканской Республики)[4]
- Anotylus engeli Makranczy, 2011 (жук из Боливии)
- † Engellestes Nel & al., 2012 (род пермских стрекоз из России)[5]
Труды
Автор более 300 публикаций[1][6].
- Engel, M. S. (2001) A monograph of the Baltic amber bees and evolution of the Apoidea (Hymenoptera). — Bulletin of the American Museum of Natural History 259: 1-192.
- Engel, M. S. & D.A. Grimaldi (2002) The first Mesozoic Zoraptera (Insecta). — American Museum Novitates 3362: 1-20.
- Engel, M. S. & D.A. Grimaldi (2004) New light shed on the oldest insect. — Nature 427: 627—630.
- Grimaldi, D. & Engel, M.S. Evolution of the Insects. — Cambridge University Press, 2005. — ISBN 0-521-82149-5.
- Zhiwei Liu, Michael S. Engel, David A. Grimaldi. (2007). Phylogeny and Geological History of the Cynipoid Wasps (Hymenoptera: Cynipoidea) — American Museum Novitates 3583 :1-48. [digitallibrary.amnh.org/dspace/bitstream/2246/5876/1/N3583.pdf pdf]
- Engel, M. S. (2010). Revision of the bee genus Chlerogella (Hymenoptera, Halictidae), Part II: South American species and generic diagnosis. — ZooKeys, 47: 1-100. ISSN: 1313-2970 (online) ISSN: 1313-2989 (print) doi: 10.3897/zookeys.47.416
- Shcherbakov, D. E., Engel M. S., Sharkey M. J. (2011). Advances in the Systematics of Fossil and Modern Insects: Honouring Alexandr Rasnitsyn. — ZooKeys. 130:[v]+542.
- Hannan, M. A., Alqarni A. S., Owayss A. A., Engel M. S. (2012). The large carpenter bees of central Saudi Arabia, with notes on the biology of Xylocopa sulcatipes Maa (Hymenoptera, Apidae, Xylocopinae). — ZooKeys. 201:1-14.
См. также
Напишите отзыв о статье "Энджел, Майкл"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [es.gf.org/fellows/4182-michael-s-engel Michael S. Engel- Guggenheim Fellows]
- ↑ 1 2 [biodiversity.ku.edu/michael-engel Michael Engel]
- ↑ Grimaldi, D.; Kathirithamby, J.; Schawaroch, V. (2005). Strepsiptera and triungula in Cretaceous amber. — Insect systematics & evolution, 36: 1-20.
- ↑ Heads, S. W. (2010). New Tridactyloidea in Miocene amber from the Dominican Republic (Orthoptera: Caelifera). — Annales de la Société entomologique de France (n.s.), 46: 204-210.
- ↑ André Nel, Günter Bechly, Jakub Prokop, Olivier Béthoux and Gunther Fleck (2012). [www.bioone.org/doi/abs/10.1666/11-020.1 Systematics and Evolution of Paleozoic And Mesozoic Damselfly-Like Odonatoptera of the ‘Protozygopteran’ Grade]. — Journal of Paleontology 86(1):81-104. 2012
- ↑ [www.cambridge.org/us/zoology/grimaldi/authors.htm Michael S. Engel (About the authors)]
Ссылки
- [www.nhm.ku.edu/ksem/staff-students/engel/engel.html Entomology at the University of Kansas]
- [myprofile.cos.com/msengel Scientific contributions of Dr. Engel]
- [es.gf.org/fellows/4182-michael-s-engel Guggenheim Fellows]
- [tolweb.org/onlinecontributors/app;jsessionid=EE59D21C6811CEB9EA87BBC212DB3743?page=ContributorDetailPage&service=external&sp=966&sp=X Tree of Life contributions by Dr. Engel]
Отрывок, характеризующий Энджел, Майкл
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
