8-я пехотная дивизия (Болгария)
| 8-я пехотная дивизия | |
| Годы существования |
1903—1919, 1938—1945 |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение |
командование Вооружённых сил Болгарии |
| Входит в | |
| Тип |
пехота |
| Дислокация | |
| Прозвище |
Тунджанская |
| Участие в |
Первая Балканская война |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
8-я Тунджанская пехотная дивизия — соединение болгарской армии, участвовавшее во Второй Балканской войне и обеих мировых войнах.
Содержание
История
Формирование
8-я дивизия ведёт свою историю от Восточнорумелийской милиции, созданной в 1879 г. и состоявшей из 12 батальонов. После присоединения Восточной Румелии к Болгарии в 1885 г. батальоны были сведены в четыре полка (9-й, 10-й, 11-й, 12-й), объединенных в две бригады (5-ю и 6-ю). В 1889 г. на их основе были развёрнуты четыре новых полка (21, 22, 23, 24). В 1891–1892 гг. 5-я и 6-я бригады были переформированы в 2-ю Тракийскую и 3-ю Балканскую дивизии соответственно. Во 2-ю дивизию вошли 9-й, 10-й, 21-й и 22-й полки, в 3-ю – 11-й, 12-й, 23-й и 24-й. Районы дивизий разделялись линией, проходивший через Восточную Румелию (Фракию) с северо-запада на юго-восток.
В 1903 г. болгарская армия была увеличена на 12 новых полков, что позволило создать три новые дивизии. Одной из них стала 8-я Тунджанская, сформированная 30 декабря 1903 года приказом № 83 из части войск 2-й и 3-й дивизий[1]. Её дивизионный район включал в себя центральную часть Болгарской Фракии с центром в Стара-Загоре. Хотя дивизия получила название «Тунджанская», река, по которой её назвали, протекала в основном по территории 3-го дивизионного округа.
В 8-ю дивизию вошли 10-й Родопский полк (Хасково) из 2-й дивизии, 12-й Балканский (Стара-Загора) и 23-й Шипченский (Казанлык) полки из 3-й дивизии, а также вновь сформированный на основе 6-го резервного 30-й Шейновский полк, размещённый в Тырново-Сеймен. После сформирования в Болгарии в 1907 г. военно-инспекционных областей 8-я дивизия наряду с 2-й и 3-й вошла в состав 2-й военно-инспекционной области, охватившей всю территорию бывшей Восточной Румелии.
Первая Балканская война
В преддверии Балканской войны в составе дивизии были три бригады: 1-я, 2-я и 3-я (51-й и 52-й пехотные полки), а также 8-й скорострельный и 8-й нескорострельный артиллерийские полки. Во время Балканской войны дивизией командовал генерал-майор Димитр Кирков. Дивизия участвовала в битве за высоту Курт-Кале 5 октября 1912 года, а при осаде Адрианополя две бригады участвовали в боях на южном секторе. 10-й Родопский и 23-й Шипкинский полки участвовали в атаке на восточном секторе, а 12-й Балканский полк в боях на южном секторе.
Первая мировая война
Во время Первой мировой войны дивизия участвовала в боях как соединение 1-й армии при следующем составе и командовании:[2]
Командиры и состав
Штаб дивизии
- Командиры дивизии: генерал-майор Тодор Митов, полковник Георги Бошнаков, генерал-майор Стефан Богданов
- Начальник штаба: подполковник Никола Янакиев
- Дивизионный инженер, командир 8-й сапёрной дружины, военный инженер: полковник Ангел Радославов
- Дивизионный врач, санитар: полковник Эмануил Шишманов
- Дивизионный интендант: подполковник Величко Преславский
1-я бригада
- Командир бригады: полковник Владимир Серафимов
- Командир 10-го пехотного полка: подполковник Петр Атанасов
- Командир 30-го пехотного полка: подполковник Злати Костов
2-я бригада
- Командир бригады: полковник Иван Пашинов
- Командир 12-го пехотного полка: полковник Христо Бояджиев
- Командир 23-го пехотного полка: подполковник Петр Манов
3-я бригада
- Командир бригады: полковник Иван Врбанов
- Командир 55-го пехотного полка: подполковник Лазар Василев
- Командир 56-го пехотного полка: подполковник Димитр Алексиев
8-я артиллерийская бригада
- Командир бригады: полковник Димитр Русчев
- Командир 8-го артиллерийского полка: подполковник Иван Ватев
- Командир 18-го артиллерийского полка: подполковник Константин Венедиков
В июле 1919 года дивизия была расформирована[3].
Вторая мировая война
В годы Второй мировой войны дивизия, сформированная заново в 1938 году на основе пехотного полка, была развёрнута против Турции на т. н. "Фронте прикрытия". В начале декабря 1944 года в составе 1-й болгарской армии дивизия вместе с советскими войсками вступила в бой против немцев:[4]
Командование и состав
Штаб дивизии
- Командиры дивизии: генерал-майор Никола Грозданов, генерал-майор Борис Харизанов
- Начальники штаба: полковник Станю Пенчев, полковник Борис Дечев
- Командир 12-го пехотного полка: полковник Димитр Димитров
- Командир 23-го пехотного полка: полковник Мартин Мартинов
- Командир 30-го пехотного полка: подполковник Асен Луков, полковник Тодор Попов
- Командир 8-го дивизионного артиллерийского полка: полковник Асен Стефанов
Наименования
- 8-я Тунджанская пехотная дивизия (1904—1921)
- 8-й Беломорский пехотный полк (1921—1928)
- 8-й Тунджанский пехотный полк (1928—1938)
- 8-я Тунджанская пехотная дивизия (1938—1945)
Напишите отзыв о статье "8-я пехотная дивизия (Болгария)"
Примечания
- ↑ Недев, С., Командването на българската войска през войните за национално обединение, София, 1993, Военноиздателски комплекс «Св. Георги Победоносец», стр. 190
- ↑ Българската армия през световната война 1915—1918, том 2, стр. 889—890
- ↑ Българската армия 1877—1919, София 1988, с. 307
- ↑ Ташев, 268—269
Литература
- Колектив при Щаба на армията, «Българската армия през световната война 1915—1918 Том II», София, 1936, Държавна печатница
Ссылки
- [bgarmy.eamci.bg/Scripts/isapiVWB.dll/doc?THEMEID=31106 История на 8-ма дивизия] (болг.)
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 8-я пехотная дивизия (Болгария)
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
