Alexander Keith's

Alexander Keith's (рус. Алегза́ндер Кит'с) — канадский пивоваренный завод, основанный в 1820 в Галифаксе в Новой Шотландии Александром Китом, эмигрировавшим из Шотландии в 1817.

В настоящее время пивоваренным заводом владеет Labatt, дочернее предприятие InBev (бывшей Interbrew). Он производит также пиво Oland, продаваемое в Атлантической Канаде.

В 2004—2005 Keith's стал хорошо известен в англоязычной Канаде благодаря его рекламным роликам, в которых очень патриотичный галигонец (житель Галифакса с килтом и шотландским акцентом) возмущается отсутствием пива Keith's, которое он воспринимает как оскорбление.

Самое популярным и продаваемым пивом Keith's является «индийский бледный эль» (India Pale Ale).

Для придания пиву известности были использованы и карьера Александра Кита как политика и пивовара, и шотландское наследие Новой Шотландии. В 2002 мэр Галифакса Питер Келли предложил в каждый ящик пива класть приглашение посетить Галифакс.

Ссылки

• [www.keiths.ca/ Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Alexander Keith's

В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.