Arrows A11

Arrows A11 / A11B Footwork A11C
Категория	Формула-1
Разработчик	Arrows
Конструктор	Росс Браун Джэймс Робинсон
Технические характеристики
Шасси	Монокок из углеродного волокна
Подвеска (передняя)	Верхние рокерные рычаги, нижние - треугольные, пружины и амортизаторы внутри корпуса
Подвеска (задняя)	Параллельные нижние рычаги, один верхний рычаг и торсионы, амортизаторы
Двигатель	1989/1990: Ford Cosworth DFR (Hart), 3.5 л., V8 (90°), 620 л.с. 1991: Porsche, 3.5 л., V12 (80°), 680 л.с. атмосферный, среднерасположенный
Трансмиссия	Arrows/Hewland, 1989/1990: 5 передач, механическая 1991: 6 передач, полуавтомат
Топливо	1989 Mobil 1990 Elf 1991 Shell
Шины	Goodyear
История выступлений
Команды	Arrows Grand Prix International Footwork Arrows Racing Footwork Grand Prix International
Пилоты	Дерек Уорик Эдди Чивер Мартин Доннелли Микеле Альборето Бернд Шнайдер Алекс Каффи
Дебют	Бразилия 1989
Гонки Победы Поулы БК 35 0 0 0

Arrows A11 (и его модификации) — гоночный автомобиль команды Формулы-1 Arrows, построенный под руководством Росса Брауна для участия в гонках Чемпионата мира сезона 1989 года.

История

Лучшим результатом в истории A11 стало третье место Эдди Чивера на Гран-при США 1989, который проходил в его родном городе Финикс.

Модернизированная версия шасси, получившая индекс A11B, отличалась переработанной подвеской и использовалась гонщиками команды в сезоне 1990 года.

В 1991 году владельцем команды стала японская транспортная кампания Footwork. Было заключено соглашение на поставку двигателей Porsche, которые устанавливались на модернизированное шасси, обозначавшееся Footwork A11C. Однако переделанные из двух двигателей V6, они были слишком тяжелы и маломощны и не могли сравниться с великолепными моторами Honda V12, установленными на McLaren MP4/6.

Результаты выступлений в гонках

Год	Команда	Шасси	Двигатель	Шины	N°	Пилоты	1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12	13	14	15	16	Очки	КК
1989	Arrows Grand Prix International	Arrows A11	Ford Cosworth DFR 3.5 л, V8	G																			13	7
					9	Уорик	5	5	Сход	Сход	Сход	Сход		9	6	10	6	Сход	Сход	9	6	Сход
					9	Доннелли							12
					10	Чивер	Сход	9	7	7	3	Сход	7	НКВ	12	5	Сход	НКВ	Сход	Сход	8	Сход
1990	Footwork Arrows Racing	Arrows A11/A11B	Ford Cosworth DFR 3.5 л, V8	G																			2	9
					9	Альборето	10	Сход	НКВ	НКВ	Сход	17	10	Сход	Сход	12	13	12	9	10	Сход	НКВ
					10	Шнайдер	12													НКВ
					10	Каффи		Сход	НКВ	5	8	НКВ	Сход	7	9	9	10	9	13		9	НКВ
1991	Footwork Grand Prix International	Footwork A11C	Porsche 3.5 л, V12	G																			0	НКЛ
					9	Альборето	Сход	НКВ	НКВ
					10	Каффи	НКВ	НКВ

Легенда к таблице

В таблице перечислены результаты всех Гран-при Формулы-1, в которых принимал участие пилот. Строками таблицы являются сезоны, столбцами — этапы Гран-при. В каждой клетке указаны сокращённое название этапа и результат гонщика, дополнительно обозначенный цветом. Расшифровка обозначений и цветов представлена в нижеследующей таблице. Пример Описание 1 Победитель 2 Второе место 3 Третье место 5 Финишировал в очковой зоне 12 Финишировал вне очковой зоны НКЛ Финишировал, но не классифицирован 15 Участвовал вне зачёта, либо по отдельной классификации 18 Не финишировал, но классифицирован Сход Не финишировал и не классифицирован НКВ Не квалифицирован НПКВ Не предквалифицирован ДСК Дисквалифицирован ИСК Исключён из протокола тест Тестер по пятницам НС Участвовал в гран-при в качестве боевого пилота, но не стартовал в гонке Т Травмирован или болен ОТК Отказ от участия НТР Прибыл на гран-при, но не участвовал даже в тренировках НПР Был заявлен в числе участников гран-при, но не прибыл к началу соревнований О Гонка отменена Не участвовал Поул-позиция Быстрый круг

Литература

Адриано Чимарости. Полная история автогонок Гран-при. — 1995.

Отрывок, характеризующий Arrows A11

Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.