DEFCON (игра)
| DEFCON | |||||
|---|---|---|---|---|---|
|
| |||||
| Разработчик | |||||
| Издатели |
Valve Software (Steam), Introversion Software
| ||||
| |||||
| Дата выпуска | |||||
| Версия |
1.6
| ||||
| Жанр | |||||
| Платформы | |||||
| Режимы игры | |||||
| Системные требования |
|||||
| Управление | |||||
| Сайт |
[www.everyone-dies.com ryone-dies.com]
| ||||
DEFCON — компьютерная игра, стратегия в реальном времени, созданная независимой британской фирмой Introversion Software. Игра создана по мотивам фильма «Военные игры» (англ. Wargames), в котором моделировался глобальный военный конфликт между СССР и США с применением всего термоядерного потенциала обеих сверхдержав. Стилистика и оформление игры (глобальная карта, условные границы, схематичное отображение военных действий) также напоминают о фильме. Девиз игры — Умрут все (англ. Everybody dies), также является отсылкой к фильму, в котором искусственный интеллект, попытавшийся на виртуальные ракеты, запущенные гипотетическим противником, ответить реальным массированным ядерным ударом и проверивший все возможные сценарии ведения войны, приходит к выводу, что это «странная игра — в неё можно выиграть только не начиная игру» и что любая сторона неизбежно проиграет от конфликта.
Игровой процесс
Целью игры является нанесение как можно большего урона (выражаемого в миллионах убитых — megadeaths) при минимизации своих потерь. Не устанавливается никаких моральных ограничений или стимуляций — игроком движут лишь эмоции. Перед началом игры можно выбрать (если не указано по умолчанию) одну из шести доступных территорий:
- Северная Америка (США, Канада)
- Южная Америка (все страны южнее США)
- Европа (включая Восточную)
- Россия
- Африка (весь материк)
- Азия (вся, кроме России)
Максимальное количество игроков: 6. В самом начале раунда игрок размещает на своей территории стационарные объекты и флот. Первой, как правило, к делу привлекается разведывательная авиация. Первые 18 минут игры боевые действия запрещены, этим временем можно воспользоваться для оптимального расположения сил в соответствии с результатами разведки.
При переходе на уровень DEFCON 3 боевые единицы игрока начинают автоматически атаковать юниты противника, находящиеся в их зоне действия. Допустимо применение авиации и флота. DEFCON 2 полностью аналогичен DEFCON 3, за исключением того, что можно запускать бомбардировщики с ядерными ракетами на борту. Запускать же ракеты нельзя до наступления DEFCON 1. Переход на DEFCON 1 снимает все ограничения с игры. Основная проблема игры — выбрать оптимальное время для массированного ракетного нападения, поскольку роль пусковых шахт и систем ПВО играют одни и те же строения, таким образом при переключении станций ПВО в режим ШПУ защищённость городов игрока падает до нуля. При этом расположение шахт автоматически обнаруживается. Единственный способ выиграть (не проиграть) — уничтожить ракетные шахты противника как можно скорее после их обнаружения, не дав ему выпустить все ракеты.
Подводные лодки также становятся видимыми сразу после начала процедуры запуска ракет. Основную опасность для них в этом случае представляет авиация, поэтому необходимо либо сопровождать лодки надводным флотом, либо размещать лодки перед пуском таким образом, чтобы они гарантированно успели расстрелять весь ракетный запас.
Когда суммарное количество боеголовок у воюющих сторон составит заданный процент от начального, начинается обратный отсчёт, значение которого можно менять в настройках. Когда отсчёт заканчивается, игра останавливается, и происходит подсчёт очков. В итоге побеждает игрок, набравший больше всего очков.
Очки рассчитываются по одной из трех методик (выбирается в настройках):
- обычная — за каждый уничтоженный миллион жителей противника игрок получает 2 очка, за каждый потерянный свой — теряет 1 очко.
- сохранение — игроки начинают со 100 очками и теряют по очку за каждый потерянный миллион жителей. Набирать очки в этом режиме нельзя.
- геноцид — игроки получают очки за уничтожение жителей противника, свои потери игнорируются.
Объекты
- Шахтная пусковая установка/Станция ПВО — основная стратегическая сила в игре. Каждая ШПУ хранит в себе 10 межконтинентальных баллистических ракет, которые можно запускать только на уровне DEFCON 1. После первого пуска невидимая до этого противнику станция ПВО превращается в ракетную шахту и автоматически обнаруживает себя. В начале игры по умолчанию ШПУ работает в режиме ПВО, также после израсходования всего запаса ракет шахта снова становится станцией ПВО. Не обязательно «расстреливать» весь ракетный запас, после нескольких разовых пусков можно переключить ШПУ обратно в режим ПВО. Для уничтожения ШПУ необходимо три прямых ракетных попадания.
- Время перехода из режима ПВО в режим ШПУ: 120 с
- Время перехода из режима ШПУ в режим ПВО: 320 с
- Минимальный интервал между пусками ракет: 120 с
- Минимальный интервал между пусками противоракет: 20 с
- Количество необходимых прямых попаданий ракетами для её уничтожения: 3
- Аэродром — место базирования истребителей и бомбардировщиков. Один аэродром способен принять не более десяти любых самолётов (в начале на каждом — 5 истребителей и 5 бомбардировщиков). Кроме того на аэродромах имеется запас крылатых ракет. В течение игры на аэродроме производятся новые истребители. Для уничтожения аэродрома необходимо два прямых ракетных попадания.
- Минимальный интервал между взлётами истребителей: 120 с
- Минимальный интервал между взлётами бомбардировщиков: 240 с
- Радар — устройство, предназначенное для обнаружения строений и перемещения боевых единиц противника (кроме подводных лодок) в радиусе своего действия. Конфигурация радаров критически важна во время массированного ракетного удара. Для уничтожения радара достаточно одного прямого попадания ракеты.
Авиация
Особенность авиации в игре в том, что одни и те же самолеты могут садиться и на аэродромы, и на авианосцы. Таким образом можно «перезаряжать» авианосцы и доставлять свежую партию самолетов на театр боевых действий.
- Истребители — могут осуществлять разведку на ранних стадиях игры, открывая «чёрные пятна» на карте противника, а также осуществлять перехват бомбардировщиков. Уязвимы против станций ПВО и крупных корабельных соединений. Обладают малым запасом топлива, и крайне редко возвращаются — если их не собьют, упадут сами.
- Минимальный интервал между пусками ракет воздух-воздух: 20 с
- Стратегические бомбардировщики — могут нести в себе одну крылатую ракету с ядерной боеголовкой, обладают межконтинентальной дальностью. Для осуществления их запуска необходимо затратить большее в сравнении с истребителями время. Уязвимы против истребителей, станций ПВО и крупных корабельных соединений. В режиме Naval Fight сравнительно эффективен против кораблей противника.
- Минимальный интервал между пусками ракет воздух-земля: 20 с
- Время подготовки к пуску крылатой ракеты: 240 с
- Межконтинентальные баллистические ракеты — основное оружие игрока. Ракеты располагаются в шахтных пусковых установках (по 10 в каждой).
- Баллистические ракеты средней дальности — ядерные ракеты, которыми оснащаются подводные лодки (по 5 на каждой).
- Крылатые ракеты — ядерные ракеты, которыми оснащаются стратегические бомбардировщики (по 1 на каждом).
Флот
- Подводные лодки — специальные морские юниты, которые могут скрытно подойти к рубежам противника и нанести неожиданный удар с минимального расстояния. Двигаются сравнительно медленно, поэтому их лучше размещать первыми, выбирая места поближе к противнику, и сразу же отправлять в плавание.
- Время подготовки к пуску и минимальный интервал между пусками ракет: 120 с
- Время перехода к режиму активной гидролокации: 120 с
- Время перехода к режиму пассивной гидролокации: 120 с
- Авианосцы — могут перевозить истребители и бомбардировщики, при необходимости может включать противолодочный сонар и сбрасывать глубинные бомбы при обнаружении подлодок.
- Минимальный интервал между взлётами истребителей: 120 с
- Минимальный интервал между взлётами бомбардировщиков: 120 с
- Время перехода к противолодочному режиму: 120 с
- Крейсеры — являются основным противокорабельным и противосамолётным средством.
- Минимальный интервал между залпами: 20 с
DEFCON
DEFCON — линейная стратегия без возможности создания новых боевых единиц, сбора ресурсов и технического развития. Игроки выбирают расположение их сил с самого начала игры. Система отсчёта не даёт игрокам начать воевать сразу, игра начинается на уровне тревоги DEFCON 5 и, постепенно повышается до уровня DEFCON 1, когда разрешается использование ядерного оружия.
| Уровень DEFCON |
Статус | Время |
|---|---|---|
| 5 | Нет враждебных действий. Игроки могут размещать флоты и строения на карте, а также флот может двигаться по международным водам. На радарах не показываются боевые единицы противников. | Начало игры |
| 4 | Нет враждебных действий. Радары показывают здания противника и флоты в радиусе покрытия. Игроки могут продолжать размещать корабли и здания. | 6 минут |
| 3 | Разрешён конвенционный бой (бой с применением только обычного, неядерного, оружия). Здания и флот уже не могут размещаться. | 12 минут |
| 2 | Эквивалентен уровню 3. Последний уровень, на котором запрещено использование ядерного оружия. | 20 минут |
| 1 | Разрешено использование оружия массового поражения. | 30 минут |
Напишите отзыв о статье "DEFCON (игра)"
Ссылки
- [www.everyone-dies.com/ Официальный сайт] (англ.)
- [www.ag.ru/games/defcon DEFCON] на сайте Absolute Games
| ||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий DEFCON (игра)
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
