KML
Поделись знанием:
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
(перенаправлено с «KMZ»)
| Тип формата |
|---|
|
|
KML (от англ. Keyhole Markup Language — язык разметки Keyhole) — язык разметки на основе XML для представления трёхмерных геопространственных данных в программе «Google Планета Земля» («Keyhole» до её приобретения «Google»).
Подмножество языка KML 2.0 может использоваться и для отображения двухмерных карт в сервисе «Карты Google»[1].
KML-файлы обычно распространяются в ZIP-архиве: KMZ
MIME-тип KML-файлов: application/vnd.google-earth.kml+xml[2]
MIME-тип KMZ-файлов: application/vnd.google-earth.kmz
Содержание файлов
KML-файл определяет один или несколько объектов для отображения в Google Earth. Этими объектами могут быть:
- Пометки на карте. Задаётся значок, отображаемый в некотором месте на карте, и его относительная величина, а также текст и цвет и величина надписи, отображаемой возле значка. Есть возможность создать пометку без значка. Например, поставить номера домов района. Для этого нужно просто в стиле создать пустую ссылку на значок:
<Icon><href></href></Icon>
- Многоугольник или набор линий. Определяется цвет линий и цвет подписи.
- Изображение. Определяется положение изображения на поверхности Земли, а также его масштаб. Также можно разместить изображение на экране, не перемещающееся вместе с картой — например, логотип.
- Трёхмерная модель. Версия языка KML 2.1 (которая соответствует четвёртой версии программы Google Earth) позволяет подключать описание трёхмерных объектов (например, зданий и сооружений). Трёхмерную модель можно задать двумя способами: заданием высоты плоских фигур (вытягиванием) и ссылкой на полноценную модель в формате Collada.
Кроме упомянутых характеристик, для каждого объекта также задаются основные геоинформационные свойства (географическая широта и долгота, а также высота либо над уровнем моря, либо над уровнем поверхности Земли). Может быть приведено краткое описание объекта (которое в дальнейшем отображается во всплывающей подсказке по запросу пользователя). Может быть указан рекомендуемый ракурс наблюдения отмеченного на карте места, то есть рекомендуемая высота, азимут и угол наклона «виртуальной камеры».
Объекты внутри KML-файла можно организовать в иерархические структуры папок и подпапок, чтобы было удобнее совместно включать и отключать отображение логически взаимосвязанных групп объектов.
KML-файл может содержать (в URL-форме) ссылки на другие файлы в формате KML или KMZ, расположенные где-либо в Сети, и задавать условия и регулярность загрузки и отображения данных из этих внешних источников. Такая сетевая ссылка также видна в качестве своеобразной подпапки.
Язык KML во многом следует структуре языка GML — географического языка разметки[3].
Пример KML-разметки
<?xml version="1.0" encoding="UTF-8"?>
<kml xmlns="earth.google.com/kml/2.1">
<Placemark>
<name>Геленджик</name>
<description><![CDATA[<p>Геленджик, Краснодарский край, Россия.</p>Город
располагается по&nbsp;берегам Геленджикской бухты,
но&nbsp;не&nbsp;равномерно (восточный берег исторически
более населён).]]></description>
<LookAt id="khLookAt540_copy0">
<longitude>38.0576198113139</longitude>
<latitude>44.56963150481845</latitude>
<altitude>0</altitude>
<range>14693.40972993507</range>
<tilt>49.10268313434742</tilt>
<heading>37.85562764777833</heading>
</LookAt>
<Style>
<IconStyle>
<scale>0.9</scale>
<Icon>
<href>root://icons/palette-4.png</href>
<x>32</x>
<y>128</y>
<w>32</w>
<h>32</h>
</Icon>
</IconStyle>
<LabelStyle>
<scale>0.9</scale>
</LabelStyle>
</Style>
<Point id="khPoint541_copy0">
<coordinates>38.06284424434902,44.56842733252498,0</coordinates>
</Point>
</Placemark>
</kml>См. также
Напишите отзыв о статье "KML"
Примечания
Ссылки
- [developers.google.com/kml/documentation/kmlreference Документация Google Планета Земля по языку KML]
- [developers.google.com/kml/documentation/kml_tut Пособие Google Планета Земля по языку KML]
- [bbs.keyhole.com BBS для публикации геоданных в форматах KML и KMZ] (англ.)
- [www.googleearthhacks.com/downloads/ Ещё пометки в формате KML/KMZ] (англ.)
- [www.gearthblog.com/ Google Earth Blog] (англ.)
- [bbs.keyhole.com/boards/postlist/Board-SupportKML.html Сообщество Google Планета Земля] (англ.)
- [ArchicadWiki.Com/Google_Earth_Connectivity_Add-on Средство взаимодействия с Google Планета Земля] (англ.) для ArchiCAD
- [WorldWindCentral.Com/wiki/Add-on:KMLImporter KMLImporter] (англ.) — средство для импорта данных из KML-файлов в программу NASA World Wind
- [vacationworld.googlepages.com/files Ссылки Google Планета Земля (необходимо приложение Google Планета Земля)]
- [KMLer.GeoBlogSpot.Com/ KMLer] — расширение для программы ESRI ArcGIS 9, служащее для создания KML-файлов из данных ArcGIS
- [news.eastgeology.com/p/blog-page_1243.html Примеры и библиотеки данных] (рус.)
| ||||||
Отрывок, характеризующий KML
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
