RERA (Дубай)

RERA ([en.wikipedia.org/wiki/Real_estate Real Estate] Regulatory Authority (араб. ‎ مؤسسة التنظيم العقاري) — орган по регулированию сектора недвижимости Дубай) — учреждение Департамента земельных ресурсов Дубая. Это головное агентство, которое формирует, регулирует и лицензирует деятельность, связанную с недвижимостью в Дубае. RERA основано 31 июля 2007 г. по указу Его Высочества шейха Мохаммеда Ибн Рашида Аль Мактума, вице-президента и премьер-министра ОАЭ и Правителя Дубай.

Цель создания

Сформировать политику в сфере недвижимости Дубай, чтобы увеличить поток иностранных инвестиций в данный сектор экономики. RERA выступает вспомогательным учреждением Департамента земельных ресурсов Дубай. Орган обладает финансовой и административной независимостью, а также имеет юридические полномочия по регулированию сектора недвижимости в Дубай.

RERA поддерживает прозрачность и эффективность нормативно-правовой среды, где каждый субъект, связанный с недвижимостью, может вести свои дела. В рамках этой концепции, RERA стремится создать online-сообщество для того, чтобы заинтересованные стороны — инвесторы, застройщики, покупатели, а также поддерживающие отрасли (банки, юридические и страховые компании) могли взаимодействовать друг с другом и с RERA.

Обязанности

• лицензирование всей деятельности, связанной с недвижимостью в Дубай,
• управление в области трастовых операций застройщиков,
• лицензирование агентов по продаже недвижимости,
• регулирование и регистрация арендных соглашений,
• регулирование и надзор за ассоциациями собственников,
• регулирование рекламы в сфере недвижимости,
• регулирование и лицензирование выставок в сфере недвижимости,
• публикация данных исследований о секторе недвижимости Дубай,
• укрепление национального участия в секторе недвижимости и др.

RERA также информирует о нормативно-правовых особенностях приобретения недвижимости в Дубай. Предоставленные земельные участки могут находиться в залоге, пока строительство на участке не будет закончено. Участки могут быть разделены, но только после одобрения отдела муниципального планирования. Предоставленные земли не могут быть проданы или куплены ни при каких обстоятельствах до тех пор, пока не будет получено письменное разрешение Его Высочества Правителя Дубая. Департамент земельных ресурсов не раскрывает информацию о своих клиентах согласно принятой политике конфиденциальности. Информация о состоянии земель может быть рассмотрена в рамках изучения Департаментом состояния земельных отношений.

Руководство

Руководитель агентства Марван Бен Галита (англ. Marwan Bin Galita)

Ссылки

• [rpdubai.ae/ Официальный-сайт RERA]  (англ.)
• [www.middleast.ru/law Перевод законов о недвижимости в Дубай]  (рус.), [rpdubai.ae/rpdubai/home/laws_regulation.do?lang=0 опубликованных на сайте RERA]  (англ.)

Отрывок, характеризующий RERA (Дубай)

– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?