Арцимович, Михаил Викторович

Михаил Викторович Арцимович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Сувалкский губернатор
13 февраля 1902 — 16 октября 1904
Предшественник:	Эммануил Александрович Ватаци
Преемник:	Петр Петрович Стремоухов
Петроковский губернатор
10 октября 1904 — 2 декабря 1905
Предшественник:	Константин Константинович Миллер
Преемник:	Антон Оттович Эссен
Тульский губернатор
2 декабря 1905 — 7 июля 1907
Предшественник:	Владимир Карлович Шлиппе
Преемник:	Дмитрий Дмитриевич Кобеко
Витебский губернатор
19 декабря 1911 — 6 декабря 1915
Предшественник:	барон Бернард Бернардович Гершау-Флотов
Преемник:	Николай Павлович Галахов
Сенатор
6 декабря 1915 — 22 октября 1917
Рождение:	7 (19) июня 1859(1859-06-19)
Смерть:	20 мая 1933(1933-05-20) (73 года) поместье Рунторт, Латвия
Род:	Арцимовичи
Отец:	Виктор Антонович Арцимович
Супруга:	Екатерина Васильевна Горяинова
Образование:	Санкт-Петербургский университет
Награды:

Михаи́л Ви́кторович Арцимо́вич (7 (19) июня 1859 — 20 мая 1933) — русский государственный деятель, сенатор, шталмейстер.

Биография

Из потомственных дворян. Землевладелец Люблинской губернии (родовой майорат в 2000 десятин).

Сын действительного тайного советника Виктора Антоновича Арцимовича и Анны Михайловны Жемчужниковой (1832—1908). Племянник братьев Жемчужниковых-создателей образа Козьмы Пруткова.

Окончил частную гимназию Карла Мая (1877) и Санкт-Петербургский университет со степенью кандидата прав (1881).

Отбыв воинскую повинность в Кавалергардском полку, начал службу причисленным к Министерству юстиции, однако вскоре перешел в Министерство внутренних дел. Был чиновником особых поручений при Костромском губернаторе, а затем чиновником особых поручений по крестьянским делам при министре внутренних дел (1888—1894).

В 1896 году, при образовании инспекторского отдела собственной Е. И. В. канцелярии, перешел туда в качестве помощника старшего чиновника, а с 1897 года — старшего чиновника. Был пожалован в камергеры (1896) и произведен в действительные статские советники (1899). Одновременно состоял секретарем Комитета о домах трудолюбия и работных домах (с 1896), а также почетным мировым судьей Режицкого округа.

В 1902 году вернулся в МВД, занимал посты Сувалкского (1902—1904) и Петроковского (1904—1905) губернатора, а 2 декабря 1905 года был переведен на ту же должность в Тульскую губернию. Со службой в Туле связан следующий скандал. Чиновником особых поручений при губернаторе был сын знаменитого писателя граф Андрей Львович Толстой. Он завёл роман с женой Арцимовича и уговорил её развестись с супругом. В 1906 году оба оставили свои семьи. Все шестеро детей от первого брака остались с Михаилом Викторовичем, а в июле 1907 года он подал в отставку с поста Тульского губернатора.

В декабре 1911 года был назначен Витебским губернатором, а в следующем году пожалован в шталмейстеры. 6 декабря 1915 года был назначен сенатором, присутствующим в департаменте герольдии.

Кроме государственной службы, принимал участие в общественной жизни: состоял членом Комитета попечительства о трудовой помощи и почетным мировым судьей Люцинского уезда (с 1890).

После Октябрьской революции в эмиграции в Латвии, жил в поместье Рунторт близ Лудзы. Вместе с сыном Григорием организовал в поместье убежище для белогвардейской агентуры, которая забрасывалась в Советский Союз.

Скончался в 1933 году в своем имении.

Семья

До 1907 года был женат на Екатерине Васильевне Горяиновой (1876—1960). Имел двух дочерей и четверых сыновей, среди которых:

• Виктор (1895—1945), воспитанник Пажеского корпуса (1916). Поручик лейб-гвардии Уланского Его Величества полка. В эмиграции во Франции.
• Михаил (1897—1917), участник Первой мировой войны. Был оставлен раненным во время отступления в бою под Тарнополем.
• Григорий, ротмистр лейб-гвардии Кирасирского полка. В эмиграции в Латвии.

Награды

• Орден Святой Анны 3-й ст. (1888);
• Орден Святого Владимира 3-й ст. (1902);
• Высочайшая благодарность (1904);
• Орден Святого Станислава 1-й ст. (1904).
• вензельный знак Имени Е. И. В. императора Александра III;
• медаль «В память царствования императора Александра III»;
• медаль «В память коронации Императора Николая II»;
• медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых»;
• Знак отличия «за труды по землеустройству».

Иностранные:

• персидский орден Льва и Солнца 1-й ст. (1903);
• итальянский орден Святых Маврикия и Лазаря, большой офицерский крест со звездою (1903);
• прусский орден Короны 2-й ст. со звездою (1905).

Источники

• Список гражданским чинам IV класса на 1907 год. — СПб., 1907. — С. 797.
• Список гражданским чинам первых трех классов. Исправлен по 1 сентября 1914 года. — Пг., 1914. — С. 598.
• Чины Двора, Свиты Их Величеств и потомственное Российской Империи дворянство. — Киев, 1913.
• Общие росписи начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в Российской империи на 1888—1902 годы.
• Мурзанов Н. А. Словарь русских сенаторов, 1711—1917 гг. — СПб., 2011. — С. 32.
• [www.kmay.ru/sample_pers.phtml?n=112 Биография на сайте «Общество Друзей Школы Карла Мая»]
• [тульский-край.рф/wiki/a/924/ Биография на сайте «Тульский край»]

Отрывок, характеризующий Арцимович, Михаил Викторович

Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.