Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых»
Поделись знанием:
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
| Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» | |||
| |||
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Тип | |||
| Кому вручалась |
лицам, имевшим отношение к празднованию 300-летия дома Романовых | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Учредитель | |||
| Количество награждений |
Отчеканено более 1 500 000 медалей [1]. На монетный двор поступило не менее 2 028 166 заказов на изготовление медалей[2] | ||
| Диаметр |
28 мм | ||
| Материал | |||
| Медальер | |||
Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» — государственная награда Российской империи, юбилейная медаль.
Содержание
Основные сведения
Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» — медаль Российской империи для награждения лиц, имевших отношение к празднованию юбилея 300-летия дома Романовых. Учреждена 21 февраля 1913 года по указу [3] императора Николая II[4][5][6][7].
Порядок вручения
Медаль, вместе со свидетельством о пожаловании, вручалась следующим категориям граждан:
- Юнкерам и пажам специальных классов;
- Всем нижним чинам, состоящим на момент 21 февраля 1913 года на службе в армии, флоте, отдельном корпусе пограничной стражи, отдельном корпусе жандармов, полиции, конвойных командах и тюремной страже;
- Представителям крестьянства, присутствовавшим на торжествах, в которых участвовал Николай II.
Кроме того, широкий круг лиц награждался правом ношения медали и соответствующим свидетельством, а сама медаль должна была приобретаться за плату. Право ношения медали предоставлялось:
- Всем лицам, состоявшим на момент 21 февраля 1913 года на государственной службе в военном, морском, гражданском или придворном ведомстве;
- Членам Государственного совета или Государственной думы Российской империи;
- Священнослужителям и духовным лицам всех религий;
- Служащим на выборных должностях в земствах, дворянских и городских самоуправлениях;
- Вольнонаёмным и нештатным служащим правительственных учреждений, обоего пола;
- Чиновникам морского и гражданского ведомств в отставке, имевшим право носить мундир;
- Учителям и воспитателям обоего пола в всех государственных высших, средних и низших учебных заведениях;
- Артистам императорских театров;
- Сёстрам милосердия Российского общества Красного Креста;
- волостным старшинам, председателям волостных судов, сельским старостам, гминным войтам и соответствующим им должностным лицам волостных и сельских управлений;
- Лицам, награждённым знаком отличия Военного ордена;
- Всем лицам, активно участвовавшим в подготовке и организации празднования юбилея или принимавшим участие в самих торжествах;
- Мастеровым, медальерам и рабочим, изготовлявшим медали на монетном дворе[2][4][6][3][8].
Описание медали
Медаль сделана из светлой бронзы. Диаметр 28 мм. На лицевой стороне медали два погрудных портрета: император Николай II в форме полковника 4-го стрелкового Императорской фамилии лейб-гвардии полка и царь, основатель династии, Михаил Фёдорович в шапке Мономаха и бармах. По краю медали — орнамент из повторяющихся чёрточек и точек. Изображение на лицевой стороне очень близко к изображению на юбилейных серебряных монетах номиналом 1 рубль. На оборотной стороне располагалась горизонтальная надпись в пять строк[1][4][6]:
- ВЪ ПАМЯТЬ </br>
- 300-ЛѢТІЯ </br>
- ЦАРСТВОВАНІЯ </br>
- ДОМА РОМАНОВЫХЪ </br>
- 1613-1913
Основной тираж (более 1 500 000 экземпляров) был изготовлен на Санкт-Петербургском монетном дворе. Всего к 26 июня 1914 года монетный двор поступило не менее 2 028 166 заказов на изготовление медалей[2]. Автор проекта медали — Антон Фёдорович Васютинский[2]. Автор барельефа на лицевой стороне медали — скульптор Михаил Аркадьевич Керзин[9].
Допускалось изготовление медали частными мастерскими. Они могли значительно отличаться деталями изображения. Некоторые медали, изготовленные частными мастерскими, были из серебра[10], иногда позолоченного, и, реже, из золота[2][11]. Кроме того, известны фрачные варианты медали, диаметром примерно 15-16 мм[12].
Порядок ношения
Медаль имела ушко для крепления к колодке или ленте. Носить медаль следовало на груди. Лента медали — бело-жёлто-чёрная, что соответствует цветам старого флага Российской Империи[1][4].
Изображения медали и документов
- Medal "In memory of the 300th anniversary of Romanov dynasty".jpg
На колодке
- Medal "In memory of the 300th anniversary of Romanov dynasty", averse.jpg
Аверс
- Medal "In memory of the 300th anniversary of Romanov dynasty", reverse.jpg
Реверс
- Medal "In memory of campaign of admiral Rozhestvensky", ribbon bar.jpg
Лента
- Certificate of medal "In memory of the 300th anniversary of Romanov dynasty" 02.jpg
Свидетельство о пожаловании медалью
- Certificate of medal "In memory of the 300th anniversary of Romanov dynasty".jpg
Свидетельство о праве ношения медали
См. также
- Медали Российской империи
- n:400-летие дома Романовых
- Коммеморативная «романовская» серия марок, 1913
Напишите отзыв о статье "Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых»"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [medalirus.ru/pamyatnie-medali/pamyat-300-dom-romanovyh.php Награды Императорской России. Медаль в память 300-летия дома Романовых]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 5 ноября 2012. [www.webcitation.org/6ChVeE7Rj Архивировано из первоисточника 6 декабря 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 Е. В. Лозовский. [medalirus.ru/stati/lozovskii-nagrady-romanovskogo-jubileja.php Награды Романовского юбилея (Награды учреждённые к 300 летию Дома Романовых в 1913 г.)]. Сайт «Награды Императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 6 ноября 2012. [www.webcitation.org/6ChVftF4W Архивировано из первоисточника 6 декабря 2012].
- ↑ 1 2 Полное собранiе законовъ Россiйской Имперiи, собрание III. — СПб., 1913. — Т. 33/1. — С. 182—183. № 38 853
- ↑ 1 2 3 4 Петерс Д.И. Наградные медали Российской империи XIX—XX веков.Каталог. — Москва: Археографический центр, 1996. — С. 272—273. — 291 с. — ISBN 5-86169-043-X., № 212
- ↑ Правительственный вестник. — 21 февраля 1913. — № 43. — С. 5—6.
- ↑ 1 2 3 [rusorden.ru/?nr=ri&nt=m35 Награды Императорской России. Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых»]. rusorden.ru. Проверено 6 ноября 2012. [www.webcitation.org/6ChVhUEcF Архивировано из первоисточника 6 декабря 2012].
- ↑ Полное собранiе законовъ Россiйской Имперiи, собрание III. — СПб., 1913. — Т. 33/1. — С. 170. № 38 851, п.X
- ↑ Трофимов Н. Н. Высочайшие награды. — Петроград, 1916. — С. 117—119. — 164 с.
- ↑ [f0rse.blogspot.com/2011/06/1-1913-300_18.html Юбилейная монета 1 рубль 1913 г. — «300 лет дому Романовых»]. Проверено 6 ноября 2012. [www.webcitation.org/60wjDqhIR Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
- ↑ [medalirus.ru/pamyatnie-medali/pamyat-300-dom-romanovyh-s.php Награды Императорской России. Медаль в память 300-летия дома Романовых (серебро)]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 6 ноября 2012. [www.webcitation.org/6ChVj0A5w Архивировано из первоисточника 6 декабря 2012].
- ↑ А. Викторов [pk.awards-su.com/2007/2007_2.htm Начинающему коллекционеру. Русские ордена и медали XIX—XX веков] // Петербургский коллекционер : газета. — СПб., 2007. — Вып. 42. — № 2. — С. 26.
- ↑ [medalirus.ru/dopolnitelno/frachnye-pamjatnyx-jubileinyx-medalei.php Фрачные варианты памятных и юбилейных медалей]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 4 января 2013. [www.webcitation.org/6DSR20seU Архивировано из первоисточника 6 января 2013].
Литература
- Чепурнов Н. И. Наградные медали Государства Российского. — М.: Русский мир, 2000. — С. 647. — 768 с. — ISBN 5-89577-024-X.
- Изотова М. А., Царёва Т. Б. Ордена и медали России и СССР. — Ростов-на-Дону: ООО ИД «Валдис», 2010. — С. 318—320. — 736 с. — ISBN 978-5-9567-0960-3.
|
|||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых»
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
