Бедрыньская, Ханна

Ханна Бедрыньская
Hanna Bedryńska
Дата рождения:	16 февраля 1924(1924-02-16)
Место рождения:	Лодзь, Польша
Дата смерти:	18 августа 2009(2009-08-18) (85 лет)
Место смерти:	Варшава, Польша
Гражданство:	Польша Польша
Профессия:	актриса
Направление:	кинематограф, театр, телевидение
Награды:

Ханна Бедрыньская или Ханна Бедрыньская-Борович (польск. Hanna Bedryńska, Hanna Bedryńska-Borowicz) — польская актриса театра, кино и телевидения.

Биография

Ханна Бедрыньская родилась 16 февраля 1924 года в Лодзи. Участница Варшавского восстания 1944. Дебютировала в театре в 1949 г. Актриса театров в Познани и Лодзи. Выступала в спектаклях «театра телевидения» в 1957—1985 гг. Умерла 18 августа 2009 года в Варшаве, похоронена на Старом кладбище в Лодзи.

Избранная фильмография

• 1957 — Сокровище капитана Мартенса / Skarb kapitana Martensa
• 1961 — История желтой туфельки / Historia żółtej ciżemki
• 1965 — Капитан Сова идёт по следу / Kapitan Sowa na tropie (только в 7-й серии)
• 1966 — Марыся и Наполеон / Marysia i Napoleon
• 1967 — Юлия, Анна, Геновефа / Julia, Anna, Genowefa
• 1970 — Доктор Эва / Doktor Ewa (во 2-й и 7-й серии)
• 1974 — Сколько той жизни / Ile jest życia (в 5-й и 6-й серии)
• 1975 — Мазепа / Mazepa
• 1981 — Ян Сердце / Jan Serce (только в 10-й серии)
• 1987 — Маримонтская соната / Sonata marymoncka
• 1990 — Мария Кюри, почтенная женщина / Marie Curie. Une femme honorable

Награды

• 1955 — Серебряный Крест Заслуги.
• 1975 — Золотой Крест Заслуги.
• 1984 — Кавалерский крест Ордена Возрождения Польши.
• 1984 — Варшавский повстанческий крест.
• 1995 — Крест Армии Крайовой.
• 2000 — Офицерский крест Ордена Возрождения Польши.

Ссылки

• [www.filmpolski.pl/fp/index.php/111990 Актриса] на сайте filmpolski.pl  (польск.)
• [fototeka.fn.org.pl/strona/wyszukiwarka.html?search_type=osoba&key=Bedry%C5%84ska+Hanna Фотографии на сайте fototeka.fn.org.pl]

Отрывок, характеризующий Бедрыньская, Ханна

– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.