Бичуков, Анатолий Андреевич

Анатолий Бичуков
Дата рождения:	24 мая 1934(1934-05-24) (89 лет)
Место рождения:	Донецк, УССР, СССР
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Жанр:	скульптор
Учёба:	МГАХИ им. В. И. Сурикова
Стиль:	соцреализм, Реализм
Влияние на:	Юрий Кондрашов
Награды:
Звания:

Анато́лий Андре́евич Бичуко́в (род. 24 мая 1934, Донецк, УССР, СССР) — советский и российский скульптор, педагог, профессор. Вице-президент Российской академии художеств с 2001 года.

Академик РАХ (2001; член-корреспондент 1988). Народный художник РСФСР (1980). Член Союза художников СССР с 1967 года.

Биография

В 1949 году после окончания семилетки Анатолий Бичуков поступил в художественно-декоративное училище. В 1951 году, окончив училище, был направлен в Москву фасадчиком-лепщиком для оформления фасада дома на Фрунзенской набережной. В 1953 году призван в ряды Советской Армии. После демобилизации возвратился в Москву и стал работать художником-графиком в таких периодических изданиях, как «Литературная жизнь», «Красная звезда». В 1967 году член Союза художников России.

В 1959 году поступил учиться в Московский государственный художественный институт имени В. И. Сурикова на факультет скульптуры. Параллельно А. А. Бичуков посещал занятия в мастерской Л. Е. Кербеля.

После окончания института А. А. Бичуков был принят в Союз художников СССР. В 1972 году возглавил Студию художников имени В. В. Верещагина МВД СССР, где проработал до 2013 года. Имеет звание полковника. С 1988 года, со дня основания Российской академии живописи, ваяния и зодчества является профессором, заведующим кафедрой скульптуры.

Творчество А. А. Бичукова занимает особое место в современном изобразительном искусстве. Созданные мастером в разные годы скульптурные произведения стали неотъемлемой частью Москвы. Среди наиболее известных — памятники И. Боткину, лётчикам гражданской авиации во Внуково, «Памятник защитникам земли Российской» на Поклонной горе, памятник Сергею Есенину на Тверском бульваре и надгробная плита поэта на Ваганьковском кладбище, «Святой Георгий» на Трубной площади в Москве, памятник маршалу Г. К. Жукову в городе Одинцово.

А. А. Бичуков неоднократно участвовал в российских и международных выставках, его работы удостаивались различных медалей и дипломов. Аллегорические образы России и Правосудия, портреты российских императоров Петра I, Екатерины II, Александра II, Николая I в апартаментах Президента Российской Федерации являются украшением интерьеров Государственного Кремлёвского дворца. Принимал участие в воссоздании скульптурного убранства храма Христа Спасителя в Москве.

А. А. Бичуков — Народный художник России, награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени и медалью Русской Православной Церкви преподобного Сергия Радонежского.

В настоящее время А. А. Бичуков продолжает активную творческую и общественную деятельность. Он — действительный член Российской академии художеств, действительный член Академии менеджмента в образовании и культуре, член Государственного художественного совета, член президиума Российской академии художеств, начальник студии художников им. В. В. Верещагина МВД России, полковник внутренней службы. В качестве консультанта А. А. Бичуков ведет обширную переписку с начинающими художниками, особое внимание уделяя теме изображения лошадей.

Общественная деятельность

11 марта 2014 года подписал обращение деятелей культуры Российской Федерации в поддержку политики президента РФ В. В. Путина на Украине и в Крыму.

Премии

• Премия МВД СССР (1989)
• 2 премии МВД РФ (2000, ?)
• Премия г. Москвы
• Международная премия имени М. А. Шолохова в области литературы и искусства

Галерея работ

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Монумент лётчикам гражданской авиации, погибшим в ВОВ, во Внуково

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник защитникам земли Российской на пересечении Кутузовского проспекта и Минской улицы в Москве

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Надгробный памятник С. А. Есенину на Ваганьковском кладбище

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник погибшим солдатам правопорядка на Трубной площади в Москве

• Памятник Жукову (Одинцово).JPG

  Памятник маршалу Г. К. Жукову в городе Одинцово

См. также

• Памятник Михаилу Фрунзе (Ярославль)

Ссылки

• www.odintsovo.ru/12+M538e546ef6e.html
• [moimagaz.in/index.php?cat=2435 Работы Анатолия Бичукова на выставке в Студии художников им. В. В. Верещагина]

Отрывок, характеризующий Бичуков, Анатолий Андреевич

Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.