Бланкизм

Бланки́зм — левое революционное течение, отдающее приоритет заговорщической деятельности и террору против властей. Названо по имени своего главного идеолога — социалиста-утописта Луи Огюста Бланки.

Для Бланки сама революция была важнее, чем следующее за ней общественное устройство: уничтожение буржуазного порядка являлось для него целью самодостаточной. Он не верил ни в ведущую роль рабочего класса, ни в народные движения. Бланкисты отстаивали необходимость создания узкой тайной иерархической организации, ставящей своей задачей свержение существующего режима путём внезапного вооруженного выступления и установление временной диктатуры революционеров, которая заложит основы нового, социалистического порядка, после чего власть должна быть передана народу. Отказываясь от пропаганды в широких массах, чтобы не подвергать опасности нелегальную организацию, они делали ставку на неожиданность нанесения удара и неподготовленность правительства к отпору.

Как пишет М. Ковалевский о позиции Маркса: «В рецензии на книгу Шеню о заговорщиках он очень определенно высказывает своё отрицательное отношение к тем, кто считает возможным ускорить ход событий путём заговоров. Таких людей он называет алхимиками революции. Они изощряются в изобретениях, призванных, в их глазах, совершить чудеса, и не желают считаться с теми предпосылками, без которых никакое движение не может найти почвы…».

Некоторые попытки реализации бланкистских доктрин (например: восстание 12 мая 1839 года, организованное «Обществом времён года»; а также восстание 14 августа 1870 года в Париже) окончились полной неудачей. В результате чего бланкистам приходилось поступать на практике вопреки своей теории (например, во время Парижской Коммуны).

При этом идеи бланкизма продолжали использоваться частью революционеров. Например, в 70-х годах XIX века с французскими бланкистами сблизился Пётр Ткачёв — идеолог якобинского направления в народничестве.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/69658/%D0%91%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%B8%D0%B7%D0%BC Бланкизм] — статья из Большой советской энциклопедии (3-е издание). В. М. Долин, Я. И. Дразнинас

Отрывок, характеризующий Бланкизм

– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.


Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».