Бодиско, Константин Константинович

Константин Константинович Бодиско
Дата рождения	18 февраля 1831(1831-02-18)
Дата смерти	28 декабря 1902(1902-12-28) (71 год)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	кавалерия
Звание	генерал от кавалерии
Командовал	12-й драгунский Стародубовский полк, 2-я бригада 13-й кавалерийской дивизии, 10-я кавалерийская дивизия, 7-я кавалерийская дивизия, 5-й армейский корпус
Сражения/войны	Русско-турецкая война (1877—1878)
Награды и премии	Орден Святого Станислава 2-й ст. (1865), Орден Святой Анны 2-й ст. (1869), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1872), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1874), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1878), Орден Святой Анны 1-й ст. (1880), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1882), Орден Белого орла (1890), Орден Святого Александра Невского (1895)

Константин Константинович Бодиско (1831—1902) — генерал от кавалерии, член Военного совета Российской империи.

Биография

Происходил из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии рода Бодиско.

Образование получил в Первом кадетском корпусе, по окончании курса которого, 7 августа 1851 года, с производством в прапорщики был прикомандирован к Образцовому кавалерийскому полку для ознакомления с кавалерийской службой. 1 июля 1852 года определён на службу в лейб-гвардии Конно-гренадерский полк. 11 апреля 1854 года произведён в поручики, 14 марта 1859 года — в штабс-ротмистры, а 3 апреля следующего года — в капитаны, с назначением заведывающим оружейной частью полка. В лейб-гвардии Конно-гренадерском полку Бодиско прослужил более восемнадцати лет и в последние пять лет командовал эскадроном. Во время Восточной войны Бодиско состоял в отрядах, назначенных для обороны побережья Балтийского моря от возможной высадки англо-французского десанта.

27 марта 1866 года произведён в полковники, с 22 апреля 1866 года состоял в должности начальника Петергофского военного госпиталя. 6 января 1870 года назначен командиром 12-го драгунского Стародубовского полка. Приняв полк, Бодиско занялся улучшением его внутреннего порядка, хозяйственной части и строевой подготовки, в чём очень быстро заслужил похвалу генерал-адъютанта Дрентельна. Тоже обстоятельство было отмечено неоднократно и генерал-инспектором кавалерии великим князем Николаем Николаевичем Старшим.

7 мая 1877 года Стародубовский полк во главе своего командира выступил в поход против турок на Балканы, но в это время полковник Бодиско должен был расстаться со стародубовцами, по случаю Высочайшего повеления о производстве его в генерал-майоры, с назначением командиром 2-й бригады 13-й кавалерийской дивизии.

В этой новой должности он перешёл Дунай у Зимницы, а затем командовал авангардом в деле у деревни Новосело и при преследовании турок к деревне Казлубег.

В январе 1878 года Бодиско перешёл Балканы и, будучи назначен главным начальником Бургаса, заведывал принятием и отправлением маршевых команд, прибывающих на укомплектование частей армии. В августе месяце он заболел и, получив отпуск, отправился в Россию.

28 июня 1879 года Бодиско был назначен состоящим в распоряжении командующего войсками Харковского военного округа. Занимая в течение четырёх лет эту должность, он исполнял поручения, исходившие не только от командующего войсками округа, но также и генерал-инспектора кавалерии и помимо того военный министр, генерал-адъютант Ванновский, лично знавший Бодиско как бывший его корпусной командир, неоднократно поручал ему производство ревизий некоторых технических артиллерийских и интендантских заведений.

10 июля 1883 года Бодиско был назначен командующим 10-й кавалерийской дивизией, а 4 марта следующего года — 7-й кавалерийской дивизией, которой и командовал в продолжении десяти с половиной лет. 30 августа 1886 года произведён в генерал-лейтенанты, с утверждением в должности начальника дивизии.

Летом 1894 года была учреждена должность помощника командующаго войсками Варшавского военного округа, на которую 1 сентября, по указанию и ходатайству генерал-адъютанта Гурко, и был назначен Бодиско. В отношении всей кавалерии Варшавского военного округа он был поставлен в должность помощника командующего войсками, а в отношении кавалерийских дивизий и частей, не входивших в состав армейских корпусов (13-я и 15-я кавалерийские и 1-я Донская казачья дивизии), был наименован начальником, с правами и обязанностями корпусного командира.

С восстановлением временно упразднённой инспекции кавалерии, должность помощника командующего войсками упразднена и генерал-лейтенант Бодиско 27 февраля 1896 года был назначен командиром 5-го армейского корпуса. Состоя в этой должности, неодиократно был назначаем командовать армиями на больших маневрах округа, и особенно удачно провел маневры 1898 года в окрестностях города Кельцы в 1899 году, оперируя против укрепленной Сохачевской позиции. 6 декабря 1898 года произведён в генералы от кавалерии.

23 января 1901 года, вследствие правил о предельном возрасте, Бодиско был отозван от строя и назначен членом Военного совета, в каковой должности и пробыл до конца своей жизни.

Скончался 28 декабря 1902 года от разрыва сердца.

Награды

Среди прочих наград Бодиско имел ордена:

• Орден Святого Станислава 2-й степени (1865 год, императорская корона к этому ордену пожалована в 1867 году)
• Орден Святой Анны 2-й степени (1869 год)
• Орден Святого Владимира 4-й степени (1872 год)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (1874 год)
• Орден Святого Станислава 1-й степени с мечами (1878 год)
• Орден Святой Анны 1-й степени (1880 год)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (1882 год)
• Орден Белого орла (1890 год)
• Орден Святого Александра Невского (6 декабря 1895 года)

Источники

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том I. А—К. — М., 2009. — С. 173. — ISBN 978-5-9524-4166-8
• В. С. Константин Константинович Бодиско (некролог) // «Разведчик». — 25 февраля 1903 года. — № 644.
• Пономарёв В. П., Шабанов В. М. Кавалеры Императорского ордена Святого Александра Невского, 1725—1917: биобиблиографический словарь в трёх томах. — Т. 3. — М., 2009. — С. 435. — ISBN 978-5-89577-145-7
• Список генералам по старшинству. Составлен по 1 сентября 1902 г. — СПб., 1902. — С. 86
• Столетие Военного министерства. 1802—1902. Т. III, отд. IV. Затворницкий Н. М. Память о членах Военного совета. — СПб., 1907. — С. 688—690.

Отрывок, характеризующий Бодиско, Константин Константинович

За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.