Большаков, Михаил Алексеевич

Большаков Михаил Алексеевич
Дата рождения	8 ноября 1920(1920-11-08)
Место рождения	деревня Абрамцево, Балашихинский район, Московская область
Дата смерти	20 января 1997(1997-01-20) (76 лет)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	бронетанковые войска
Годы службы	1940—1946
Звание	старшина
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	Живёт в Балашихе

Михаи́л Алексе́евич Большако́в (8 ноября 1920, деревня Абрамцево, Балашихинский район, Московская область — 20 января 1997) — механик-водитель танка 28-й отдельной гвардейской танковой бригады 39-й армии 3-го Белорусского фронта, гвардии старшина, полный кавалер ордена Славы.

Биография

Родился 8 ноября 1920 года. Русский. Окончил 7 классов. В 16 лет пришел на фабрику-химчистку в городе Балашиха. Был учеником слесаря, затем слесарем.

В Красной Армии с 1940 года. На фронтах Великой Отечественной войны с сентября 1941 года.

23 июня 1944 года, в первый день операции «Багратион», при прорыве линии обороны механик-водитель Большаков раздавил гусеницами замаскированный вражеский дзот. В 3,5 километрах восточнее железнодорожной станции Замосточье Витебской области танкисты переправились по захваченному мосту через реку Лучеса. В бою в составе экипажа поразил три пулеметных точки, три блиндажа и 12 гитлеровцев. Когда от попадания вражеского снаряда загорелся танк, Большаков с экипажем и подоспевшими на помощь пехотинцами потушил огонь и продолжал бой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1944 года гвардии старшина М. А. Большаков награждён орденом Славы 3-й степени (№ 39338).

8—9 октября 1944 года в боях за город Таураге (Литва) экипаж танка, в составе которого был Большаков, ворвался во вражескую оборону и уничтожил две пушки, три дзота, четыре пулеметных точки и до тридцать солдат и офицеров противника, чем способствовал успешному выполнению задачи батальона.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 ноября 1944 года гвардии старшина М. А. Большаков награждён орденом Славы 2-й степени (№ 5287).

С 15 по 18 января 1945 года во время боев на подступах к городу Кёнигсбергу в районе населенных пунктов Айменишкен, Вассакен, Хенскишкен и Шпуллен, экипаж Большакова нанес большой урон противнику. Он первым врывался в расположение противника, гусеницами своего танка уничтожил 4 противотанковых орудия, 3 противотанковых ружья, 6 блиндажей, 7 пулеметных точек, два миномета и до двадцати солдат и офицеров противника.

В последнем бою 18 января у танка Большакова было повреждено орудие, но экипаж продолжил бой, уничтожая врага огнём из пулемета и гусеницами. Прямым попаданием в левый борт танк был подбит, экипаж погиб, а механик-водитель Большаков, контуженный, покинул неподвижную машину и был подобран санитарами.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии старшина Михаил Алексеевич Большаков награждён орденом Славы 1-й степени (№ 1560).

После войны старшина Большаков остался в армии. В составе 6-го батальон 9-го сводного полка участвовал в параде Победы на Красной Площади.

В 1946 году М. А. Большаков демобилизован. Работал слесарем по оборудованию на фабрике химчистки. За особые заслуги в развитии промышленности по обслуживанию населения столицы М. А. Большаков был награждён орденом «Знак Почёта». Живёт в городе Балашиха Московской области.

Умер 20 января 1997 года. Похоронен на кладбище посёлка Медвежьи Озёра Щёлковского района Московской области.

Память

• Памятная мемориальная доска на аллее Героев в Балашихе

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4709 Большаков, Михаил Алексеевич]. Сайт «Герои Страны».

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней. Биограф. словарь. М.: Воениздат, 2000
• Андреев Г.И., Вакуров И.Д. Солдатская слава. М., 1976. Кн. 4.
• Гришко Г.А. Жаворонкин М.Ю. Орденская книжка. Москва, 2005
• Костенков А.Г. Славен их путь боевой. Калининград, 1987.
• Остроухов П.Г., Романьков А.И., Рощин И.И. Богатыри земли Московской. М., 1977.

Отрывок, характеризующий Большаков, Михаил Алексеевич

Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.