Брэдбери, Стивен

Спортивные награды
Шорт-трек
Олимпийские игры
Бронза	Лиллехаммер 1994	эстафета 5 км
Золото	Солт-Лейк-Сити 2002	1000 м
Чемпионаты мира
Золото	Сидней 1991	эстафета 5 км
Бронза	Пекин 1993	эстафета 5 км
Серебро	Гилдфорд 1994	эстафета 5 км
Государственные награды

Сти́вен Джон Брэ́дбери (англ. Steven John Bradbury; 14 октября 1973, Кэмден, Новый Южный Уэльс) — австралийский конькобежец (шорт-трек), олимпийский чемпион 2002 года, обладатель первой золотой медали Австралии на зимних Олимпийских играх. Обстоятельства, при которых была завоёвана эта медаль, являются настолько необычными, что в австралийском варианте английского языка появилось специальное выражение англ. doing a Bradbury, означающее «достигнуть успеха, не предпринимая для этого усилий».

Биография

В 17 лет Брэдбери вошёл в состав сборной Австралии по шорт-треку и вместе с командой выиграл чемпионат мира 1991 года в эстафете 5000 метров. Был отобран в состав команды на олимпиаду в Альбервилле 1992 года, где сборная Австралии выбыла в полуфинале после столкновения при передаче эстафеты. В 1993 году команда на чемпионате мира заняла второе место.

В 1994 году команда выиграла бронзовые медали на олимпиаде в Лиллехаммере. Это была первая медаль, завоёванная сборной Австралии на зимних Олимпийских играх. На дистанции 500 м Брэдбери стал последним в утешительном финале, заняв тем самым общее восьмое место, а на дистанции 1000м не вышел в четвертьфинал, став третьим в своём предварительном забеге (по общей классификации 24-м). В том же году команда стала второй в эстафете на чемпионате мира.

На Олимпиаде 1998 года в Нагано Стивен Брэдбери выступил неудачно, не выйдя в четвертьфинал на дистанциях 500 м и 1000 м (19 и 21 место в общей классификации, соответственно) и заняв четвёртое место в утешительном финале эстафеты (восьмое в общей классификации).

В 1995 году в столкновении бедро Брэдбери было повреждено коньком соперника, после чего на бедро пришлось наложить 111 швов. Полтора года после этого спортсмен не мог тренироваться. В 2000 году в Сиднее во время тренировки он врезался в бортик и сломал шею. Врачи предсказывали ему, что он никогда больше не сможет заниматься спортом.

2002 год

На Зимних Олимпийских играх 2002 года в четвертьфинале забега на 1000 метров Брэдбери финишировал третьим (первые два участника выходили в полуфинал), однако дисквалификация канадца Марка Ганьона позволила ему выйти в полуфинал. Несмотря на то, что это была четвёртая олимпиада Брэдбери, он впервые продвинулся дальше предварительных забегов на дистанции 1000 м. В полуфинале он шёл на последнем месте, на последнем круге «уходит в стенку» идущий четвёртым, а последнем повороте второй и третий сталкиваются, Стивен Брэдбери занял второе место и вышел в финал. В финале он также шёл последним из пяти участников, и к последнему кругу заметно отставал от лидеров. На финишной прямой все четыре его конкурента (Аполо Артур Оно, Ан Хён Су (Виктор Ан), Сиахунь Ли и Матьё Туркот) столкнулись и упали. Брэдбери медленно пересёк линию финиша, став первым в истории олимпийским чемпионом из Австралии (и вообще из южного полушария) на зимних Олимпийских играх. Позже на той же Олимпиаде золотую медаль во фристайле завоевала австралийка Алиса Кэмплин. Выступления Брэдбери на других дистанциях были менее удачными: на 500 м он не вышел в полуфинал, став 14-м в общей классификации, на 1500 м стал пятым в утешительном финале (общее 10-е место), а в эстафете команда заняла второе место в утешительном финале (общее 6-е).

За победу на Олимпиаде Брэдбери был в 2007 году награждён медалью ордена Австралии. В его честь была выпущена почтовая марка.

После ухода из спорта

После Олимпийских игр 2002 года Стивен Брэдбери ушёл из спорта. Он комментировал соревнования по шорт-треку на Зимних Олимпийских играх 2006 года в Турине.

Впоследствии он занялся автогонками. В 2007 году Брэдбери выступал в чемпионате Formula Vee Квинсленда, заняв два призовых места. В 2008 году было объявлено о его грядущем переходе в кузовную серию V8 Utes, но в первой гонке сезона 2009 года ни он, ни его команда не участвовали, и только в марте 2010 года он провёл свою первую и единственную автогонку в серии V8 Utes в Аделаиде.

Ссылки

• «Steven Bradbury: Last Man Standing», Gary Smart и Steven Bradbury, ISBN 0-9757287-8-4 (2005).
• [www.youtube.com/watch?v=fAADWfJO2qM Видеозапись забега на 1000м в финале зимних Олимпийских игр 2002 года]
• [corporate.olympics.com.au/athletes.cfm?AthleteID=682 Биография на сайте Австралийского Олимпийского комитета]

Отрывок, характеризующий Брэдбери, Стивен

В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.